Лунный удар

Один такой гигант едва не раздавил их, и генерал вынужден был потратить на него заряженную гранату. Заряд врезался шурале в голову и снес напрочь. Чудовище, словно не замечая таких пустяков, промчалось мимо них и углубилось в чащу.

Флоров открыл огонь по ближайшему шурале. Понадобилось около половины магазина пуль, способных пробить стальной рейс, чтобы перебить чудовищу ногу в суставе.

Оторванная култышка улетела далеко в кусты, а шурале пару раз скакнул и, заревев от боли, в конце концов, повалился, раздавив несколько сородичей поменьше.

Дальше началась настоящая бойня. Вся сложность заключалась в том, что гранатомет находился у генерала, а гранаты — у Флорова. Благоволин очень быстро потратил находившиеся при нем заряды и теперь вынужден был бегать за Флоровым за каждой гранатой, а Флоров, в свою очередь, бегал, уклоняясь от мчавшихся на него шурале.

Вот такая получалась карусель, впрочем, довольно типичная для современного высокоманевренного боя.

Кое-как они приспособились к такой манере, и им даже удалось ввести бой в нужный им ритм, после чего оставалось лишь валить шурале направо и налево. Может быть, им помогло то, что они не собирались отступать, а шурале почуяли это своим звериным чутьем.

И шурале побежали, оставив после себя конвульсирующие туши и залитую кровью поляну.

— А где близнец? — закричали Флоров с генералом в один голос.

За близнецом бежал шурале.

Они уже давно покинули лес и теперь бежали по грунтовой дороге. Близнец на ходу ругался в голос:

— Чтоб я еще раз поверил этому подлому братцу, да ни в жизнь!

Шурале был большой и старый, поэтому не мог догнать близнеца сразу, и тот в свою очередь не мог от него оторваться. Так они и бежали в одной связке, словно два бегуна на длинную, ну очень, длинную дистанцию: пока не поймают.

Неожиданно для себя, близнец даже начал разговаривать с преследователем.

— Тупая ты скотина, долго ты еще будешь меня мучить? — кричал он ему, полуобернувшись, тот вяло прорычал, и близнец неодобрительно заметил. — Жрать хочешь, гад. Вокруг полный лес грибов, а он за мной увязался, черт. Да я невкусный, говорю тебе. К тому ж, больной. У меня, если хочешь знать, радикулит, а от него такой жесткий позвоночник, то сразу подавишься, подлец ты и негодяй. И сердце у меня невкусное — миозит.

Шурале опять прорычал, близнец не понял что именно, но то, что чудовище согласно и на радикулит, и на миозит — было понятно однозначно.

— Удолбище лесное, как тебя только земля носит? — заорал близнец. — Пошло вон, кыш!

Его восклицания принесли примерно такой же результат, какой приносит заклинание шамана на несущийся во весь опор танк.

А ведь он меня догонит и съест, с ужасом понял близнец. Когда догонит, сначала передохнет малость: все-таки старый, а потом с чувством, с толком, с расстановкой будет долго жевать его, не имея возможности сразу прожевать, зубов то нет.

Не бывать этому, решил он и устремился к возвышающемуся вдали одинокому раскидистому дубу. Ему повезло, что корневища и ствол оказались усеяны огромными, по местной моде, грибами, и, опираясь на них, ему удалось беспрепятственно влезть на крону.

— Поймал, подлюга! — торжествующе крикнул он сверху.

Шурале подошел и попробовал достать его, приподнимаясь на носки, тогда близнец подлез еще на ветку вверх. Дальше ветки были совсем тонкие, да и та ветка, на которой он устроился, опасно потрескивала.

Шурале попробовал потрясти дерево, но оказался слишком стар для этого.

— Вали, вали отсюда! — помахал на него близнец. — Не видишь, тут жрать нечего? В лес иди, грибы трескай!

И как сглазил, потому что шурале отломил один из грибов и с большим аппетитом схарчил.

— Чтоб ты подавился, — пожелал ему близнец с глубоким чувством.

Несмотря на пожелания, шурале лакомился грибами довольно продолжительное время, после чего его сморщенное лицо посетило выражение тревожного ожидания. Близнец почувствовал смутное беспокойство и внутренне напрягся.

