Отблеск грядущего

- Товарищи!

На возглас обернулись. Несколько человек подошли к ней. Тогда она закричала так громко, как только могла:

- Товарищи, задержите отправление!

- Почему? Кто такая?-послышались недоуменные вопросы.

Около нее закипел людской водоворот. Сверху она видела, как через толпу к ней протискиваются два милиционера в белых гимнастерках.

- К Луге и Красногвардейску детей везти нельзя!- кричала она, уже понимая, что ей не поверят. Но остановиться не могла. Она должна предупредить, обязана.

- Четвертого июля немцы ворвутся в Ригу, пятого-в Остров, девятого-в Псков!-торопливо кричала Сандра.-Десятого июля немецкие танки прорвут фронт одиннадцатой армии и устремятся к Луге! Нельзя туда везти детей! Немедленно задержите эшелон!

Сначала ее слушали с изумлением. Потом возник грозный ропот. Последние ее слова почти заглушили яростные крики негодования:

- Замолчи, мерзавка!

- Не морочь нам головы!

- Испугать захотела? Не выйдет!

Шум прорвал гневный бас:

- Братцы, это провокатор! Что вы слушаете?!

Толпа качнулась. Еще миг - и она бросится на Сандру. Выхода у нее не было - она нажала кнопку микропространственного переброса. На глазах разъяренной толпы "мерзавка", только что кричавшая с ящика, вдруг бесследно исчезла. В то же самое мгновение на другом конце города, на Кировском проспекте, на скамейке у памятника "Стерегущему" неизвестно откуда появилась девушка, до смерти перепугав сидящую там старушку. И какое безобразие-девушка на скамейке не сидела чинно, как все нормальные люди, а стояла!.

Будто так и надо.

- Свят, свят, свят! Сгинь, нечистая сила!-закрестилась старушка.

Спрыгнув со скамейки, девушка быстро пошла в сторону Невы, к трамвайной остановке.

Домой Сандра приехала после Анны Петровны. Та сразу спросила:

- Видела, как шпионку поймали?

- Какую? Нет, не видела.

- Женщины схватили. У шестого вагона. Нахальная такая и, говорят, молодая. Орала, что мы, дескать, ргбят под немецкие танки везем. Мол, немецкие войска скоро до Луги дойдут. Думала испугать.

- А что со шпионкой сделали?

- Сдали куда следует. Чуть не растерзали. И не жалко. И так на душе кошки скребут, как там ребятишки без нас будут, а она решила на этом спекулировать.

Сандра была совершенно подавлена случившимся.

Несмотря на все усилия, Сережа вышел из-под ее опеки. А когда вспоминала сцену на перроне, становилось совсем плохо. Как могла она забыть, что исторические события изменить нельзя? Какая оплошность: вздумала отменить распоряжение общегородского масштаба - эвакуацию детей! Как страшно обладать знаниями будущего. И как, оказывается, бесполезно!

- Да, забыла сказать,- услышала Сандра голос Анны Петровны,- пропала твоя сессия!

- Почему?

- Повестки нам принесли. С завтрашнего дня - на оборонные работы. Вместе пойдем.

- На какие работы?

- Щели рыть, окопы. Или подвалы под бомбоубежища приспосабливать. Завтра скажут.

"Пока Сережи нет в,городе, вполне могу располагать собой,- подумала Сандра.- Вот и утешение в беде: своими руками помогу ленинградцам".

Глинистая плотная земля не поддавалась. Отбросив лопату, Сандра взялась за кирку. До чего же она тяжелая, будто свинцом налитая, а долбить надо. Болит пояcница. Пот щиплет глаза. Острая боль в ладонях - сорванные мозоли трутся о грубый брезент рукавиц. Но остановиться нельзя; вокруг все копают. Надо превозмочь слабость. Надо вскидывать и вскидывать нелепоe примитивное землеройное орудие труда.

Ранним утром подполковник-сапер, ставя задачу, просил:

- Товарищи, бабоньки дорогие, постарайтесь! Противотанковый ров нужен как можно скорее! Тут равнина, танкоопасное направление. Прорвутся сюда немецкие танки - и прямым ходом к Ленинграду. От вас зависит задержать их на этом рубеже!

И все старались. Шел десятый час без отдыха. Ко роткий перерыв, чтобы поесть,- и опять за лопаты...

