Скиннер

Тем не менее парусу и Драму в данный момент не грозила опасность. Однако, если кто-либо из них предпримет решительные действия, они могут привести к непредсказуемым последствиям. В этом случае ПР-13 решил действовать, несмотря на запрет Блюстителя. Поэтому он поудобнее расположился на мачте и стал ждать развития событий. Спустя некоторое время «морской конек» заметил поднявшуюся из трюма однорукую женщину, а когда рассмотрел нанесенные на ее тело прадорские иероглифы, мгновенно понял, что не заметил что-то очень важное.

– Блюститель! Прадорский «болван»! – успел крикнуть подразум, прежде чем события стали стремительно развиваться.

Ослепительный ореол окружил судно, и воздух потряс раскат грома. Тринадцатый успел заметить какой-то металлический предмет в море, прежде чем лишился чувств, а мощный выброс энергии вывел из строя его антигравитационный двигатель.

– Проклятье, – вымолвил он, прежде чем свалиться с топа мачты и воткнуться в деревянный настил палубы.

Шиб навел мушку на причудливый металлический зонд, который качался на расщепленных досках палубы, испуская из двух вентиляционных отверстий жидкие струйки дыма.

– Оболочка зонда, – сказала Сван. – Вероятно, один из подразумов Блюстителя. Ее поразил электромагнитный импульс. Скорее всего, ему уже не придется летать.

– Что мне с ним сделать?

– Брось за борт.

Шиб опустил оружие и осторожно подошел к зонду. Он попытался поднять его раненой рукой, потом вынужден был убрать оружие в кобуру и обеими руками поднять устройство с палубы. Оно оказалось тяжелым, как пушечное ядро, обжигало ладони и тихонько жужжало. Он бросил «морского конька» в воду, проследил, как тот стремительно пошел ко дну, потом быстро развернулся и достал оружие, услышав всплеск за спиной. Узнав поднимавшееся из глубин клиновидное прадорское транспортное судно, он убрал оружие в кобуру.

Прадорский корабль достиг уровня леера и раскрылся, словно раковина. Из него на палубу прыгнул подросток-прадор в полном вооружении, которого Шиб раньше видел на борту эсминца.

Судно качнулось, когда прадор тяжело опустился на палубу, а его остроконечные ноги вонзились, как кинжалы, в доски настила. Вырывая из палубы щепки, он развернулся и снес часть леера ударом клешни. На палубе тут же появились вооруженные до зубов «болваны».

– Встать на прежний курс, немедленно, – прохрипел модуль переводчика прадора.

– А если мы откажемся? – спросил Шиб.

Он даже не успел увернуться. Воняющая морем бронированная клешня сомкнулась на его горле и подняла над палубой.

– Вы мне не нужны, – прохрипел Врелл.

Наконец Врелл опустил его на палубу, и батианец посмотрел на прадора взглядом, полным ненависти и отвращения. Клешня отпустила его горло, он бросил взгляд на носовую надстройку и увидел стоявшую рядом с Драмом Сван – та отдавала капитану приказы. Двигатель вспенил море за кормой судна, Драм резко переложил руль, изменяя курс дрейфа судна с присосавшимся к его борту, как пиявка, прадорским кораблем.

По трапу поднялся «болван»; он присел рядом с лежащей Фриск, снял с ее пояса шприц-инжектор и быстрым движением швырнул его за борт. «Болван» ввел Ребекке дозу лекарства из другого шприца, а потом прикрепил его женщине на пояс.

Наемники молча наблюдали, как «болваны» устанавливают на палубе вооружение и средства обороны. Разгруженное транспортное судно скрылось в глубинах.

– Все несколько усложняется, – заметил Шиб, вытирая капли пота со лба и глядя на прадора.

– Попытаемся смыться при первой же возможности, – прошептала Сван.

– Если она у нас будет. – Батианец машинально коснулся горла.

Блюститель принял сообщение и зарегистрировал электромагнитный импульс, и все его предположения и размышления наконец соединились в единое целое. На планете находился взрослый прадор. Управлять «болваном» мог только он. Таким образом, Ребекка Фриск и события на борту «Когорна» стали иметь значение только в связи с присутствием на планете этого прадора.

