Королевская охота (сборник)

Герсен вошел в комнату конкурса. Мисс Инч передала ему письмо.

— Почти победитель, мистер Лукас! Может быть, даже победитель! И как все это странно!

Герсен прочитал письмо:

«Ведущему конкурса «Экстант».

Понтефракт, Алойзиус.

Сэр!

Я могу опознать лиц, изображенных на вашей фотографии. Моей обязанностью было прислуживать им на этом ужасном банкете, который стоил им жизни. Эта фотография была сделана в Комнате Цветочного Дождя в отеле «Дикого Острова». Они начинают трапезу, не зная, что вскоре все будут отравлены, за исключением, правда, только мистера Спаркхаммера. Вот имена тех, кто сидит за столом, считая слева направо:

Маррод Йест, Диана де Тренбаскд, Беатрис Атц, Вобан Мартилетто, Сабор Видол, Сайлас Спаркхаммер, Джон Грей. Стоящие мужчины: Иан Бидфред, А. Гизельман, Артемус Редоу.

Я узнал их имена из табличек, которые были установлены на столе. Кроме того, присутствовали еще двое мужчин. Они не ели салат из черии, и поэтому остались живы. Снимок, между прочим, сделан, как обычно, с целью запечатлеть знаки, подаваемые поваром, который готовил каждую порцию черии. Эти знаки обозначаются маленькими цветными отметками перед каждым местом. В этом случае несколько поваров готовили блюдо. Яд был, очевидно, передан через посуду.

Надеюсь, что я ответил в соответствии с условиями вашего конкурса и выиграл приз.

Клатус Персиваль.

Отель «Дикий Остров».

Цифри Темпестре».

— Очень интересно, — заметил Герсен, складывая письмо. — Вне всякого сомнения, звучит довольно правдоподобно...

— Мне тоже так кажется. — Мисс Инч с любопытством уставилась на Герсена. — Вы знали, что все эти люди умерли, сэр?

— Я так же удивлен этим известием, как и вы. Но это новость не повредит нашему конкурсу...

— Почему кто-то ест эту черии, если известно, что она ядовита? Очень странно!

— Совершенно верно, мисс Инч.

— С другой стороны, этот мистер Персиваль, кажется, назвал имена правильно.

— Всех, за исключением номера шесть. Спаркхаммер — это не настоящее его имя.

— Хм...м, — покачала головой мисс Инч. — Похоже, этот номер шесть действительно загадочная личность.

— Вполне с вами согласен.

— Я бы назвала мистера Персиваля победителем, — сказала мисс Инч. — Наверняка никто не даст более точного ответа.

— Я склонен согласиться с вашим утверждением, — кивнул Герсен. — Но все же мы подождем окончания конкурса. Как почта?

— Примерно так же. Возможно, поток писем немного ослаб.

— Очень хорошо, мисс Инч, продолжайте работу. И попросите ваших людей быть более внимательными в отношении номера шесть.

— Не беспокойтесь, мистер Лукас. — В противоположность Элис Рок мисс Инч считала Герсена вежливым и воспитанным джентльменом («и без всякого пристрастия к нему» — как сказала она как-то своей сестре).

Герсен вернулся с письмом в кабинет.

Элис весело поинтересовалась:

— У вас приятные новости?

Герсен важно сел за стол. Элис ждала, ее лицо выражало маску веселого ожидания. Герсен сказал своим обычным для общения с Элис гнусавым голосом:

— Мы получили письмо, в котором названы все изображенные на фотографии.

— Правильно названы? — вырвалось у девушки.

— Корреспондент пишет, что узнал их имена по карточкам, установленным на банкетном столе.

— Тогда имена должны быть названы правильно!

— Не обязательно. Там есть одно очень сомнительное имя.

— О! Какое же?

Герсен бросил на нее строгий взгляд.

— Я не уверен, что имею право говорить о таких вещах. По крайней мере, сейчас.

Элис переменилась в лице. Она изобразила недовольную гримасу. Герсен, наблюдая украдкой, отметил про себя, что она наверняка сейчас размышляет, как лучше всего провернуть в жизнь задуманный ею план.

