Все зависит от тебя

Он действительно замолчал, молчал и Дан, он просто не мог опомниться.

— Маран, — выговорил он наконец. — Маран, боже мой! Какой счастливый ты человек!

— Благодаря тебе, Дан, — отозвался Маран после короткой паузы.

— Мне?!

— А кому же? Если б ты не упросил шефа испытать меня на Перицене, где бы я сейчас был? И был ли бы вообще?

— Ерунда какая! Человек, одаренный настолько, насколько ты, никогда не пропал бы!

— Нет, Дан. Не будем спорить о моих существующих или нет дарованиях, допустим, какие-то у меня и есть, но сколько одаренных людей не состоялось лишь потому, что никто за них не боролся.

— Но я ничего особенного нее сделал…

— Не прибедняйся, пожалуйста! И давай спать.

— Погоди. Я забыл тебе сказать. Я связывался вечером с Сантой…

Дан торопливо пересказал свой разговор с Сантой Марану, и тот сразу сел.

— Из одних «термосов»? Черт! Надо бы заняться этим сразу! И лучше мне самому…

— Там надо искать наугад, карт ведь нет, — напомнил Дан.

— Да. Надо будет таскаться ночь напролет. Ну ладно, утром разберемся. Несколько часов ничего не изменят. — Он снова лег и отвернулся к стене. — Все, отбой.

Дан проснулся очень рано, мутно-оранжевый диск солнца еще не ушел за крышу. На тахте поближе спал Патрик, у стены Мит, пришедшие среди ночи, когда именно, Дан понятия не имел, не слышал, не видел. Однако Марана в комнате не было, приподнявшись, Дан увидел его снаружи, по ту сторону передней, прозрачной, стены. Маран был в блестящих, словно серебряных брюках, подчеркивавших кирпичного оттенка загар обнаженного выше пояса тела, за последнюю неделю все перешли на местную одежду, радушно предложенную аборигенами, в ней действительно было не так жарко, вот только подобрать нужные размеры удалось не сразу, а после основательной инвентаризации складов, глеллы, хоть и высокие (все, как один, выше Дана с его ста девяносто пятью, не говоря о прочих), были невероятно худы, а вернее, как понял Дан, посидев несколько дней на водной диете, сухи — наподобие сиреневых цветов и кустов. Губы Марана как будто двигались, Дан сообразил, что тот, видимо, разговаривает с Сантой и вышел из дома, чтобы не будить остальных. Он бросил взгляд на хронометр, до следующего рейса, в который ему предстояло отправляться, было еще добрых два часа, и он подумал, не поспать ли еще часик, но тут Маран открыл дверь и вошел в дом. Дана удивило выражение его лица. Нет, конечно, он не предполагал, что после ночных откровений Маран будет иметь вид мечтательный или хотя бы расслабленный, но тот выглядел очень уж суровым.

— Что случилось? — спросил он беззвучно, и Маран сказал негромко, но с ударением:

— Санта не отвечает на вызовы.

— Как?! — воскликнул Дан уже в голос. — А глеллы?

Маран только покачал головой, прошел к пульту и стал набирать код, а Дан принялся торопливо натягивать шорты, в которых ходил дома. Оба молчали, но и Патрик, и Мит от их краткого обмена репликами проснулись мгновенно.

— Что происходит? — спросил Патрик, вытягивая шею и озираясь, и Маран, не оборачиваясь, ответил:

— Нет связи. Ни с Сантой, ни с его спутниками. Через двадцать минут тут будет местный флайер, он больше наших. Полетим мы и трое глеллов.

— Куда? — спросил Патрик уныло. — Птичка хоть отслеживается?

— Да.

Дан подошел к монитору одновременно с завернувшимся для скорости в простыню Патриком. По программе флайер передавал свои координаты каждые пятнадцать минут, и на экране можно было без труда проследить его путь по цепочке красных точек, пролегавшей от Глеллы-города на юго-восток. Во время стоянки флайер напоминал о себе реже, раз в час, но и при такой периодичности на обозначении города, где полагалось по плану провести поиск, образовалась целая клякса. При желании ничего не стоило разложить ее на составляющие и выяснить, сколько часов длилась стоянка, но на данный момент это было несущественно, потому что отстояв ночь, флайер продолжил путь. Оставив город, он повернул назад, прошел какой-то кусок и… исчез. Сорок восемь минут назад.

