Отблеск грядущего

Разумнее всего было бы незамедлительно вывезти его и Катечку из Ленинграда. Но об этом Таня и слышать не хотела. "Мама перед отъездом на окопы взяла с меня слово из Ленинграда не уезжать. Я поклялась ей в этом!" И Таня оставалась верна клятве, какие бы доводы Сандра ни приводила. "Пока я в Ленинграде, Сережа с Катечкой будут со мной",-твердила Таня..

Так и не удалось Сандре переубедить ее. Танино упрямство Сандра не могла предвидеть при планирований своих действий, но именно оно оказалось поистине непреодолимой преградой...

Сандра взяла маленькую брошь-темно-зеленый дубовый листок над коричневым желудем. С виду - обыкновенное украшение для платья, заколка. И камешки-то не самоцветы, а так, дешевая подделка под них. Но Сандра берегла ее как зеницу ока.

Однажды Таня спросила:

- Почему вы с ней никогда не расстаетесь?

- Разве не понятно? Видишь - дубовый листок, а моя фамилия-Дубровина. Это же мой талисман. Оберегает меня от всех бед и несчастий!- отшутилась Сандра.

Впрочем, так оно и было. Ведь в маленькой броши скрыты сотни сложнейших приборов и аппаратов, выполненных почти на молекулярном уровне! Тут и анализаторы окружающей среды, датчики самочувствия десантника, БП-"банк памяти" обстановки на любой день и час, управление защитным полем п микроперебросом во времени и пространстве в пределах данной эпохи. Ну а желудь - это вообще чудо техники двадцать второго века. В нем заключен аккумулятор энергии, необходимый Сандре для возвращения в свой век.

Брошь служит и "маяком" для отыскания Сандры десанткикамп-спасателямн, если она пропустит контрольный срок возвращения.

Нажав на зубчик дубового листа, Сандра медленно и четко произнесла:

- БП, двадцатый век, сорок первый год, сентябрь. Прошу хронику-ориентировку на восьмое сентября.

После небольшой паузы зазвучал голос электронного информатора:

- Сегодня, восьмого сентября, немецко-фашистскими войсками будет взят Шлиссельбург. Вокруг Ленинграда замкнется кольцо блокады. Сегодня же вечером фашистская авиация совершит на город первый массированный налет. Цель воздушного нападения-забросать Ленинград зажигательными бомбами, сжечь его. Вниманию десантника! Первая волна бомбардировщиков появится над городом в 18 часов 55 минут, вторая-в 22 часа 35 минут. Предупреждаем: наиболее сильные удары авиация противника нанесет по Московскому району, Смольному и Финляндскому вокзалу. Находиться в указанное время в этих зонах повышенной опасности не рекомендуем. Особенно - в Московском районе...

"Перемудрили с рекомендацией инструкторы из моего далека,- вздохнула Сандра.- Я как раз и нахожусь в Московском районе, так что же мне спасаться на Петроградскую сторону? Но тут не до шуток. Таня будет дежурить в своем госпитале. А как быть с Сережей и Катечкой, со всеми жителями нашего дома?"

- Стоп!- резко сказала Сандра.- Прошу уточнить.

При налетах восьмого сентября отмечено ли попадание бомб в дом...- И она назвала адрес.

- Фугасных-нет, зажигательных-девять. Данных о состоянии дома не имеется!- прозвучал ответ.

Сандра помрачнела. Скверно, что информация неполная. Неизвестно, будет ли сожжен их дом. Но то, что он не будет разрушен фугасками,- благо. Сережа с ребятишками отсидится в бомбоубежище, ну а зажигательными она сама с другими жильцами займется.

- БП, продолжить ориентировку на восьмое сентября!-распорядилась Сандра.

И опять зазвучал тихий голос:

- Будут уничтожены запасы продовольствия. Первая волна бомбардировщиков зажигательными бомбами подожжет Бадаевские склады. В них сгорят три тысячи тонн муки и две с половиной тысячи тонн сахара. Пожар будет длиться пять часов.

"Нет, не мука и сахар будут гореть,- думала Сандра,-сгорать будут десятки тысяч жизней ленинградцев!"

Надвигалась страшная беда, которую она не в силах была предотвратить.

Постучав, вошел Сережа. Придав лицу беспечное выражение, Сандра спросила:

- Докладывай, как жили без меня.

Он рассказал, что по карточкам сумел получить и сахар, и жиры, даже картошки достал! Что занятий в школе нет, но учебники он купил. И наконец, с гордостью заявил, что уже неделю работает на крыше.

- Кем работаешь?- поразилась Сандра.

