Такие как мы (СИ)

— Заходи в гости, — сказал я скрывающемуся в траве хвосту, — за жизнь поговорим.

Катька промолчала. Жаль. Только начал налаживать контакт.

Но, всё хорошее не всегда заканчивается очень хорошо. Валун, вывороченный Большим Боссом, и яма, испортили весь триумф. Споткнувшись, о первый, я скатился во вторую. Подгадил, всё-таки, напоследок. Хорошо, что ноги с шеей целы.

***

— На…. Следующий. На….

«Владимир Креститель» свирепствовал, посылая непокорных крестьян в студёный Днепр, за божественной благодатью, крестительским каблуком разношенного берца.

— Чего уставился, бери траву и трись. Немо, помоги ему.

Немо перехватил длинный дрын, и столкнул вылезающего охотника обратно в Яузу. Следующим тычком, охотник был подвинут к компании своих коллег по профессии, уныло стоящих по пояс в воде, и так же уныло рассматривающих большую охапку травы висящую на столбе.

— Ты им точно объяснил чего делать?

Немо хмуро кивнул головой, и приложил дрыном мужика стоящего с открытым ртом, по пятой точке. После того как я, под очень большим секретом, разложил ему по полочкам, что произошло и почему сархи меня не тронули, он пересмотрел свои взгляды, и стал относиться к чистоте с благоговением. И благоговение, был готов излить на любого, и любым предметом попавшимся ему под руки.

Секрет моей «непобедимости», после небольшого совещания ближнего круга, мы решили не разглашать.

— Охотники, самодовольные морды, — провозгласила Вера, не обращая внимания, на заёрзавшего на стуле, от столь вопиющей несправедливости, Немо. Он тоже причислял себя, пока, к этому сословию. — Сейчас они считают тебя Великим Охотником и будут слушаться. А завтра? Когда ты расскажешь, что сархи людей не едят, и всему виной протухший жир?

— Говорить нельзя, — поддержала подругу Ева. — Там есть хотеть стать вождём.

А вот этого мне совсем не надо!

— Нам не надо другой вождь, — угадала мои мысли старшая жена и, придвинулась ко мне ближе.

Все посмотрели на Надю.

— Нельзя, — согласилась она, и подвинулась ко мне с другой стороны. — Я не хочу.

Немо сидел молча, и толи думал, толи обижался за своих собратьев по ремеслу, о которых так нехорошо высказалась Верка.

— Немо, ты не молчи. Ты скажи, тебя сразу прибить, чтобы не разболтал, или молчать будешь?

— Я не скажу, — встрепенулся Немо, получив от Верки кулаком в бок.

Я, прищурившись, посмотрел на единственного мужчину в своём ближнем окружении.

Немо умён, силён, лучше адаптирован к местным условиям, чем я. Быстрее меня научился пользоваться новым для себя оружием, охотник он тоже хороший….

— Немо, почему ты не хочешь бросить мне вызов? — задал я мучащий меня вопрос. — Из тебя получится хороший вождь.

Немо, когда до него дошёл смысл сказанного, закаменел лицом и посмотрел сквозь меня.

— Если он станет вождём, — вылезла на первый план Верка, — нас убьют.

Меня как током прошибло.

— Это почему?

— Мы нарушили обычаи, — насупилась Верка

— Я тоже нарушаю обычаи, — возразил я.

Привстав, Верка перегнулась через стол, и под внимательными взглядами моих жён провела рукой по неровному ежику светлых волос на моей голове. Увы, от слюны сархи можно было избавиться только с помощью ножниц и бритвы. А канцелярский нож, не очень хорошая замена опасной бритвы. Поэтому лицо всё заклеено мелкими бумажками.

— Ты другой. Ты совсем другой. И ты знаешь, как это делать. А мы…. — Верка замолчала, поводила рукой по моей голове и сев обратно, продолжила. — Немо не сможет.

— Что ты скажешь? — я посмотрел на «статую» сидящую рядом с Веркой.

— Я самурай, — произнёс непонятную фразу Немо.

— Кто? — я чуть не заржал, но посмотрев на раскосые глаза парня, попридержал свои эмоции. Похож. Внешне.

И тут я понял, что он хотел сказать. Насмотревшись фильмов, и почитав, по моему настоянию, некоторые книги на эту тему. Немо уяснил для себя самое главное, самурай должен служить господину. И не всегда, господин тот, кто сильнее самурая.