С трудом повернувшись, Сандра оглянулась. Вдоль рыжего, свежевыкопанного широкого рва до синеющего на горизонте леса работают тысячи людей. Преобладают женщины. Тяжело им без сноровки. Да и одеты многие не для землеройных работ. Иные - в изящных ботиках, туфельках. А стоять надо иногда и в воде, в холодной глинистой жиже... Но лопаты упорно вгрызаются в неподатливую землю!

Вдруг с юго-запада показались два двухмоторных самолета. Минута- и они, низко летящие, стали хорошо различимы: как бы обрубленное крыло, длинная застекленная кабина, тонкий фюзеляж и необычное двойное хвостовое оперение.

Сандре стало страшно: через считанные минуты по ничего не подозревающим женщинам ударят скорострельные пулеметы. В двухмоторных самолетах она узнала "мессершмитты". Каждый из них вооружен пятью пулеметами и двумя пушками! Сандра мгновенно оценила обстановку. Она замахала над головой лопатой и что было силы закричала:

- Ложитесь! Будет обстрел! Немецкие истребители!

Женщины обернулись, засмеялись:

- Немцы? Ну и пусть себе летают. Что они, с бабами воевать будут?

Никто и не подумал лечь. Истребители, сделав крутой разворот, снизились до бреющего полета и понеслись над рвом.

"Рррр-ра!"-с оглушительным треском разорвалось небо. Это стеганули пулеметы.

Сандра кинулась на землю. Будто хлестнули длинным бичом, рядом колюче брызнула сухая глина - ее прошила пулеметная очередь. Черная, грохочущая тень, ударив жарким, вонючим воздухом, на миг закрыла светлое небо-промчался первый "мессершмитт".

Сандра приподняла голову. Анна Петровна, окаменев от ужаса, стояла опершись на лопату. Второй истребитель стремительно приближался.

Сандра вскочила. Бросилась к Анне Петровне. "Мессершмитт" оказался быстрее. Огненные трассы полоснули по склонам рва. Анна Петровна упала.

Когда Сандра склонилась над ней, успела только шепнуть:

- Не оставляй детей...

Истребители умчались. Убитых - а их вместе с Анной Петровной оказалось восемь человек - отнесли в сторону от рва, положили на брезент.

- Не будем терять времени! За нами Ленинград, товарищи,- услышала Сандра чей-то голос.

Сандра открыла глаза... Полумрак, жестко, тесно.

"Где я? Почему с моим пробуждением не начинают голубеть стены спальни? Почему не слышно у изголовья плеска фонтанчиков и воздух не напоен ароматом цветущих яблонь? Почему постель не обеспечивает телу невесомость и приходится лежать на боку, а не парить?

Почему... Да я же в чужой эпохе, в Ленинграде сорок первого года двадцатого века,- сообразила наконец Сандра.- И сегодня, 8 сентября, на заводе мне дали отгул за неделю непрерывной работы".

Сандра помнила, что сегодня вечером Сережа, вероятно, подвергнется самой серьезной опасности за все время пребывания в Ленинграде. Вечером она обязательно должна быть с мальчиком.

Ну что же, можно подвести первые итоги десантирования. Пока они неутешительны. Правда, Сережа с Катей невредимыми вернулись из пионерского лагеря и дачи, но это не ее заслуга-всего только везение, благоприятный слепой случай... После гибели Анны Петровны становилось все сложнее и сложнее обеспечивать безопасность Сережи, особенно после 4 сентября начала артиллерийских обстрелов Ленинграда.

К сильнейшей тревоге Сандры, мальчику все чаще приходилось бывать на улицах. Таня работала медсестрой в госпитале на Обводном, и вся тяжесть хозяйственных забот по дому и уходу за Катей легла на мальчика. Ведь Сандра тоже работала на заводе. С вечера она подробно выспрашивала Сережу, куда он завтра намерен пойти. Затем Сандра тщательно изучала намеченные маршруты его передвижения по городу и следила, не будут ли они пересекаться с зоной поражения снарядами по месту и времени.

До сих пор Сандре удавалось осуществлять "режим безопасности" для Сережи. Однако позавчера обстановка в городе резко ухудшилась: 6 сентября, в 23 часа 27 минут, произошла первая бомбежка Ленинграда.

В сентябре город подвергнется яростным артиллерийским обстрелам и бомбардировкам с воздуха. Как в таких условиях ежедневно оберегать жизнь Сережи?