Бездна [Скачок в вечность]

Дверь распахнулась, вошел служащий, – Гилеад отметил, что он примерно его роста. Брови вошедшего приподнялись почти на дюйм, когда он увидел, что Гилеад обнажен, точно устрица, лишенная раковины.

– Вам нужна компания?

Гилеад вскочил и двинулся к нему.

– Нет, милый, – ответил он, улыбаясь. – Мне нужен ты, – и с этими словами ткнул его тремя вытянутыми пальцами в солнечное сплетение.

Когда человек со стоном рухнул на пол, Гилеад стукнул его по шее ребром ладони.

Пиджак оказался узковат в плечах, а ботинки великоваты, тем не менее, через две минуты «капитан Гилеад» последовал за «Джоэлом Абнером» по тропе забвения, а из номера бодро вышел человек свободной профессии временно работающий в гостинице, Джо, сожалеющий о том, что не смог оставить чаевые своему предшественнику.

Он неторопливо прошел мимо пассажирских лифтов, уверенно направил по ложному пути какого-то постояльца, который его остановил, и отыскал грузовой лифт. Рядом была дверь с надписью: «Быстрый спуск». Он открыл ее, потянулся и ухватился за ремень блока, висевший наготове; не задерживаясь для того, чтобы пристегнуться, он удовольствовался тем, что повис на нем, и ступил на край. Прошло куда меньше времени, чем потребовалось бы для спуска в шахту на парашюте, а он уже поднимался с мягкого амортизатора в подвале отеля, размышляя о том, что лунная гравитация черт-те что творит с мускулами ног.

Он покинул помещение, в котором приземлился, и двинулся в произвольном направлении, но при этом шел с таким видом, будто идет по делу и находится именно там, где ему следует быть – любой выход для него сгодится, а уж какой-нибудь он со временем отыщет.

Так он и бродил взад и вперед по громадному подсобному помещению, а потом нашел дверь, через которую в кладовую подавались продукты.

Когда же он подошел на тридцать футов к двери, она захлопнулась и раздался сигнал тревоги. Пришлось повернуть назад.

В одном из многих коридоров под гигантским отелем он натолкнулся на двух полисменов и попытался проскользнуть мимо них. Один из них вылупился на него, потом вдруг схватил его за руку:

– Капитан Гилеад…

Гилеад попытался улизнуть, но попытка не удалась.

– В чем дело?

– Вы капитан Гилеад.

– А ты моя тетушка Сэди. Отпусти мою руку, фараон.

Полисмен пошарил в кармане свободной рукой, вытащил записную книжку. Гилеад заметил, что другой офицер отодвинулся на безопасное расстояние в десять футов и нацелил на него пистолет Маркхейма.

– Капитан Гилеад, – прогудел первый офицер, – вы обвиняетесь на основании жалобы свидетеля в том, что воспользовались фальшивым пятиплутоновьхм банкнотом около тринадцати часов сегодня в драгсторе Главной улицы этого города. Мы предупреждаем вас – не оказывайте сопротивления, и советуем все это время не произносить ни слова. Следуйте за нами.

Обвинение может быть основательным или безосновательным, подумал Гйлеад, он же не проверил как следует, что за деньги были в подменном бумажнике. Он не возражал, чтобы его зацапали, поскольку микрофильма при нем нет; что ж, обыкновенный полицейский участок, где не будет ничего более зловещего, чем жуликоватые фараоны и молчаливые дежурные сержанты, все-таки меньшее зло по сравнению со встречей с Недоростком и Компанией.

С другой стороны, ситуация вполне благоприятна только в том случае, если полиция, выслеживая его, не обнаружила раздетого служащего гостиницы, не услышала его рассказа и не начала розыск.

Второй полисмен не приблизился ни на шаг и не опустил пистолет. Это обстоятельство делало все рассуждения чисто теоретическими.

– О'кей, пойду. – Он запротестовал: – Нечего мне руку выкручивать.

Они поднялись на уровень земли и вышли на улицу – и второй полисмен ни на секунду не опустил пистолет. Гилеад расслабился и выжидал. У поребрика стояла полицейская машина.

– Я прогуляюсь, – заявил Гилеад. – Ближайшее отделение за углом. Хочу, чтобы мне предъявили обвинение в моем участке.

Он ощутил ломящий зубы холод, когда его стукнули рукояткой «маркхейма», покачнулся и упал лицом вниз.

Он начал приходить в себя, но еще не мог координировать движения. В этот момент его вытаскивали из машины. Пока его наполовину вели, а наполовину несли по длинному коридору, Гилеад почти пришел в себя, но в памяти был провал. Его впихнули в какую-то комнату, дверь захлопнулась за ним. Он выпрямился и огляделся.

– Привет, дружище, – обратился к нему звучный голос. – Подвинь-ка свое кресло к огню.

Гилеад моргнул, неторопливо опустился на стул и глубоко вздохнул. Его здоровое тело перебороло удар «маркхейма», он опять стал самим собой.

Комната оказалась камерой – старомодной, почти примитивной. Передняя стена и дверь из стальной сетки, остальные стены – бетонные. Единственную мебель, длинную деревянную скамью, занимал человек, который с ним разговаривал. Ему было лет пятьдесят, сложение массивное, тяжелые черты лица застыли в проницательном доброжелательном выражении. Он лежал на спине на скамье, подложив под голову вместо подушки руки, с непринужденностью отдыхающего животного. Гилеад видел его раньше.

– Привет, доктор Болдуин.

Человек уселся с крайней экономией движений, так чтобы как можно меньше двигать туловище.

– Я не доктор Болдуин – я вообще не доктор, хотя мое имя – Болдуин. – Он уставился на Гилеада. – Но я вас знаю – видел кое-какие из ваших лекций.

Гилеад поднял бровь:

– Человек, появившийся в обществе Теоретической Физики без докторской степени, показался бы голым, а вы присутствовали на последнем собрании.

Болдуин радостно хмыкнул:

– Все понятно – должно быть, там присутствовал мой кузен с отцовской стороны, Хартли М. – надутый гражданин Хартли. Попытаюсь оправдать свою фамилию теперь, когда я с вами познакомился, капитан. – Он протянул громадную руку: – Грегори Болдуин, для друзей Котелок Болдуин. Новые марки вертолетов и их использование – вот единственное, что меня сближает с теоретической физикой. Котелок Болдуин, Король Геликоптеров – вы, должно быть, видели мои афиши.

– Теперь, когда вы об этом сказали, припоминаю, что видел.