Детский остров (Кора из Интергпола)

Когда грохот и сияние смолкли, оглушенная и избитая Ко поднялась и стала искать директрису в крошеве стонущих, кричащих, ревущих людей.

Она угадала ее по черному разорванному платью и желтым, затянутым назад волосам.

- Вы живы? - спросила Ко.

- Мне надо умыться и сделать сидонта, то есть перевязка. Ты проводишь меня в номер?

- Простите, госпожа Аалтонен, - сказала Ко. - К сожалению, мне надо спешить к профессору. Он очень волнуется и ждет нас.

- Он ждал весь вечер, - директриса с трудом выпуталась из чужих рук и ног и с помощью Ко вышла на свободное место. - Он подождет еще.

- Вы оставайтесь, найдите медицинскую сестру, - крикнула Ко. - У вас ничего не сломано?

- Откуда я могу знать? - возмутилась директриса, перекрывая все растущий шум в вестибюле. - Пока меня не обследуют...

Ко видела, что директриса отлично стоит на обеих ногах, в одной руке держит сумочку, а в другой каблук - значит, конечности целы.

- Я вам позвоню! - крикнула Ко и побежала к выходу.

- Ты куда? - крикнула вслед ей директриса. - Я запрещаю!

А может быть, Ко почудился голос госпожи Аалтонен сквозь шум и крики.

Самое трудное было выбраться из гостиницы. Некто, подложивший бомбу в крутящиеся двери, не пожалел взрывчатки, и вход в гостиницу превратился в щель, в которой торчали перепутанные, закрученные листы пластика и арматуры. Возле двери на земле лежала молодая женщина, платье разорвано, грудь в крови. Над ней склонился пожилой мужчина. Он увидел, что мимо пробегает Ко, и крикнул ей:

- Вызовите врача! Неужели вы не понимаете?

- Сейчас будут врачи, - уверенно ответила Ко и начала продираться сквозь прутья и камни к выходу из гостиницы. Она изорвала остатки и без того полусгоревшего платья, и вдруг ее посетила странная мысль:

профессор может не узнать ее, если она появится перед замком почти голой и без директрисы.

Издалека донеслись сирены - к гостинице уже приближались машины пожарники, скорая помощь... Над крышами домов к зданию неслись красные пожарные флаеры.

Где здесь стоянка? Вон там, справа стоят флаеры и машины. Ко побежала туда.

Первый флаер был заперт, второй - тоже. Неужели так не везет?

Странное жгучее нетерпение, смешанное с ужасом, заставляло Ко, забыв о себе, пытаться открыть машину за машиной... десятая или двенадцатая дверца отъехала в сторону. Ко прыгнула в машину, которая оказалась наземной, и погнала ее, не обращая внимания на знаки ограничения скорости, к дому профессора дю Куврие. Она знала лишь общее направление, а план города на приборном щитке ничего ей не говорил. Но, к счастью, интуиция и небольшие размеры города ей помогли. Через несколько минут она уже оказалась на знакомой улице, а затем и перед знакомыми воротами.

Ко затормозила у ворот, выскочила из машины - клок подола зацепился за дверцу, синяя ткань маминого платья оказалась на редкость крепкой. Как пойманная за крылышко оса, Ко билась, стараясь освободиться. Наконец, оторвав подол, она кинулась к воротам.

- Профессор! - закричала она, глядя в глазок камеры, стерегущей ворота. - Это я, Вероника!

Металлический забор, окружавший виллу коллекционера, был освещен четырьмя парящими в воздухе прожекторами, которые то поднимались, освещая пространство до дороги, то опускались ниже и светили ярко на ворота и кусты за оградой. Суета этих схожих с воздушными шариками прожекторов придавала вилле праздничный вид. Сюда почти не проникал шум улицы, и лишь вечерняя тишина позволяла услышать на расстоянии вой сирен и звон машин, сбежавшихся к гостинице.

Она толкнула ворота - ворота медленно отворились - к счастью, профессор ждал ее и значительное, может быть, на полчаса, опоздание его не рассердило.

- Я иду... папа, - крикнула Ко и побежала к двери....

Дверь в дом была полуоткрыта. Над ней горел фонарь, прихожая была освещена.

Ко вбежала внутрь. Ноги были как ватные - еще три минуты назад она думала, что опоздала... опоздала к чему? Чего она боялась?