- Неправильно выразился,- смутился Сережа.Надо было сказать - дежурю на крыше. Точнее - мы все дежурим. Но вообще-то разве не работа - по три часа на холоде и ветре стоять?

- Кто это "мы"?

- Группа самозащиты МПВО. В каждом доме теперь. В нашем - все мальчишки с нашего двора. Толик из второго класса, Генка из третьего...

И Сандре не оставалось ничего другого, как попросить Сережу взять ее с собой на дежурство.

До первого налета, о котором не подозревали Сережа и его друзья, оставался всего час. Надев лыжные брюки и куртку-стеганку, не забыв приколоть к ней брошь-"талисман", Сандра вышла в прихожую.

Оглядев ее экипировку, Сережа одобрительно сказал:

- Годится.

Но ее тонкой вязаной шапочкой остался недоволен.

- Надо более надежную, хотя бы такую,- дотронулся он до своей шапки-ушанки.- Защита от зенитных осколков. Сегодня все наши ребята сменят кепки на ушанки.

"Молодцы мальчишки!" - подумала Сандра.

-- Но у меня нет ничего более подходящего.

- А я вам отцовскую принесу. Мама сберегла.

Сережа сбегал в кладовку и вручил Сандре потертую черную кожаную шапку.

- Так-то будет лучше,- сказал Сережа, когда Сандра ее надела.

"Не я его, а он меня опекает",- подумала Сандра.

Наказав соседке по лестничной площадке в случае тревоги взять Катеньку в бомбоубежище, Сандра вслед за Сережей поднялась на чердак.

Там уже собрались шесть пожилых женщин. Некоторые держали щипцы с длинными рукоятками. Мужчин пенсионного возраста - трое. И с ними Игнатий Александрович, о котором ей говорил Сережа,- симпатичный старичок с бородкой клинышком, в меховой ушанке.

- Моя помощница. У нас в квартире живет,- с гордостью доложил ему Сережа.

- Очень приятно. Нашего полку прибыло,- церемонно поклонился старичок.- А действовать-то представляете как? Ящиков с песком на крыше нет, они только на чердаке. Так вы бомбу, если она там у вас окажется, просто скидывайте лопатой во двор. Зажигательную, разумеется. Главное - не медлите, не давайте ей разгореться.

- Мне уже Сережа дал полную инструкцию.

- Тогда я за вас спокоен,-сказал Игнатий Александрович и рассмеялся.А если серьезно - сегодня, сударыня, вам предстоит боевое крещение. Налет будет непременно.

- Почему?

- Полюбуйтесь, какое небо! Не упустят, негодяи, такой возможности. Не вечером, так ночью: на нашу беду еще и полнолуние.

Они вылезли на крышу.

В лицо пахнуло свежим ветром. Перед Сандрой широко распахнулась высота, по которой она так соскучилась. Крылья бы ей с антигравиком - если бы тут знали, как она любила летать в своем родном веке!

На зеленоватом чистом небе - редкие белоснежные облачка, розовеющие от вечерней зари. Направо, на горизонте, четко различимы шпили Адмиралтейства и Петропавловской крепости. Простор... Взвиться бы, как она умела, стрелой в небо!

"Но разве не фантастика для моих современников из двадцать второго века то, что я вижу сейчас? На крыше-мальчишки, девчонки. Они весело перекликаются с теми, кто стоит на крышах соседних домов. А ведь им, вооруженным лишь лопатами и щипцами, сейчас предстоит вступить в противоборство с бомбардировщиками".

18.49!.. "А вдруг-не прилетят?"-мелькнула несуразная мысль.

18.50! Пронзительно завыли паровозы, заводы: "Воздушная тревога!" Увы, ход истории неотвратим.

Все замерли, напряженно всматриваясь в небо.

- Вот они!

В стороне, где трубы Кировского завода, светлое небо покрылось черными крапинками. Они быстро вытягиваются в черточки. И вот уже видны двухмоторные самолеты. Их много, очень много! Они наплывают, держа равнение, как на параде. Черные косяки их движутся сравнительно низко. "Хейнкели-111"? Не похоже. У "хейнкелей"-острый застекленный нос и остроконечные моторы. А эти - ширококрылые, тупоносые, с тупоносыми моторами... Сомнения нет: "Юнкерсы-88", бомбовая нагрузка каждого-две тонны... Сандра оглянулась. Побледнев, мальчишки стояли неподвижно, крепко сжимая лопаты - единственное свое оружие. Они могли бы еще сбежать вниз, в бомбоубежище. Но ни один не пошевелился.