– ПР-12, держись подальше от этого судна, – приказал Блюститель, увидев, где находится маленький зонд. – Повторять не буду.

– Извините, босс.

– Тебе не показалось, – продолжил Блюститель, – что исследованные тобой обломки были помещены на орбиту умышленно? Что на самом деле никакой аварии не было?

– Нет, босс.

Блюститель просмотрел свои визуальные файлы, которые лишь подтвердили, что определить тип приближавшегося к Спаттерджей корабля невозможно – поблизости, к сожалению, не было наблюдателей.

– Вам, очевидно тоже так не показалось, – вмешался в разговор еще один голос.

– Снайпер, это частный канал.

– Конечно, а ваша система безопасности никуда не годится. Скажите, когда вы намереваетесь приступить к прямым действиям?

Если бы Блюститель умел улыбаться… Боевому зонду потребовалась лишь малейшая щель в его броне, чтобы пробить его защиту, причем из глубин моря и из живота молли-карпа, и это доказывало, что Снайпер, несмотря на преклонный возраст, еще не утратил свои лучшие качества.

– Наша главная задача – обнаружить прадорский корабль. ПР-13 был поражен электромагнитным импульсом, который часто применяется в качестве оружия на их боевых кораблях. Это, совместно со странным маневрированием при приближении к планете, свидетельствует о том, что мы имеем дело с ударным кораблем.

– И как мы должны с ним поступить? – поинтересовался Снайпер.

– ПР – с первого по десятый – активизироваться и загрузиться в оболочки зондов на оборонном спутнике «Альфа», затем произвести диагностику, – приказал Блюститель.

– Мне уже нравится, но этого явно недостаточно. Эти ПР предназначены для выполнения полицейских функций, а вам нужны солдаты, а не патрульные, – заметил боевой зонд. – Почему бы мне не принять участие в игре?

– Ты будешь оставаться там, где находишься сейчас, пока ситуация не станет критической. Впрочем, ты можешь оказать мне услугу.

– Какую? – мгновенно насторожился Снайпер.

– Мне нужна твоя программа перекрытия. Ты понимаешь, что я имею в виду.

Ответ мгновенно поступил по подпространству, Блюститель изучил его, потом передал информацию непосредственно на уже занимающий позицию цилиндрический спутник. Один из его люков открылся, и из него вылетели десять похожих на гробы предметов. Войдя в плотные слои атмосферы, они раскалились докрасна.

– ПР-12, я хочу, чтобы ты занял позицию, из которой сможешь направлять их действия. Они могут действовать несколько… непредсказуемо.

– Да, – ответил Двенадцатый. – Я слышу. Блюститель тоже прислушался к переговорам между десятью ПР.

«Зададим им жару!» – так в трех словах можно было выразить суть переговоров, которые были слышны сквозь лязг заряжаемого и взводимого оружия. С терпимостью удивленного поведением детей родителя Блюститель наблюдал за их полетом к поверхности планеты. Подразумы, которые использовались только для экологических, геологических и метеорологических исследований, изменились в незначительной степени даже после загрузки в новейшие полицейские оболочки. И только программа перекрытия «Снайпера» в корне поменяла ситуацию – в конце концов не зря она называлась «Враждебное отношение».

Амбел не мог не вспоминать о боли, как бы сильно ни старался. Его первые крики на борту судна Спрейджа много лет назад были криками новорожденного. Теперь я Амбел, а не чудовище, сжигавшее хуперов в печи. Они должны это понять. Но, думая об этом, он не мог забыть взгляд, полный обиды и ненависти за предательство, которым посмотрел на него Борис. Тем не менее никакого обмана не было. Я – не Госк Балем.

– Засыпаю стоя, – сказал Рон. – Разбуди меня через пару часов.

– Можешь воспользоваться моей каютой, – предложил Амбел.

– Хорошо.

Похлопав Амбела по плечу, капитан направился к трапу. Амбел ждал, что раздастся звук закрываемой двери, но потом вдруг вспомнил, что никакой двери не было – Скиннер сбежал, никакой тайны не существовало. Он обернулся и увидел, что Сэйбл Кич наконец тоже отправился спать. На палубе он увидел проверявшего лампы младшего матроса и Энн с Форламом, которые, судя по оказываемым друг другу знакам внимания, должны были скоро уйти в каюту.