Элис вскочила с места, подошла к шкафчику, достала оттуда две чашки и налила чай. Одну чашку она поставила перед Герсеном, другую — на свой столик. Откинувшись на спинку стула, она сделала глоток и спросила:

— Вы всегда жили на Понтефракте, мистер Лукас?

— Разумеется. Но я очень много путешествовал.

Элис кивнула: — Понтефракт выглядит таким обезличенным после пяти лет жизни на Диком Острове.

Герсен не проявил заинтересованности, хотя и не прервал разговор: — Я не могу понять, почему же вы тогда приехали сюда.

Элис изящно пожала плечами.

— По многим причинам. Например, страсть к путешествиям. Вы когда-нибудь были на Цифри?

— Никогда. Мне говорили, что там довольно гедонистическая среда, и что жители ведут там жизнь совершенно лишенную всяких условностей.

Элис засмеялась и посмотрела на Герсена нахальным взглядом.

— В этом есть какая-то правда. Но не вся. На Диком Острове вы найдете любой стиль жизни. Моя мать, например, почти так же придерживается условностей, как и вы.

Герсен поднял брови.

— Что? Вы считаете меня рабом условностей?

— Конечно! До некоторой степени...

— Ага! — Герсен издал презрительное ворчание, как бы показывая, что мнение девушки кажется ему довольно поверхностным.

— Расскажите мне о Диком Острове. Это правда, что казино там держат преступники?

— Это значительно преувеличено, — рассмеялась Элис. — Мой отец не преступник.

— Но ведь никто никогда не выигрывает. Только и слышишь, что тот проигрался, тот и тот!

— Если бы вы выигрывали, зачем было бы тогда держать казино!

— Вы когда-нибудь были там?

— Нет, это мне не по душе.

— Дикий Остров это город?

— Скорее, это туристический комплекс: казино, отели, рестораны, причалы для яхт, пляжи и множество небольших вилл на холмах. Он, конечно, уже давно не такой дикий.

— Вы когда-нибудь были в черии-ресторане?

Элис с встревоженным выражением лица уставилась на него: — Нет.

— Что такое черии?

— Ну, это такой лиловый фрукт с шершавой кожурой. Под ней идут трубочки, наполненные ядом. Говорят, что сам фрукт просто восхитителен, но я никогда не пробовала его. Как-то не хочется умирать!

Герсен откинулся в кресле.

— У нас имеется предположение, что представленная фотография сделана на банкете с черии.

Элис достала копию фотографии и внимательно посмотрела на нее.

— Да... вполне возможно, что так оно и есть на самом деле...

— Очень странно! Ведь вы могли даже знать кого-то из этих людей.

Реакция Элис была спокойной.

— Возможно. Но маловероятно. Тысячи людей бывают на Диком Острове. И ведь нет указаний на то, когда был сделан этот снимок. Он вполне может быть десятилетней давности.

— Это очень свежий снимок, моя дорогая. Все, запечатленные на нем опознаны и мы убеждены в подлинности их имен, — с важным видом констатировал Герсен.

— Значит, кто-то уже выиграл конкурс?

— Я не говорил этого.

Элис бесхитростно поинтересовалась:

— А как у вас оказался этот снимок, мистер Лукас?

— Я нашел его в корзине для бумаг. Но пока что еще рано говорить о результатах конкурса, их еще просто нет. Почему вы не идете отдыхать, Элис? Сейчас нет работы и вы можете быть свободны.

— Спасибо, мистер Лукас. Видите ли, вы единственный знакомый мне человек в этом городе. Мне бывает по вечерам так одиноко, а вы держитесь так уединенно...

— Это ерунда! — воскликнул Герсен. — Вы не можете так думать!

— Но это так! Может быть, вы считаете, что нельзя поддерживать контакты с персоналом в нерабочее время? Так? Это политика компании?

— Уверен, что таких правил не существует.

— Вы думаете, что у меня нет вкуса? Что я простушка?

— Напротив! — воскликнул Герсен со всей серьезностью. — Я считаю вас очень обаятельной. Простите за то, что вы нашли Понтефракт скучным. Может быть, как-нибудь мы могли бы пообедать вместе?

Губы Элис дрогнули. Улыбка? Гримаса? Мягким голосом она сказала: — Это было бы неплохо... А почему не сегодня?

— В самом деле, а почему не сегодня! Где вы остановились?