Магуари

Познание мира, где всё делается руками, поглотило его всецело. Плюс изучение языка. Встречались в нём отдалённо знакомые слова, хотя и искажённые. Это наводило на мысль о том, что местное население — потомки землян. Биологических отличий заметить не удалось. Мир в ближайшем окружении был нетороплив, патриархален, и постепенно обретал всё новые и новые грани по мере того, как Дик осваивал речь. Одновременно, словно зрение прорезалось.

У соседа-кузнеца закололи кабанчика — в похлёбке нашлись кусочки мяса.

На огороде появилась молодая картошка. Вместе с "родителями" выкопали сразу целый рядок и почти всё отвезли в замок барона. А через два дня Дик отвозил такую же порцию туда же от другого соседа — шорника.

Лесник завалил где-то в чаще какого-то "рурка" — на ужин были ломтики сочного окорока.

Чаши, миски, крынки, что выделывал па, увозил на лодке долговязый нервный тип, после чего на столе на какое-то время появлялись творог, сметана, мёд. Позвякивали монетки в кошельке у ма, а за несколько этих кругляшей кузнец доработал топор Дика. Тот стал легче и перестал так часто тупиться. Учитывая, что к этому моменту удар у юного дровосека уже был поставлен, использовать струнную ножовку он стал редко, только в единичных случаях. Тем более что па сделал новое топорище, которое совсем не "отыгрывало" в руку.

Шло время. После весны настало лето, а за ним подкралась осень. Дик стал нормальным здешним парнем. Узнал, что у хозяина поселения — барона — под рукой находится несколько рыцарей, владеющих в округе земельными наделами. Сам барон подчиняется графу, на зов которого приводит войско, состоящее из этих самых рыцарей и собственной пешей дружины. Если считать со стремянными, оруженосцами и прочей вооружённой челядью, получается войско человек в триста.

Баронство здешнее считается приграничным, отчего налоги низкие, и войско из этих мест созывают не на всякую войну, но именно сейчас воинство ушло в поход против "дрыгонов", и на местах остались только немногие сержанты — ученики настоящих бойцов. Слово "дрыгоны", Дик однозначно перевёл как "драконы", чему внутренне изумился, но ничего по этому поводу говорить не стал — его дело узнавать, а не убеждать окружающих в том, что он прочёл немало умных книжек.

Глава 3

Из очевидных странностей здешнего бытия приметил ещё наличие высоких раскидистых деревьев в поселении и вокруг него. Их валили только тогда, когда те становились ветхими, и грозили упасть. Причём вокруг всегда подрастали несколько относительно молодых стволов сходных достоинств. И еще отметил, что из-под их сени выходили обычно, держа в руках длинные тонкие копья с небольшим наконечником, и, поглядывая по сторонам, особенно вверх.

Разумеется, спросил, почему так. На что получил ответ: "Магуари", — и внимательный взгляд собеседника, обшаривший всю верхнюю полусферу. Однако, показать рукой было не на что. В общем, понятно, что существует в этих местах опасность сверху, причём, настигающая нежданно. И ветви деревьев, или длинное копьё, позволяют от неё уберечься. Стало ясно, почему над подворьями часто устроены решетчатые навесы, не закрывающие ни от дождя, ни от солнца. И почему одинокий путник, бредущий в стороне от дороги в сени деревьев, никого не насторожил. Стремление укрыться под кронами для этих мест естественно. А еще вспомнились парящие в небе птицы, похожие на аистов, что примечал он в начале пути от болот в горы.

А жизнь шла своим чередом. Заготовка и доставка дров, хотя и продолжались в прежних объемах, оставляли достаточно времени для того, чтобы помочь Па в приготовлении глины к лепке посуды. Вернее — глин. Их исходно было четыре, все из разных мест. Способов подготовки применялось несколько: взбаламучивание с последующим оседанием и сливом отстоявшейся воды. Иногда в воду добавлялась зола, иногда — толчёный известняк или гашёная известь. В другой раз глину высушивали, дробили и держали на солнце, перемешивая. Или замачивали в чане под плотной крышкой, не позволяя высохнуть на протяжении месяцев.

