Конкистадоры Гермеса

Точно. Ужасающие грозы, все лето бушевавшие над материком, более не повторялись – последняя отгремела 24 августа, потом наступило затишье. Когда я потребовал объяснений у Гильгофа, тот отделался стандартным «ничего не понимаю» и пообещал разобраться. Обещанного, что неудивительно, не выполнил – спонтанно возникающие штормы так и остались одной из загадок Гермеса. А несколько дней назад Веня уверенно заявил, что рано или поздно мы вновь столкнемся с этим атмосферным явлением и администрация новых поселений должна быть предупреждена в обязательном порядке – такая супергроза может до смерти напугать любого непривычного человека.

...Лолита со своей командой не вылезала с Карфагена и добилась определенного прогресса: она уломала папочку отправить ей в помощь нескольких профессиональных археологов, специалистов в области лингвистики и дополнительную технику. Они начали копать в городе, отыскали немалое количество техногенных артефактов, обнаружили письменность – очень скупую и пока не поддающуюся расшифровке, невзирая на усилия людей и ИР.

Сбывалось пророчество Гильгофа – чужая цивилизация наверняка имела совершенно другой тип мышления, а то, что мы посчитали «письменностью» (всего-то шестнадцать найденных значков на миллионный мегаполис!), могло оказаться чем угодно: товарными знаками, детскими рисунками, эмблемами кланов и так далее, и так далее. Это на Земле человек не представляет себе цивилизацию без системы письма, но кто знает – вдруг люди-чужаки обменивались информацией совершенно иным способом?

Работа с точками сингулярности на Дорогах приостановилась – все космические корабли Удава и большинство научного персонала «Кидонии» были брошены на изучение новых каналов Лабиринта. Борис Валентинович оценил возможные угрозы и с присущей ему железной логикой решил, что если Гермес по разным причинам окажется непригоден для Эвакуации, транспортная сеть Дорог принадлежит Чужакам, и связываться с ними лучше пока не стоит, а за владение Афродитой в системе Сириуса может разгореться война между сверхдержавами, значит, надо в обязательном порядке искать планеты земного типа в «Участке В» – разветвленной системе каналов, ведущей к двумстам двадцати девяти мирам. Пока никаких значимых успехов Удав не достиг, однако надежды не терял.

...В начале сентября Лолита переслала нам компьютерную модель нападения на Карфаген, которая подтвердила выводы о том, что планета подверглась массированному удару из космоса – орбитальная бомбардировка, лазеры, плазма, взрывы колоссальной, многомегатонной мощи и неясного происхождения. Спектральный анализ свидетельствовал, что сто шестьдесят девять крупных городов и почти семь с половиной тысяч поселений поменьше были разрушены в течение трех-пяти суток приблизительно в начале-середине декабря 1986 года по стандартному земному счету от Рождества Христова. То есть во времена, когда наше разумное сообщество делало первые робкие шаги в космосе.

Потом начался четко спланированный и безукоризненно реализованный геноцид – ликвидация уцелевших обитателей Карфагена. Технология уничтожения осталась неизвестной, единственным свидетельством являлись многочисленные гигантские могильники, устроенные по стандартному образцу. Совпадали все параметры: размеры рвов, способ размещения трупов, концентрация захоронений возле городов. И – никаких наглядных ужасов вроде «фабрик смерти», газовых камер или расстрельных подвалов.

Лолита пошла на крайние меры. Подобная технология издавна именуется маловразумительным термином «тектоническое сканирование» – в обследуемом районе устанавливаются датчики, затем неподалеку производится подземный ядерный взрыв. Распространяющаяся ударная волна и поток радиации позволяют обнаружить самые незначительные пустоты под поверхностью. При помощи этого радикального метода Лола вместе со своими юными гениями нашла в Ганнибале шесть бункеров, заполненных скелетами. Если верить радиоуглеродному анализу, в одном из убежищ жизнь теплилась еще сто двадцать лет назад, последние обитатели покончили с собой. Орудие самоубийства присоединилось к коллекции артефактов – некое подобие пневматического пистолета, стреляющего тонкой стальной иглой...

