Афродита (2080)

— Мьеши лишены разума, — перед его мысленным взором возник рисунок водоросли.

— Я это уже сказал. Но они наделены особой чувствительностью, даром восприимчивости, о котором мы даже понятия не имели. Они способны ощущать ваши беды, ваши желания. Они могут вас вылечить, удовлетворить вас, одновременно вылечивая и удовлетворяя себя…

— Очень хотелось бы поверить вам… — пробормотал Маркель.

Каллерти поднялся.

— Быть может, вы не все поняли. Я говорил о ваших бедах и ваших желаниях… А они у вас есть, как были и у меня. Оставшись здесь, Маркель, вы познаете счастье.

Взгляд Маркеля остановился на хрустальном кубе.

— Зачем вы принесли его? Зачем?

— Это будет испытанием. По ту сторону бездны, в восьми световых годах находится… Клер. И она же сидит внутри вас, ведь вы слышите в голове ее голос. Когда вы перестанете хвататься за куб и закрывать глаза в ожидании голоса, тогда вы станете нашим. Но на это потребуется время. Мьеши исполняют желания независимо от того, будет у вас подруга или нет. Вы хотите одиночества?

Маркель вздрогнул:

— Нет! То есть… пусть останется.

Он посмотрел на девушку. Та поднялась и молча застыла рядом с улыбающимся Каллерти.

— Понимаю. Со мной было точно так же. Возможно, этой ночью вы испытаете нечто вроде отвращения… Вам захочется уйти. Но вы вскоре вернетесь. И поймете, что единственные люди на Афродите — только мы. Истинное могущество человека в его умении приспосабливаться. Звезды изменят его, но силы человека сохранятся и возрастут… Люди Земли заметят это слишком поздно. И тогда, наверно, перестанут сражаться за миры, которые уже будут им принадлежать, но иначе, не так, как они рассчитывали!

Иероним Каллерти вышел из комнаты. А девушка подсела к Маркелю. Он поглядел на хрустальный куб и закрыл глаза, ожидая услышать голос, который так и не зазвучал. Он долго кружил с девушкой среди жарких солнц удовольствия, затем солнца слились в одно, осветили все вокруг — он держал в объятиях Клер. И обладал ею уже не в воображении, получая от нее все, что она могла дать.

Он открыл глаза и увидел то, что было вместе с ними, что усиливало его удовольствие. И девушка эта была не Клер. Как и сказал Каллерти, ему захотелось уйти. Он выбежал в галерею, вдохнул странный (но уже не чуждый) запах и, как и обещал Каллерти, медленно вернулся обратно.

Маркель остановился на пороге. Девушка сидела и молча смотрела на него. Жалость и страх были в ее глазах. То, чужое, не сдвинулось с места. Ги казалось, что оно разделяет чувства девушки. Что оно тоже немного боится, и ощущает жалость, и понимает его, Оно походило на зеленый лист, часть которого обволакивала бедро девушки, а вторая распластавшись лежала там, где прежде был он.

— Ты вернуться испуганный, потерянный? — спросила девушка.

Ги Маркель лег рядом с ней, стараясь не глядеть на чуть вздрогнувший лист. Он повернулся к ней и вспомнил ее имя: Клер…

В этот момент в его голове возник голос.

«Ги… Вот уже неделя, как ты улетел, и мне сказали, что можно отправить первое послание. Оно придет, когда ты уже будешь на Афродите. Ги, слышишь ли ты меня?»

Но она и так была рядом с ним. А он был в ней. Все остальное оказалось лишним. Жаркие солнца вспыхнули вновь.

«Ги… Мы не должны были соглашаться на операцию. Я спрашиваю себя, хватит ли у меня мужества выдержать… все эти годы…»