Шурале жалобно ворча, ощупал свой изрядно округлившийся от грибов живот.

— Чтоб ты лопнул, — пожелал ему всего доброго близнец.

Нет, шурале не лопнул, он поднатужился и с шумом мощного строительного компрессора испортил воздух.

— Но ты, пес смердячий! — заорал близнец, зажимая одной рукой свой длинный и чересчур чувствительный нос, а другой, держась за изрядно прогнувшуюся ветку. — Кончай свою артиллерию! Тут же люди сидят.

Шурале не послушался и продолжал затею с энтузиазмом, заслуживающим гораздо более лучшего применения. Боже, как он пердел! Для улучшения прохождения накопившихся газов он вскидывал ногу, он приседал, оттопыривая огузок, а потом, резко выпрямляясь, словно хотел на тех же газах взлететь.

Облако невыносимого амбре захлестнуло близнеца, он почувствовал, что еще немного подобной пытки, и он сам захочет, чтобы его съели.

Наконец шурале поднатужился по-настоящему, после чего раздался настоящий взрыв, и он рухнул замертво.

Уже ничего не соображая от общего токсикоза, близнец выпустил ветку и медленно сполз вниз.

— Последний раз у тебя удачно получилось, — вяло прокомментировал он, и ему понадобилось немало времени, чтобы прийти в себя и разглядеть приближающихся генерала с еще дымящимся от произведенного выстрела гранатометом, Флорова и женщину, которую близнец во все глаза рассматривал на поляне обнаженной, теперь на ней был свитер генерала.

А голая она лучше, подумал близнец.

После того, как они долго проплутали в поисках сначала Яны, а потом близнеца, Флоров был уверен, что машину они не найдут, но генерал, ориентируясь по только ему видимым ориентирам, нашел.

— В тропиках не служили, генерал? — поинтересовался Флоров.

— Нет, а в горно-лесистой местности приходилось, — признался тот. — И книжечка написалась, только вы ее читать не могли: она для служебного пользования.

После того, как они сели в машину и поехали, Флоров поинтересовался у Яны:

— А ты чего из машины вылезла?

— Я услышала твой голос, как — будто ты меня звал по имени и просил остановиться, а когда вышла, то на меня накинулись трое солдат, а дальше…

— Дальше мы знаем, тебя спас шурале, — оборвал ее Флоров.

— Ничего себя спас! — возмутилась Яна. — Он чуть меня не изнасиловал!

— Вонючее животное, — согласился близнец, и опасливо принюхался, ему казалось, что он весь пропитался мерзким запахом.

— А голос был точно мой? — уточнил Флоров, а когда она подтвердила, сказал. — Нам надо поторопиться предупредить девчат.

Вскоре они подъехали к блокпосту.

— Будьте начеку, — велел Флоров. — Упыри могут выскочить неожиданно из засады.

Когда они вышли из машины, то генерал с близнецом развернулись в противоположные стороны и, держа автоматы наизготовку, присматривали за флангами. Под их прикрытием Флоров с Яной быстро перебежали к двери и постучали.

С той стороны раздались шаги, и голос Маши спросил:

— Кто там?

— Это я, Алик, — крикнул Флоров. — Мы вернулись, открывай скорее.

Дверь распахнулась, и Маша бросилась ему на шею. Нет, она не вцепилась ему в горло, она стала его целовать. Флоров подхватил девушку на руки и внес в дом.

Остальной его отряд без лишних слов последовал за ним. Генерал закрыл дверь на засов, а близнец не поленился еще и проверить.

Подоспевшая Лена стала обнимать их по очереди, но на генерале остановилась, так что дожидавшийся своей очереди близнец так и остался стоять ни с чем. Зря губы раскатывал.

— Мы так беспокоились за вас, — защебетала Лена.

— Упыри не приходили? — спросил генерал.

— Нет, больше не показывались.

Странно, подумал Флоров, но больше ничего не успел, Маша потащила его на второй ярус.

— Мне так много надо тебе сказать, — многозначительно пообещала она.

— Не надо ничего говорить, иди, собирай вещи, — сопротивлялся Флоров ее натиску, но ей все же удалось затащить его наверх.

Здесь она прижалась к нему всем телом и сказала: