В плену орбиты

И в самом деле, ему не хватало не так уж много времени. Он сам сделал кое-какие расчеты. Часов через двадцать - двадцать четыре после того, как кончится кислород, капсула начнет возвращаться в атмосферу. Но ему будет уже все равно. Хватит и одного часа, даже всего нескольких минут после израсходования кислорода, и для него полет будет окончен.

Шансов на спасение было мало. "Точнее,-размышлял он,-их, пожалуй, просто нет". Но чего не бывает!

Сверхбыстродействующие счетно-решающие устройства в Годдарде могут еще обнаружить что-нибудь, чего он не заметил.

Он включил радиостанцию.

- Станция связи Мучеа, станция связи Мучеа. Я "Меркурий-7". Как слышите?

Ответ последовал немедленно. Очевидно, на Земле не отходили от приемников.

- "Меркурий-7". Говорит станция связи Мучеа. Слышим вас хорошо. Как слышите нас?

- Понял вас, Мучеа, слышу хорошо.

Пруэтт быстро пробежал глазами контрольный лист. Сообщил температуру в кабине, температуру воздуха, поступавшего в скафандр, запас водородного топлива для автоматической и ручной систем ориентации, состояние основного и резервного бортовых источников питания, температуру приборов и различных систем капсулы, ее общее состояние. И лишь в самом конце доклада заметил, что невольно медлит с сообщением о запасе кислорода.

Дежурный на Мучеа сообразил это и только спросил:

- "Меркурий-7", я, видно, не расслышал конца передачи. Повторите, сколько осталось кислорода...

Пруэтт изучал показания приборов. Теперь его уже не интересовало давление в баллонах, он переводил все в часы. А может быть, даже в минуты... Пролетая над Мучеа, он подсчитал, что при обычной норме потребления у него оставалось кислорода часа на сорок три.

Как растянуть их? Может, уменьшить подачу, понизить давление в кабине? Может, ему удастся выжать еще несколько часов, еще минуты? Чем больше времени он вытянет из оставшегося запаса кислорода, тем больше шансов ускользнуть от смерти. Их мало - это ясно как день, но о том, чтобы выйти из игры, не может быть и речи. Время, время, время... он будет продолжать полет вокруг Земли, а жизнь-движение по времени, пока не вырвется с шипением последняя струйка кислорода из баллона и - тогда конец... Он не знал, никто не знал, что могут найти инженеры, которые, не смыкая глаз, ищут неполадку в тормозных двигателях.

Мучеа снова заговорила:

- "Меркурий-7". Слышимость затухает. Теряем связь. Переключайтесь на Вумеру.

- Понял вас, Мучеа. Станция связи Вумера! Говорит "Меркурий-7"

- "Меркурий-7", говорит Вумера. Слышим вас хорошо и отчетливо. Как слышите нас?

- Слышимость отличная, Вумера. Я теперь бездействую... наподобие шимпанзе. Отключил все системы. Стараюсь экономить энергию. Слышали мой последний доклад Мучеа?

- Ваш доклад слышали. С Мыса есть сообщение для вас. Готовы ли вы принять?

- Готов. Давайте сообщение.

- Мыс сообщает...

Он слушал в ледяном оцепенении.

Бортовой запас кислороду с учетом всех аварийных ситуаций был рассчитан на длительность полета в пять с половиной суток. Он мог бы растянуть его, сократив подачу кислорода в скафандр, продлив сон, снизив давление в капсуле. Это дало бы еще часов шесть, не больше.

Машины Годдардского центра переварили исходные данные и выдали бесстрастный, лаконичный ответ. Капсула "Меркурий-7", у которой отказали тормозные двигатели, начнет входить в атмосферу через шесть суток и восемь часов, т. е. через сто пятьдесят два часа с момента выхода на орбиту.

Точно и ясно...

Он содрогнулся. Так близко... так близок конец.

Если он испробует все ухищрения, предусмотренные инструкцией, и придумает еще новые, ему хватит кислорода всего на сто тридцать восемь часов, считая с момента старта.

Правда, есть еще баллончик с кислородом в аварийном комплекте, рассчитанный точно на пятнадцать минут. Его можно не считать.

Вот и все. Майор Пруэтт будет покойником больше полусуток-четырнадцать часов, когда его гроб начнет спускаться к Земле, оставляя позади огненный след.

ГЛАВА II

- "Меркурий-7", "Меркурий-7", говорит Кэнтон. Как слышите нас?

Молчание.

Радиооператор станции слежения на острове Кэнтон, крохотном клочке земли, затерявшемся в просторах Тихого океана, вызывал снова и снова...

- "Меркурий-7", "Меркурий-7", - говорит Кэнтон. - Слышите нас? Слышите нас? Один, два, три, четыре, пять, пять, четыре, три, два, один. Слышите, "Меркурий-7"? Говорит Кэнтон.

В комнате стояла гнетущая тишина. Оператор повернулся к микрофону внутренней связи.

- Радар, говорит станция связи. "Меркурий-7" не отвечает. Вы ведете его?

Репродуктор на панели захрипел:

- Говорит радар. Мы сопровождаем капсулу. У нее не работает бортовой ответчик. Повторяю, не работает ответчик. Но мы сопровождаем капсулу. Сопровождаем.

- Вас понял, радар. Подтверждаете сопровождение капсулы. Связь кончаю,

Оператор снова повернулся к передатчику.

- "Меркурий-7", "Меркурий-7", говорит Кэнтон. Говорит Кэнтон. Как слышите меня?..

- Станция связи Кэнтон. Говорит "Меркурий-7". Слышу вас хорошо, четко. Простите за опоздание.

У оператора вырвался вздох облегчения.

- 0'кей, "Меркурий-7". Слышу вас отлично. Для вас есть сообщение с пункта управления. Готовы ли принять его?

- Понял вас. Давайте.

- Седьмой, слушайте. Пункт управления передаст вам специальное сообщение, когда вы будете проходить над Мысом. Они просят вас...

- Станция связи. Я Седьмой. Повторите последнюю часть. Были помехи.

- "Меркурий-7", пункт управления рекомендует вам детально вспомнить все ваши действия в полете. Постарайтесь вспомнить все, что произошло в полете, все, что может подсказать им, где искать причину отказа тормозной установки. Повторяю, вас просят вспомнить все, абсолютно все, что могло показаться необычным. Как поняли?

- Кэнтон. Слышу вас хорошо. Все понял. Могу сейчас же сообщить для передачи на Мыс, что было необычного. Проклятые тормоза не сработали. Для начала хватит?

Оператор на станции связи поперхнулся от смеха.

- Седьмой, слушай. Сдается мне, они знают об этой пустяковине. Я...