Заочный инженер

рикнет. Укусил его кто-то. Вскочил, пошарил в темноте, и вдруг, вижу, свет вспыхнул. Фонарик карманный! Я набросился на фонарик, как басмач на овец, бедняга и фонарь выронил, больше скорпиона меня испугался. Я ему кое-как объяснил, успокоил его. Прошу лампочку подарить или продать,- ни за какие деньги! Боится впотьмах со скорпионами остаться. "Последняя лампочка!" - говорит. Ну что ты поделаешь? Не удушить же человека из-за лампочки, не украсть её. Начал я его и так и сяк уламывать. И чем же убедил в конце концов? Тем, что свет зажигать ещё опасней, что на свет вся пустынная нечисть ещё больше лезет. На опыте, на факте ему доказал: зажгли фонарик, и действительно поползли, закишели, забегали - все к свету. Подарил-таки!

Уж не помню, успел ли я ему и спасибо сказать. Прямо так ночью и помчался обратно в Коунрад, ребят своих разбудил, а те к Окизову. Его с кровати подняли. И ничего я с ними не мог поделать.

"Ребята,- говорю,- да ведь ни к чему ночью-то! Для моего фотоэлемента свет нужен, элемент-то ещё не заряжен".

Окизов сердит на то, что его среди ночи разбудили. Услышал он мой разговор с ребятами да и говорит мне:

"Так, значит, сейчас ты не можешь лампочку зажечь? Надо солнца ждать? А на что мне твоя лампочка при солнце, когда и так светло? Плохое твоё изобретение, заочный инженер! Не дам меди!" - И снова на кровать завалился.

Ну уж тут и я из себя вышел. Трясу его за плечи: "Подожди, Окизов, засыпать! Дай хоть объясню тебе!"

А он то ли взаправду, то ли нарочно - захрапел на всю комнату, и ничего с ним не поделаешь.

Утром я его встречаю и говорю:

"Выспался, Окизов?"

"Выспался".

"И сил сном набрался?"

"И сил набрался."

"Так пойми же ты, что и мой фотоэлемент вот так же действует. Только он днём, при солнце, сил набирается, а ночью работает. Солнце мои лампочки днём силой заряжать будет, а ночью они гореть будут".

Ну как ему иначе объяснишь? Главное понял, однако.

Среди моих товарищей - молодых туркмен - уже многие электротехнику знали и физику, а этому не пришлось еще в советской школе учиться. Ну да ничего, думаю, мы его тоже скоро подкуем насчёт электрификации.

Зарядил я в тот день светом свои фотоэлементы, а вечером Окизов хлопал в ладоши от удовольствия, глядя на маленькую горящую лампочку, и, несмотря на то, что уже поздновато было, сам побежал к директору. А мы остались дожидать.

Вернулся Окизов совсем в другом настроении. Видно было, что директор хорошим ушатом воды его окатил.

"А ты меня не обманул, заочный инженер?" - спрашивает Окизов.

"Как это обманул? В чём?"

"А в том, что, может быть, ты этот самый... элементик от карманного фонаря где-нибудь спрятал, от него и ток брал. Такие случаи, говорят, были. Какой-то изобретатель уверял, что из земли тоже можно электричество добывать. И добывал, а потом оказалось, что у него в земле элементы закопаны были".

Вот оно что! Не утерпел я. "Ребята,- говорю,- директор нас в обмане подозревает! Айда к нему!"

"Бас!" - кричит