Обретение Энкиду

Вдруг я заговорил о том, что не выходило у меня из головы все эти дни.

- Слушай, Хашта... Как это все-таки вышло...

- Что мы с Энкиду так опозорились-то? - договорил за меня Мурзик. Я понял, что и он об этом неотступно думал. - Да вот, мыслишки разные... Поначалу тоже думал: может, туфта все... Может, грезилось нам... Может, не Энкиду мы вовсе... А потом другая мысль пришла... Видать, не всех Энкиду мы вместе собрали...

- В табличках у Циры сказано - "семь". Нас и было семь. И на каждого, заметь, цирина рамка вставала.

- Так-то оно так... - Мурзик вздохнул. - А ведь я - не знаю уж, как вы - там не только Энкиду видал...

- Там был Гильгамеш.

- Во. И он был... как бы это выразить...

- Не весь, - сказал я. - Гильгамеш был не весь. А Энкиду - весь.

Мы помолчали еще. Мурзик сказал, что, пожалуй, еще пива возьмет. И ушел.

Пришла кошка. Поинтересовалась бутылками. Ушла, подняв хвост.

Затем вернулся Мурзик. В карманах у него звякали бутылки.

Сел рядом со мной, протянул одну мне, другую взял себе. Снял зубами пробку. Потом, по моей просьбе, снял и на моей бутылке тоже.

Мы продолжили.

- Стало быть, один из семерых - Гильгамеш, - сказал Мурзик. - Я пока за пивом ходил, вот что подумал...

А я пока Мурзика ждал, ни о чем не думал. У меня пиво в голове гуляло.

- Стало быть, Энкиду был тоже не весь. Не хватало какой-то малости. Ну, самой малой малости. Такой малой, что мы и не заметили... А седьмой из нас - Гильгамеш.

- Так рамка же вставала...

- А может, она и на Энкиду, и на Гильгамеша встает... Мы же не проверяли...

И с бульканием влил в себя сразу полбутылки.

Я глотнул пива. Подумал. Еще раз глотнул. Еще немного подумал.

- Ты Энкиду. Мы проверяли. Я тоже Энкиду, правильно?

Мурзик молча кивнул.

Я продолжил ход своих мыслей.

- Луринду с Изей - тоже. Они были в прошлом, видели...

- Стало быть, кто-то из тех, кто в прошлом не был. Господин Буллит или товарищ Хафиза.

- Ты предлагаешь учинить над ними эксперимент?

- Да не знаю я!.. Пойдут ли на такое... По-моему, мы здорово их тогда напугали.

- Твою Хафизу напугаешь, - проворчал я, снова вспомнив статью "КРОВОСОСЫ РАСПОЯСАЛИСЬ".

Мурзик покраснел.

- Кто ж знал, что она такая дура...

Мы допили пиво. Поставили бутылки на пол. Уставились в пустоту невидящими глазами. Мы думали.

Потом я сказал:

- Слушай, Хашта. А ведь мы еще Циру не проверяли...

- А эту как проверишь? Сама себя она в прошлое не отправит. А к Бэлшуну ни за что не пойдет. Как завидит, так от злобы аж зубами клацает. И он ее очень не любит... Боится, что ли?

Мы снова задумались. Я понимал, что рано или поздно нам придется вернуться к нашему опыту. Мы должны найти седьмого Энкиду, мы должны слиться в едином герое и изменить мир. Иначе нас до конца дней будет мучить совесть. По крайней мере, меня.

Смертный приговор не был отменен. Он просто откладывался. Честь не позволяла отступить с поля боя. Мы были должны. Должны!..

Я покосился на Мурзика. Того, похоже, не слишком мучили сомнения. А что ему!.. Сперва по рудникам-шпалоукладкам таскался, потом я его по морде бил, а теперь вот шваброй грязь по нашему офису возит... Тоже мне, веселая жизнь. Ясное дело, Мурзику милее в единого героя влиться.

А вот мне... да, мне было что терять. И оттого я малодушничал.

Мурзик встал и подошел к телефону. Я следил за ним мрачным взором, но не останавливал.

- Дело такое, Цира... - сказал Мурзик в трубку. Ни здрасьте, ни до свидания. Это была его обычная манера разговаривать по телефону. - Мы тут с господином кумекали и докумекались вот до чего... В общем, бери свой алмазный член и приезжай. Проверим, как и на что он встает. Ага. Ну, к нам. Пива хочешь? Я еще схожу. Мне получку сегодня дали...

Он положил трубку и повернулся ко мне.

- Приедет.

- Ты что же это, Хашта, получку пропиваешь?

- А что? - удивился Мурзик. - Что еще с ней делать? Глядеть на нее?

- Ты ее мне отдавать должен, - сказал я. - Я на тебя кучу денег угрохал. Забыл?

- Так с вами же ее и пропиваю, - объяснил Мурзик.

В этом была своя логика. К тому же Цира обещала приехать. И жить нам оставалось очень недолго.

Я махнул рукой.

- Возьми еще пива... И крекеров каких-нибудь, что ли...

Мурзик ушел за пивом, крекерами и апельсиновым соком. Я улегся на диван, стряхнув на пол книжку "Солдат и королевна. Повесть для малограмотных". Это Мурзику партия подарила. Вместе с дипломом о ликвидированной безграмотности. На обложке надписала: "В ознаменование успешно завершенных курсов всеобщей грамотности от единственной партии трудящихся". И печать поставила. Фиолетовую. Печать въелась в плохую бумагу и проникла на обратную сторону листа.

Мурзик старательно читал "Солдата и королевну". Реализовывал право на всеобщую грамотность. Буквы в книге были крупные, так что право реализовывалось быстро.

Я лениво включил телевизор. Шла передача "Око Света". В экране маячила госпожа Алкуина. Рассказывала что-то о лечении с помощью биополей. Как она, Алкуина, биополя зашивает и через то хвори и болезни с клиента напрочь сводит. В телевизоре она казалась еще толще и молочней, чем была в жизни.

Тут в дверь позвонили. Я выключил Алкуину, встал и лениво отпер. На пороге стояли мой бывший раб Хашта в обнимку с Цирой. Встретились на улице возле магазина. У Хашты руки были полны пакетов со снедью, Цира висла у него на локте. На плече у Циры болталась легкая сумочка.

Я освободил Мурзика от пакетов и пошел на кухню - распаковывать. Чего они только не натащили! Хорошее вино (небось, Цира решительно воспротивилась идее накачаться пивом, сказала, что от пива толстеют), маслины, несколько очень красных яблок, синий виноград в бумажном кульке, четыре румяных, пушистых, похожих на жопу персика (судя по изысканности шутки - затея Мурзика), гадкая мокрая салями, от которой свирепо бурчит в животе, и длинный батон.

Я вывалил все это на две больших пластмассовых тарелки и понес в комнату.

Мы втроем улеглись на диван, а яства поставили на пол.

Пришла кошка. Строго обнюхала. Схитила кусок колбасы и отбежала его заглатывать.

- Ну, - молвил Хашта, разливая вино по стаканам, - будем, значит, здоровы!..

Мы выпили. После пива вино показалось приторно-сладким. Хаште, кажется, все равно - что пиво хлестать, что изысканную кровь лозы. Цира мелко глотала из стакана и улыбалась с многозначительным видом. Будто знала что-то эдакое. Хотя ничего она, конечно, толком не знала.