Темный ужас, короче. Налицо последствия невообразимого и дичайшего массового преступления, за которое на Земле без разговоров отправили бы в Нюрнберг, а потом на виселицу. Но мы не знаем кто, а самое главное – почему сделал это. Мы видим лишь последствия. И обязаны принять во внимание катастрофу на Карфагене – кто предупрежден, тот вооружен.

Карфаген – наиболее тонкое место в политике Эвакуации. Правительство боится повторения этой истории, а еще больше боится неизвестности и скрытой опасности, таящейся в глубинах Дальнего Космоса.

Здравомыслящий Бибирев убедил императора, канцлера Головина и руководство союзников дать отмашку на проведение операции «Одиссей» крайне простыми, но неопровержимыми аргументами. Исходя из полученных данных, в нашем рукаве галактики Млечный Путь, вероятно, существует некая агрессивная цивилизация. Следовательно, мы можем ожидать нападения как на Землю, так и на Афродиту или Гермес. Если таковое произойдет, вооруженные силы Земли и Колоний будут готовы к обороне. Однако в связи со сложившейся тяжелой ситуацией мы не вправе откладывать или отменять Эвакуацию на Гермес – данная планета может принять и прокормить огромное количество людей, которые все равно умрут, оставшись в Метрополии.

Какая разница, какую систему оборонять – Солнечную или Вольф 360? В последнем случае затраты окажутся несравненно большими, но теперь мы обязаны считать не деньги, а жизни подданных России и Германии. Если правительство совершит трагическую ошибку – ответим за нее перед народом и историей. Если же опасения неоправданны и десант будет отменен, на нашу совесть ляжет гибель миллионов. Давайте выбирать между плохим и очень плохим.

«Очень плохой» вариант был незамедлительно отвергнут. Решили пойти на риск. Огромный и сложный механизм стратегического плана «Одиссей» был запущен, а вчерашние обращения Фридриха VII и Михаила IV к народам Империй сделали процесс необратимым.

Эвакуация началась. И я окажусь свидетелем первых мгновений самого важного события в истории человечества начиная с Воскрешения Иисуса Христа.

– Мы все изрядно рискуем карьерой. – Адмирал, занявший одно из кресел тактического центра, курил не переставая. Бибирев предпочел остаться на борту «Франца» в хорошо знакомой дружеской компании, без телохранителей, личного секретаря и вышколенных офицеров Генштаба, входивших в группу сопровождения начальника ГРУ и имперского министра. – Знаете почему?

«Бонапарт» неотрывно следовал за нашим кораблем, но его экипажу было дано строжайшее указание господина адмирала не беспокоить – если появится необходимость экстренно связаться с «Кронштадтом» и главой правительства, линия Планка всегда будет к его услугам.

– Что теперь значит слово «карьера»? – лениво отмахнулся Гильгоф. – Тень, фантом, понятие с налетом благородной старины, архаизм... Николай Андреевич, вы ведь умный человек с фантастическими способностями к анализу, дедукции и редукции!

– Не захваливайте, иначе посчитаю вас льстецом и подхалимом!

– Извините, если я сказал обидно. Мы ведь отныне трудимся не ради карьеры, так? Слово «карьера» – оно объемное, толстое, значимое. Подразумевающее под собой многоразличные блага и удобства, влияние, роль в жизни других людей... И полное семантическое значение оно принимает лишь тогда, когда имеются условия для реализации амбиций карьериста. У меня, капитана Казакова, Коленьки или у Анны амбиций никаких нет, поскольку исчезли названные условия. Остался только интерес.

– Противоречите сами себе, – отозвался адмирал, поправляя воротник непривычной «полевой» куртки, какие обычно носят младшие офицеры. – Интерес к событиям – это уже амбиция. Вы хотите работать только ради действия и выигрыша. Равно как и я. Сумма общих выигрышей будет объединена, в результате чего, если придерживаться вашей оригинальной классификации, получится нечто «объемное, толстое и значимое». Гуляете по кругу, доктор.