Сами глины смешивали в разных пропорциях, добавляя песку или толчёного камня нескольких видов. Собственно песок тоже готовили, промывая или прокаливая, используя, однако, не осадок со дна лотка, а как раз наоборот. Ещё соду подмешивали в состав для глазури. Дика учили на гончара, и учили добротно. "Родители" — нестарая еще, немного за тридцать, бездетная пара — уже воспитывали двух сирот, приняв их в свою семью также, как и его. Но ребятишки были ещё малы: шести лет девочка, и мальчуган двумя годами старше. Помощи в делах от них пока немного — силёнки невелики. Относился к ним дружески, вроде как, братик с сестричкой наметились.

Конечно, некоторый скепсис к своему внезапно обретённому семейному положению Дик испытывал, да и в двенадцать лет, когда мировоззрение сформировалось, а система взглядов, худо-бедно, устаканилась, трудновато ощутить в себе родственные чувства к людям, о существовании которых ещё недавно даже не подозревал. Однако сдвиги в сознании потихоньку происходили. Братишка Жак много возился с подготовкой смесей, а сестрица Микаэлка чаще всего завеивалась на баронское подворье, и путалась под ногами у тренирующихся солдат — мечтала выучиться на рыцаря. Естественно, деревянный меч у неё был самый лучший, старший братец расстарался, из очень прочного дерева вырезал в лесу с использованием струнной пилы-ножа.

Девчонка, что привела его к гончару, оказалась воспитанницей баронессы. Встречались с ней изредка то в селении, то в лесу. Звали эту оторву Клёпой, а славилась она независимым характером. Что хотела, то и делала. Куда желала, туда и шла. Чаще всего пропадала в лесу, и чем там занималась, никому не докладывала. Дик несколько раз перебросился с ней словечком-другим, так ни о чём. Друг другу они оказались абсолютно неинтересны.

Парень осваивал профессию. Компактный инф, что был у него прихвачен с собой из хозяйства подрывников, содержал уйму информации о горных породах самых разных планет. И об осадочных тоже. В нём нашлась масса сведений из геохимии. И это помогло разобраться и с составом глин, и с картиной процессов, что происходят при их подготовке и обжиге. Восприняв опыт поколений здешних ремесленников, смог понять и технологию, сформировавшуюся на основе многих веков проб и ошибок. Ничего к этому добавить не удалось. Хорошую керамику делает Па. А вот то, что у него вдруг появилось полтора помощника, быстро поправило материальное положение семьи. Не то, чтобы разбогатели, но монетка-другая на удовольствия находилась.

Первым удовольствием, которое Дик себе доставил, был лоток для промывки песка. Родничок на откосе и цепочка деревянных желобков. Водичка тонкой струйкой бежит сверху вниз, а братишка Жак совочком подсыпает песок в верхнюю часть системы. Как перекидал ведро, зовёт Дика или Па. Вода отводится в сторону, а из каждого участка промывочной системы высыпается своя фракция. Тяжелая работа с деревянным тазиком превратилась в детскую игру. Да и дело пошло веселее. А всего-то посмотрел на картинку из статьи, посвящённой старинным методам работы рудокопов и золотодобытчиков. В результате мелкая илистая муть удаляется потоком, в среднем лотке копится то, что надо, а в верхнем оседает тяжёлая фракция, для использования в глазировочной смеси негодная.

Следующая затея — с обжиговой печью. Печам вообще немало страниц посвящено в материалах по работам с полезными ископаемыми. Собственно, изменения в конструкции невелики, но нужен поддув. Заказать у шорника мех — это недолго, а вот кто потом качать его будет? Всё-таки хорошо, что в этих местах много ручейков — местность гористая. Соорудить рычажный механизм на манер водяных часов оказалось несложно. А потом проделали в нужных местах печки каналы, сложили из кирпича дополнительный экран, топочную часть переделали, и дров для обжига стало потребляться на треть меньше. За топливом-то приходится ездить за несколько километров. То, что дутьё состоит из коротких вдохов и длинных выдохов — не беда.