— Как это понять? — спросил подошедший Мит. Его голос звучал подозрительно хрипло. — Если флайер не подает сигналов, выходит… Выходит, он разбился?

Патрик энергично замотал головой.

— Если б он даже разбился, он бы все равно подавал сигналы. Он может развалиться на куски, могут погибнуть пассажиры, но «черный ящик» практически неуязвим, а блок, подающий сигналы, именно в нем.

— Куда же он делся? — спросил Дан.

— Я вижу лишь одну возможность. Он попал в зону, в которой каким-то образом гасятся радиоволны.

— Например, в коробку из ферромагнитного сплава?

— Хотя бы. Правда, я затрудняюсь вообразить подобную коробку.

— Ангар, — сказал Мит более спокойно.

— Какой еще ангар?

— Вчера мы обнаружили космодром с ангарами. По-моему, из какого-то металла.

— Но это в противоположной стороне, — возразил Дан.

— Дан, — сказал Маран хмуро. — Ты мог бы вспомнить, когда говорил с Сантой? Он ведь сказал, что они только-только пролетели над тем городом?

— Я не смотрел на часы, — отозвался Дан виновато. — Я ведь просто… чтобы поболтать. Наверно, это было часа через два после вашего ухода. То есть там вряд ли наберется больше… ну трехсот километров.

— О чем речь? — спросил Патрик нетерпеливо.

— Санта сказал Дану, что они миновали город, не обозначенный на карте, — пояснил Маран по-прежнему хмуро. — Новый город, из одних «термосов». Они намеревались вернуться туда утром.

— Понятно. Так ты думаешь, что флайер исчез там?

— Скорее всего. Если он исчез, конечно. У нас есть еще четыре минуты. Часа пока не прошло. Возможно, он просто стоит. Но людей в нем, в любом случае, нет.

— Или нет связи с ними, — пробормотал Патрик. — Что хуже.

— Типун тебе на язык, — буркнул Дан.

— Идите, мойтесь, брейтесь, одевайтесь, ешьте, коли есть охота, — распорядился Маран. — Я прослежу за сигналом.

Все заспешили. Есть не хотелось никому, и Патрик, который избавил себя от затрат времени на бритье, отпустив бороду, стал кидать в сумку контейнеры с едой. Вернувшись из ванной, Дан увидел, как Маран достает из сейфа бластеры.

— Ты что, думаешь наткнуться там на каких-нибудь чудовищ? — пробормотал он растерянно.

— Каких еще чудовищ! На стены, запоры, двери! — сказал Маран и добавил с досадой: — Ну живут! Нечем металл резать! В целом городе никакой техники для ремонтных работ, даже простых инструментов нет!

Он заметно нервничал, и Дан спросил:

— Что, флайер объявился?

Маран только посмотрел на него, но Дан понял: объявился. И это, скорее, было плохо, нежели хорошо. Потому что, как недавно заметил Патрик, блок, подающий сигнал, бессмертен. В отличие от пассажиров. Неужели все-таки катастрофа? Дан попытался вспомнить, когда он в последний раз слышал об аварии флайера, но не смог, они были сверхнадежны, это факт… И все же… Он украдкой посмотрел на расстроенное лицо Марана. Что за черт, надо же было, чтобы пропал именно Санта! Самый молодой из всех… Нет, дело, конечно, не в том, что он моложе остальных, тут другое. В отношении Марана к Санте было что-то отцовское. Неудивительно, ведь он подобрал парнишку буквально на улице, пусть не совсем ребенком, но в том возрасте, когда у человека еще только начинает складываться собственное видение мира, подобрал, обогрел, воспитал… да, именно так, пусть это длилось недолго, всего три или четыре года, но годы важные, период становления… Дан вспомнил Бакнию тех лет и худого, резвого мальчишку, каким Санта был тогда, когда он впервые его увидел, вспомнил, как Маран с этим мальчишкой разговаривал, всегда терпеливо, и строго, и тепло, по-всякому, но никогда не грубо и не резко… Наверно, сам при этом вспоминал своего Мастера…

За стеной появился Кнеуфи, прошел к двери… До Дана только теперь дошло, почему входная дверь прорезана в прозрачной стене… Он поспешил, благо стоял рядом, дать команду, когда в доме кто-то был, дверь открывалась на приказание изнутри.