В поисках Гордо (ЛП)

— Да, — ответила Урсула. — Это так.

— И вследствие особых обстоятельств вашего мира вы без всякой опаски прокричали о своём существовании соседним звёздам, даже не подумав о том, что можете тем самым поставить это существование под угрозу.

— Да.

— Но мы, имея историю гибельных первых контактов даже между различными частями нашего собственного народа, имея космическую программу и сознавая, что другие тоже могут её иметь, понимаем, что привлечение к себе внимание на галактическом уровне может привести к нам нежелательных и даже опасных гостей.

— Возражение! — сказала Ханна, поднимаясь на ноги. — Ваша честь, мой оппонент аргументирует свою точку зрения!

— Да, — сказал судья Вейсман. — Несомненно — и весьма эффективно, должен признать. В заседании объявляется перерыв до девяти утра завтрашнего дня.

Эмили и Ханна отправились ужинать в суши-бар неподалёку от здания суда.

— Знаешь, — сказала Ханна насмешливым тоном, — если Судейко прав, с народом Урсулы уже, возможно, покончено. Помнишь, он сказал, что Ретикулум отправили в ещё двенадцать звёздных систем помимо нашей? Если, скажем, существа с 20 Leonis Minoris — всего в двенадцати световых годах от них — оказались его подлыми берсерками, и если даже их дредноуты могут развивать скорость не больше трети световой, у них уже было достаточно времени, чтобы явиться и испепелить планету Урсулы.

— Но ты уверена, что он неправ, да? — спросила Эмили.

— Нет, — ответила Ханна, — не уверена. Невозможно доказать, что враждебных инопланетян не существует. Однако благодаря тебе и твоей команде мы точно знаем, что существуют мирные инопланетяне.

Заключительное слово сторон получилось практически таким, каким Эмили его и представляла. Ханна Плакстон превозносила преимущество альтруистического обмена нашим искусством и культурой, наукой и духовными ценностями не только с народом системы 47 Ursae Majoris, которые, в конце концов, сами протянули нам руку, но и с как можно большим числом других перспективных звёздных систем.

А Пётр Судейко снова высказал своё убеждение в том, что подобные действия не должны предприниматься без широкого международного консенсуса — пусть даже он, как историк, прекрасно знал, что его, вероятно, будет невозможно достичь.

Судья Вейсман проинструктировал присяжных и отправил их совещаться; их вердикт, каким бы он ни был, станет топливом для дальнейших дебатов. В этом смысле Судейко и сторонники моратория, привлёкшие к проблеме внимание широкой общественности, уже победили.

Зрители потянулись прочь из зала заседаний, но Эмили осталась. Служители отключили гигантский монитор рядом со скамьёй свидетеля, но Эмили коснулась панели управления и снова включила его; на экране возникла Урсула. Эмили смотрела на аватар, аватар смотрел на неё. Наконец, Урсула спросила:

— Я могу вам помочь?

— Возможно, — ответила Эмили. — Предположим, что мы, вместо того, чтобы составить ответ самим, попросим вас это сделать. Если мы дадим вам доступ к мощному радиотелескопу или лазеру связи, какое сообщение вы отправили бы своему народу?

Конечности Урсулы двинулись в точности так, как запрограммировала команда Эмили, отражая то, что нейронные сети посчитали за жест глубокой задумчивости. А затем маленький круглый рот раскрылся и закрылся.

— Я бы сказала им, что мы сделали ошибку.

Эмили сама удивилась тому, как опечалил её такой ответ.

— Если бы у вас был второй шанс, вы не стали бы посылать Ретикулум?

Внутренняя рука Урсулы крутанулась вокруг продольной оси.

— Нет, нет, нет. Ошибка не в этом. Ошибкой было не сообразить, что путешествия между мирами возможны. Я сказала бы своему народу, что кто-то из них должен посетить ваш мир лично.

— И вы думаете, они бы так и сделали? Прилетели бы сюда? В гости к человечеству?

— Понятия не имею, — ответила Урсула. А затем подняла все три руки. — Но я знаю, как бы я проголосовала.