Небо в зеленой воде (СИ)

- Ты уже проделывал такое? - не сбавляя темпа, я обвела руками бескрайний воздушный простор.

- Немного в восемнадцатом, когда оказался в одном с тобой городе.

- Кстати, как время, проведенное в прошлом, соотносится с настоящим? - вспомнила я давно интересующий вопрос.

- Ускоряется.

- Что? - не поняла я.

- Чем больше времени находишься в прошлом, тем меньше времени проходит в настоящем. Точных цифр не назову, но, грубо говоря, за первый час, проведенный в прошлом, в настоящем проходит десять минут, а если ты провела в прошлом уже несколько дней, то час, проведенный там, сравнивается с секундой в настоящем.

- А тело, что происходит с ним? Оно функционирует?

- Глупый вопрос, - проворчал он, и до меня дошло очевидное, если бы тело в реальности перестало, к примеру, дышать, то я бы вернулась в мертвую плоть, а, скорее всего, уже не сумела бы вернуться.

Впереди река леса временно обрывалась, обнажая пустующую область, лишь для того, чтобы поодаль возобновить свое течение. Глаза уловили смутные очертания на фоне сплошной преграды деревьев, а когда Даниэль замедлился, постепенно снижаясь, и я последовала за ним, то поняла что это и есть цель нашего небольшого путешествия.

Ступив на траву, я впервые ощутила как неудобно и противоестественно ходить по земле, как правше писать левой рукой или даже пытаться держать ручку в пальцах ног.

- Неудобно, - произнес англичанин, озвучив мои мысли.

- Да, - согласилась я, теперь уже видя, хотя и не слишком четко, какое-то строение. Оно располагалось на огромной площадке, окруженной хвойным лесом. Когда мы подошли ближе, я смогла разглядеть его лучше. Луна на считанные мгновенья вышла из-за скрывавших ее туч, позволяя приглядеться. Светлые камни, плотно подогнанные друг к другу, складывались в некогда прочные стены, поросшие со всех сторон пышным мхом, в некоторых местах они осыпались, в других зияли сквозными дырами. Дом когда-то имел несколько этажей, теперь это было заметно только в правой его части, другую сторону практически уничтожило жестокое и беспощадное время. Природа планомерно год за годом поглощала молчаливый памятник человеческого пребывания, доказательством тому служило кособокое деревце, непонятно как выросшее прямо в трещине уцелевшей стены. Широкая лестница, от которой мало что осталось, вела к обширному отверстию, служившему когда-то входом, дверей не было и в помине. 'Алиска права, мой отдых все-таки скатился к осматриванию достопримечательностей, хотя и очень странных', - подумала я, кутаясь в пальто, здесь было гораздо холоднее, чем в городе. Даниэль с уверенностью пошел к похожему на раскрытую пасть проему, разверзнутому в пугающую пустоту здания, характерным словом для которого, несмотря на время, осталось 'величественное'. Именно в таких 'милых' местечках и селят своих приведений и чудовищ писатели ужасов. Наверное, две недели назад кровь в моих жилах похолодела бы, а волосы поднялись бы дыбом от страха, но в данный момент страха не возникло. Теперь я сама стала воплощением ночного кошмара, и что-то мне подсказывало, что приведения и чудовища вряд ли нападают на таких нелюдей, как мы с англичанином, да и сила придавала почти нерушимую уверенность.

Даниэль обернулся перед самым входом и посмотрел на меня. На лице проступило удовлетворенное выражение.

- Очень похож. Если бы это был тот самый дом в России восемнадцатого века, то вот за этими окнами находилась бы моя комната, - указал он на дыры второго этажа, теперь уже смутно походившие на окна.

- Ты не пытался найти оригинал? - Я подошла к стене и притронулась к ветхой, сыпучей с внешней стороны поверхности, при всей старости мертвого жилища оно еще оставалось достаточно прочным, там, где не сдалось времени окончательно.

- Пытался. Сейчас на его месте крохотное отделение банка заштатного пыльного городка. Два с лишним столетия очень большой срок.

- Но не для нас. - Я чувствовала его странное настроение, но до конца понять не могла. Он рассматривал эту древность с такой нежностью, что я даже опешила.

