Маттимео

Бом! Бом! Бим! Бом-м-м-м!

Прямо под крышей колокольни неистово загремели колокола Мафусаила и Матиаса. Их звук оглушил Железноклюва и его птиц: лишь тонкий слой черепицы отделял их от колоколов. Застигнутые врасплох, птицы с громким карканьем разлетелись во все стороны.

Василика и миссис Черчмаус, взойдя на башню под крышей, яростно дергали за веревки, привязанные к языкам колоколов, повисая в воздухе при каждом их взмахе.

Железноклюв покинул крышу последним. Он пытался созвать своих воинов, но его голос потонул в беспорядочном перезвоне. Вся его голова до кончика клюва раскалывалась от неистовой металлической какофонии. Ворон тяжело поднялся в воздух.

Джон потрепал Амброзия по спине.

- Пусть знают, как насмехаться над нашей армией, а, старина Пика!

Констанция открыла дверь аббатства.

- Входите в дом, я сейчас запру двери. Надеюсь, Кротоначальнику и его артели хватило времени, чтобы приготовить свой сюрприз.

Железноклюв, с гудящей от колокольного звона головой, в ярости влетел на чердак под карнизом:

- Мангиз, возьми с собой четверых и постарайся поймать снаружи кого-нибудь, кто окажется один. Остальные - за мной. Быстро, откройте этот чердачный люк. Мы полетим внутрь к верхней галерее и выбьем их оттуда на лестницу.

- Какую околесицу, Генерал?

Вещун еще не вполне оправился от глухоты. Железноклюв отвесил ему крылом тяжелую затрещину.

- Я сказал - "выбьем их на лестницу", куриные мозги! А теперь поднимите люк и - за мной!

Пересекая Большой Зал, аббат Мордальфус налетел на Констанцию. Барсучиха смотрела вверх.

- Пыль! - воскликнула она. - Они открывают люк в потолке. Очистить зал, скорее! Давайте поднимемся на лестницу. Кстати, аббат, с колоколами получилось неплохо.

Тяжело скача вверх по ступенькам, аббат окликнул Констанцию.

- Я думал, с колоколами - это твоя затея. Я ничего не знал об этом, пока не услышал, как они звонят.

- Ладно, кто бы это ни был, он взял абсолютно верную ноту, ха-ха-ха!

Обе стороны практически одновременно оказались у баррикады. Рэдволльцы остановились за нею. Железноклюв не мог пролететь среди винтовых пролетов лестницы, поэтому он запрыгал вниз по ступеням впереди своего войска и первый споткнулся о натянутую проволочку. Не в силах остановиться, теснимый напиравшими сзади бойцами, он потерял всякое достоинство и почву под ногами, пытаясь подняться и тяжело проехавшись по скользкой обмазке. Возникло крайнее смятение: перья, когти, крылья смешались в одну сумасшедшую кучу, пока боевые птицы пытались устоять на крутом вираже лестничного пролета. Вязкая черная обмазка сбилась в одно зернистое месиво с налипшей повсюду каменной крошкой. Всякий раз, как кто-нибудь из птиц пытался встать на лапы и удержать равновесие, ситуация становилась еще хуже.

- Гах, гах, пусти, ты тянешь меня назад!

- Убирайся, ты весь липкий... ой!

- Йак-карр! Ты сломаешь мне крыло!

- Убери свои жирные когти! Получай!

- Ох, мой клюв совсем слипся!

По другую сторону заграждения радостно приплясывали рэдволльцы. Они передразнивали насмешливые выкрики, которые только что бросали им птицы с крыши колокольни:

- Кха-кха! Какое сборище олухов!

- В чем дело, ты можешь встать на свои лапы?

- Пожалуй, нет, на них стоит его приятель. Ха-ха!

- Хо-хо! Давайте бросайтесь на нас, мы здесь, совсем рядом!

- Ур-р, привет, жирноклювый! Как тебе на вкус кротовья обмазка? Кротоначальник размахивал перед собой острым ножом. - А теперь - ложись, господа гусаки!

Он одним махом перерубил веревку катапульты.

Смятение переросло в полный хаос.

Огромный заряд вылетел из катапульты и накрыл пытавшихся устоять на лапах птиц. Камни вперемешку с землей и пахучими травами обрушились на пернатое воинство, барахтавшееся в обмазке. Их окутало зловоние.

Потерпев полное поражение, птицы в беспорядке ринулись вверх по лестнице. Железноклюв, яростно отплевываясь от гадкой смеси, скользя и падая, пробивался наверх, съезжая то и дело по ступеням обратно и тяжело стукаясь о стены лестничной клетки. Все воинство вокруг него претерпевало те же мучения. Барахтаясь, давясь и ругаясь, они обратились в постыдное бегство, сопровождаемые звеневшим у них над головами смехом обитателей Рэдволла:

- Ха-ха-ха, смойте эту кучу!

- Надеюсь, вы неплохо попарились в нашей баньке, хо-хо-хо!

- Хи-хи-хи, подозреваю, что это грязная игра!

Железноклюву удалось прислониться к стене.

- Йах-ха! Вы подписали себе смертный приговор. - пригрозил он. - Только высуньте нос наружу, мы будем поджидать вас на крыше. Вы будете убиты без всякой жалости.

- Ха, пойди промой свой клюв, Генерал Каракатица!

Весь долгий жаркий день они просидели в узком, переполненном овраге. Солнце припекало сквозь хворостяную крышу, рабы и бандиты толкались и ворочались в тесноте. Один лишь Камнекрап сидел спокойный и неподвижный. Слэгар утер лапой морду под шелковым колпаком.

- Если начнет припекать сильнее, мы здесь зажаримся. Может, нам попробовать переправиться через реку до заката, а, крыса?

- При свете дня вы бы попались прямо посреди реки. А это означает смерть.

Слэгар угрюмо ковырял лапой песок.

- Позаботься лучше о том, чтобы ваше сборище было готово, как только сядет солнце.

Морда Камнекрапа не изменила своего выражения.

- Они будут готовы.

Маттимео беспокойно метался во сне. Видения мрачного леса, который они миновали, проносились в его мозгу.

Матиас и его друзья подкрепились на ходу, шагая через плато вместе с отрядом землероек. Лог-а-Лог указал на следы бандитов:

- Ясные и четкие, и ведут точно на юг.

Выражение на морде Орландо было зловещим:

- Ну да, лис же не предполагал, что мы сможем последовать за ним.

Бэзил затенил лапой глаза.

- Похоже, мы направляемся к какому-то старому мрачному лесу. У нас больше не осталось кексов?

Джесс равнодушно подала ему кекс.

- Это хвойный лес. Мне его вид не нравится.

- Мне тоже, - согласился Джабез Пень. - Может, мне просто чудится, но я всеми иголками чувствую, что он будто бы притаился и ждет нас.

Щекач нервно хихикнул:

- Ха-ха, старый страшный лес дремучий. Странно, я совершенно ничего не чувствую иголками. Может, потому, что на мне они не растут.