Верка удовлетворённо прикрыла глаза и, скрестив пальцы рук на животе блаженно улыбнулась.

Не без помощи её однако, он пришёл к таким выводам. Ох, Верка, Верка…. Из неё получился бы хороший министр пропаганды.

Но эта секретность теперь играет против нас. Охотники не очень понимают, зачем им надо мыться. Толстый слой жира с запахом тухлятины, это же круто. Это запах победы над диким зверем. И не одной победы. Ведь так заведено от дедов прадедов. И не смотря на мой статус Великого Охотника, сопротивляются, как могут, и что удивительно, по очень знакомой, с Земли, методе. Косят под дурака, думая, что я сам такой. Разбежались.

— Немо, поддай им пару, замерзают бедняги.

Немо, приподнял дрын и, не смотря на грозные взгляды и злое ворчание своих двоюродных и троюродных братьев и дядек, «поддал жару».

О, так дело пошло лучше. Пучок травы теперь предпочтительнее чем увесистая оглобля.

— Молодцы товарищи охотники, — подбодрил я трущихся и чешущихся мужиков, — так держать. Ещё немного и мой помощник раздаст вам мыло.

С мылом дела пошли ещё хуже. Если травой пользоваться дикари могли так-сяк, то мыло у них вызывало сильное недоумение, а попадая в глаза жуткую злость, а после направляющего удара дрыном, и боязнь.

— Немо, вытаскивай их из воды, скоро рыба вся сдохнет. Веди их к душу, там домывать будем. Боюсь, мы половину охотников поскользнувшихся на мыле потеряем. И скажи, что если потеряют, хоть один кусок, батоги будут к их услугам.

Около душа нас уже ждала помывочная команда из семи человек во главе с Веркой, и «рекрутированной» на время Светкой, нашей непризнанной амазонки.

— Готовы? — я вопросительно посмотрел на Верку и, увидев утвердительный кивок, подтолкнул первого охотника к тесной кабинке летнего душа, около которой его ждала скво.

Охотник упирался. Охотник сопротивлялся. Охотник под дружным нажимом влетел в кабинку, и застыл под мягкими струями льющейся сверху тёплой воды, которую специально грели для этих целей. Надо, не только отмыть страждущих, но и удивить до самого копчика. И удивить, важнее всего.

Первого охотника отмыли быстро, мужик так и не пришёл в себя от пролившегося на него чуда. В таком обалдевшем состоянии его усадили на стул, обрезали, не поддающиеся расчёсыванию, волосы и, выдав ему, травяного плетения юбку для прикрытия срама, отправили к длинному столу, сделанного из оконных ставней, на плетёных ножках. Где ему тут же поставили железную миску с варёным мясом и овощами. Ложку не дали. Потом учить буду. Сейчас не до этого. Но и того, что сделано, вполне хватит для закрепления условного рефлекса.

Растерянные, обтекающие грязной водой мужики, дружно сглотнули слюну, расслышав чавканье своего помытого товарища.

— Следующий, — крикнул я, подавая сигнал Немо.

Немо, что-то прорычал, и подтолкнул тренировочным мечом худощавого мужика, стоящего ближе к душу. А дальше было интересно.

Тяжёлая, густо заросшая волосами рука, коренастого мужика, чем-то напоминающего Кондрата, схватила за мокрые, свалявшиеся космы «счастливчика», и одним движением отбросила в сторону.

Среди охотников послышался лёгкий шум, но он быстро смолк, под стрельнувшими исподлобья чёрными зрачками.

Грозный, какой… настоящий Иван.

Иван, фыркнул при виде очередной «помывщицы», сменившую первую, влез в кабину, замерев на мгновение под тёплой струёй… и, вылетел обратно. Эмалированная ванночка, сколько себя помню, всегда была скользкой. С момента покупки и по сей день. Об этой её особенности я забыл предупредить. А тут ещё добавилась плёнка жира от предыдущего страдальца. Ну, ничего, в следующий раз будет осторожнее. А следующий раз начался сразу. Помня предыдущую неудачу, Ваня влез под душ, на карачках, опираясь на все четыре точки. И кто сказал, что дикари тупые? Во, как быстро сориентировался. Я бы на его месте ещё почесался бы, придумывая, что делать.