- Чем он так притягивает тебя? - непонимающе спросила я.

- Трудно объяснить, - он попытался улыбнуться, но это ему не удалось, лицо, как всегда, исказила гримаса. - Обычно у людей есть приятные воспоминания, любимые места и вещи, физически воплощенные мелочи, неотделимо вплетенные в судьбу. Разница лишь в том, что у людей они из одной жизни, а для меня эти мелочи разбросаны по всем инкарнациям. У меня есть любимый пустынный пейзаж во второй жизни, настоящий друг из первой, набор святых писаний в пятнадцатом веке, и этот дом из восемнадцатого. Здесь прошло мое детство, юность и молодость, самые радостные из всех прожитых, здесь я еще был человеком, точнее думал, что я человек. Счастье в неведеньи, здесь я был счастлив, ну вернее, в похожем месте из восемнадцатого века, но тебе я могу показать только эту копию. То, затаившееся среди природы поместие, также окружали километры леса, и лишь узкая ухабистая дорога соединяла его с внешним миром.

Он стремительно поднялся по полуразрушенным ступеням и исчез, поглощенный чернотой здания. Я не хотела идти за ним в нутро этого ветхого воспоминания, понимая, что ничего интересного там нет, все те же светлые камни, только изнутри. 'Ну и еще парочка замурованных трупов', - подсказывало воображение, но внутренняя сущность тянулась следовать за Даниэлем, и я не стала ей препятствовать.

На улице было хоть глаз выколи, и не только из-за времени суток, но и благодаря сгустившимся тучам, в которые трансформировалась тонкая пелена облаков, но это показалось мелочью по сравнению с угольной чернотой внутри постройки. Долгую минуту после шага за пределы дверного проема я абсолютно ничего не видела, лишь осторожно ощупывала пространство вокруг. В лицо пахнуло плесенью. В непроницаемом сумраке сила пришлась как никогда кстати. Я исследовала помещение направленными пузырьками, слыша лишь, как шуршат мелкие камушки под ногами англичанина.

- Не бойся, глаза скоро привыкнут, - прозвучал во тьме его голос, отражаясь от высоких стен, в которые упирались мои энергетические отростки. Ходить здесь на каблуках, совершенно не представляя, что лежит под ногами, было небезопасно, и я, поднявшись в воздух, полетела на его голос и на притяжение второй половины. Глаза через пару минут действительно привыкли, и удалось разглядеть, что помещение абсолютно пусто, на полу в щелях бетонных плит торчала поникшая сухая трава, там и тут грудились кучи осыпавшейся кладки. Продольный коридор выходил в большой зал, наверх, вероятно ко второму этажу, когда-то устремлялась лестница, теперь от нее остались лишь обломки, выпирающие из западной стены как прореженные зубы. Потолок отсутствовал, видимо, давно обвалился. Подняв глаза, я увидела крышу, зияющую огромными прорехами, и подсчитала, что строение когда-то было трехэтажным. Отсюда казалось, что на улице совсем даже не темно, а так, мелочи - легкий полумрак.

Даниэль, поднявшись над полом, как и я, поворачивал голову то в одну, то в другую сторону, наверно вспоминал, какие предметы быта заполняли когда-то дом. Сила притянула нас на расстояние вытянутой руки, и мы невысоко кружили, рассматривая мертвую комнату. Для меня тут не нашлось ничего интересного, а стены, которые грозили обвалиться каждую минуту, навевали тоску, но англичанин откровенно наслаждался нахождением здесь, а я чувствовала себя комфортно поблизости от второй половины, а возможно, просто обманывалась, прячась за это убеждение.

Пока мы бездумно вращались на одном и том же месте, я пыталась разгадать проблески эмоций, мелькавшие в отстраненном лице моего спутника. Ни разу в жизни я не проводила ночь более странно, чем сегодня.

- Потанцуем? - спросил он, прогоняя тишину, повернулся ко мне и заглянул прямо в глаза. При полном отсутствии освещения его взгляд притягивал таинственной и обманчивой чернотой. Он намекал на наши странные танцы над моей гостиницей два дня назад, но того состояния я сейчас не чувствовала, а, может, вспомнил, что когда-то в месте из восемнадцатого века, похожем на это, находился бальный зал.