- Профессор, - сказала она, - не сердитесь, что я опоздала и приехала в таком виде, - в гостинице произошел взрыв. Честное слово!

Так как профессор не отозвался и не удосужился выйти из кабинета, Ко почувствовала некоторую обиду.

Она вошла в кабинет.

В кабинете горела только настольная лампа и перед ней - экран, на котором были видны открытые ворота.

- Папа, - позвала профессора Ко.

Тот продолжал сидеть, склонившись над своими марками, будто заснул.

- Папа, - Ко дотронулась до его плеча.

Этого легкого прикосновения оказалось достаточно, чтобы тело профессора потеряло равновесие и повалилось на бок... Оно тяжело упало на руку Ко, и от неожиданности девушка отпустила тело - головой вниз, профессор рухнул на пол, и остался так лежать.

Глаза его были полуоткрыты.

Профессор был мертв.

24

Ко ждала этого... конечно же, ждала именно этого, иначе почему она так стремилась сюда, так боялась за старого коллекционера?

- Прости, папа, - произнесла Ко.

Словно, если бы она успела, коллекционер остался бы жив.

Ко никогда в жизни не видела мертвых людей, а тут за несколько дней увидела двух убитых и сама попала в самый центр схватки, суть которой не до конца была ей понятна.

Ко осторожно положила еще теплую голову профессора на пол. Она уже поняла, что профессор убит из пистолета, - черный кружок с оплавленными краями и обожженная кожа посреди лба показывали, куда угодила пуля.

Глупо, но она не знает даже, как вызывают полицию или скорую помощь - а рядом с телефоном нет никакой записной книжки.

Ко стояла возле телефона, глядя на черный экран и рассуждая, как заставить его работать.

И тут она услышала шаги.

Шаги звучали в коридоре, со стороны кухни, она знала этот путь.

Ко обернулась.

Она ожидала увидеть кого угодно - Артура, силачей князя, неизвестных ей бандитов, - только не двух женщин. Одна была полной, высокого роста, в черном длинном платье и черной шляпке. В руке она сжимала небольшую черную сумочку. Единственным инородным пятном смотрелся строгий белый воротничок. На женщине были большие темные очки и потому, хоть и поняла, что она ей кого-то напоминает, Ко ее сразу не узнала. Вторая женщина была в синем старомодном платье со стоячим воротничком, пышные курчавые черные волосы шапкой поднимались над головой и обрамляли лицо...

Крупная женщина расхохоталась.

Хохотала она резким мужским голосом.

Затем она сорвала шляпку и парик из желтых волос, и Ко узнала господина князя Вольфганга дю Вольфа.

Женщина в синем платье последовала примеру князя и, стащив с себя пышный черный парик, оказалась Артуром дю Гросси. Даже полумрак комнаты, освещенной лишь настольной лампой, не мог скрыть озорного веселого блеска глаз этих ряженых.

- Что такое? - воскликнула Ко в полной растерянности. - Как вы здесь оказались, почему вы так одеты?

Князь хотел было разорвать на груди черное платье, но Артур остановил его:

- Не забывайте, нам с вами еще надо отсюда уйти, и лучше, если нас не увидят.

- Ты прав, мой мальчик, - согласился князь.

- Вы не ответили мне! - потребовала Ко.

- Милая моя женушка, - сказал Артур. - Счастье мое лукавое. Неужели ты не понимаешь, что этот скопидом и хитрец, этот жалкий трус вечером не впустил бы в дом меня с князем? Да он скорее бы удавился.

А вот с тобой и госпожой Аалтонен он сговорился.

- А вы откуда знаете? - Ко спросила и поняла сразу, что вопрос ее глупый.

- Мы знали о каждом вашем слове и каждом вашем вздохе, - ответил князь и, задрав юбку, вытащил из кармана брюк длинный мятный леденец. Развернув его, он принялся сосать конфету.

- Перед тем как запустить тебя в номер к этой трусливой курице, сказал Артур, - мы установи ли в номере жучки, а заодно прослушивали телефон...

- Но это же подло!

- Вопрос точки зрения, - сказал князь. - То, что подло для тебя, благородно для нас. Это называется военная хитрость. Вся жизнь - война, и мы с Артуром на войне.