Чародей(СИ)

Дмитрий печально вздохнул, похлопал Погорелова по плечу.

- Вижу, ты на все готов, чтобы осуществить свою мечту.

- Больше, чем на все, - согласился с ним Сергей Сергеевич.

Дмитрий помог своему коллеге надеть кольчугу. Защелки, необходимые для прочного удержания весьма тяжелой конструкции на теле человека, громогласно щелкнули, и Погорелов, подражая Гагарину, сказал:

- Поехали.

Несколько быстрых нажатий клавиш на пульте управления и голубоватое свечение реактора стало чуть насыщенней, ярче. Мотор всей конструкции работал абсолютно тихо, но Дмитрию послышалось, что где-то рядом будто взревел ушедший уже в прошлое двигатель внутреннего сгорания.

Некоторое время ничего не происходило, и Погорелов уже начал подумывать, что пора отключать устройство и кумекать, что делать дальше, но именно в это самое время появлись эффекты, предсказанные его расчетами. Сначала на уши Сергея Сергеевич обрушилась уйма поистине потусторонних звуков, природу которых было совершенно невозможно объяснить, затем Погорелов увидел, как предметы в его лаборатории начали сначала двоиться, потом троиться, приобретая неведомую доселе глубину и дополнительные очертания. Множился и Дмитрий, рассматривающий Сергея Сергеевича ошалелыми глазами. Сергей Сергеевич скосил взгляд на свои руки, тело, но струения своей фигуры не заметил.

- Так и должно быть, - утвердительно кивнул он собственным мыслям, - кольчуга внутри себя сохраняет локализованное макропространство, погружая объект, заключенный в нее, в квантовое море.

Дмитрий споро отыскал в углу лаборатории небольшое зеркало, поднес его к плывущей фигуре Погорелова. Сергей Сергеевич посмотрел на себя струящегося, похожего на настоящего призрака, улыбнулся. Пока все шло в соответствии с расчетами, и можно было двигаться дальше. За первой стадией погружения должна была последовать вторая, более глубокая, позволявшая бы Погорелову практически мгновенно перенестись на большое расстояние, минуя все препятствия.

- Пора мне,- сказал он, обращаясь к Дмитрию. - Еще шаг, и я исчезну. Надеюсь, задуманное мной слишком абсурдно, чтобы не осуществиться.

Дмитрий улыбнулся.

- Было искренне приятно с тобой работать. Надеюсь, мы еще свидимся и продолжим исследования.

- Не сомневайся.

Погорелов вновь ткнул пальцами в пульт управления и...

То, чему он стал свидетелем, могло потрясти воображение любого художника, писателя или поэта. Мир, еще секунду назад казавшийся таким цельным, хоть и плывущим, изменился до неузнаваемости. Теперь все пространство вокруг Погорелова, над ним и под ним, представляло собой удивительное переплетение каких-то светящихся нитей, струй, узоров, объединенных между собой в красивейший, непредставимый, непередаваемый непереводимый ни на один язык мира объемный орнамент. В нем было совершенно невозможно ориентироваться, поскольку повсюду картина была одна и та же, и не было заметно каких-либо явных ориентиров. Меж тем, Погорелов чувствовал себя весьма комфортно, заметив, что не ощущает никаких негативных эффектов кроме психологического гнета и пространственной дезориентации.

Нужно было как-то развивать ситуацию, и Сергей Сергеевич, отчаявшись что-либо понять в нагромождении местного сюрреалистического интерьера, принял решение действовать наобум. Он попробовал сделать шаг, другой, третий. Никакой инерции, сторонних сил он вроде бы не ощущал, при этом не ощущал ни притяжения, ни невесомости. Удивительное промежуточное чувство напугало его, ворвавшись в сознание как-то незаметно, неожиданно, словно подкараулило за углом и выскочило в самый ненужный для этого момент. В этом пространстве было совершенно непонятно, двигаешься ли ты или стоишь на месте, ведь твердой поверхности под ногами Погорелова не существовало, однако также нельзя было сказать, что он в чем-то плыл или где-то летел. Человеческим языком было попросту нереально описать то пространство, в котором очутился Сергей Сергеевич.

- И как тут можно судить о путях да направлениях, - устало вздохнул ученый. - Если только пройти, да всплыть....

Он так и поступил. Сделал вперед еще несколько шагов, и немного поднялся из квантового моря наружу. Вмиг мир вокруг стал привычным, реальным и струящимся, вот только знакомых мест Сергей Сергеевич вокруг не обнаружил. Вместо привычных сумерек заснеженного леса непроходимых карельских чащоб жарило ненасытное солнце, согревая своими лучами желто-оранжевое многообразие гигантских песчаных барханов.

- Вот это я шагнул, - усмехнулся Сергей Сергеевич, втайне радуясь тому, что имеет возможность перемещаться по планете, фактически, незаметно и практически мгновенно. - Надо попытаться еще раз и при этом постараться оказаться где-нибудь не на дне океана.

Как выяснилось спустя некоторое время, Погорелов как в воду глядел. Уже следующее всплытие в реальный мир выкинуло его в открытый океан, причем в самый настоящий шторм. Волны бушевали такие, что могли запросто перевернуть гигантский лайнер, не то, что букашку человека, и Сергей Сергеевич поспешил убраться из этого места.

Очередное всплытие перенесло Погорелова на райский тропический остров и напугало до полусмерти молодую пару, прохаживающуюся по береговой линии пляжа из белого кораллового песка. Быстренько извинившись, тем самым окончательно добив несчастных влюбленных, Сергей Сергеевич вновь опустился в квантовое море, отчаянно желая в следующий раз оказаться где-нибудь поближе к Москве.

Отчасти его желание было претворено в жизнь, но не сразу и не полностью. После тропического острова Сергей Сергеевич умудрился побывать в Австралии, оказаться практически у подножья гигантского здания в Арабских Эмиратах, посетить заснеженную Аляску, незаметно для окружающих полюбоваться на Эйфелеву башню и, наконец, всплыть под мостом через Москву-реку.

- Ого, наконец-то, - возликовал молодой ученый, - уже кое-что.

Теперь предстояло самое сложное, кропотливое и нервное, а именно, попытаться приблизиться на минимально возможное расстояние к зданию больницы, в которой когда-то, в тот далекий и страшный день, умерли его близкие. При мыслях о сестре и ее ребенке Погорелову стало дурно, и он некоторое время приходил в себя. Собравшись с мыслями, Сергей Сергеевич поспешил поскорее осуществить задуманное и вновь начал фактически слепое движение в квантовом море.

Целых три дня Погорелов пытался приблизиться к московской городской больнице, но ближе чем на полтора километра к ней так и не подобрался. Без специального устройства-навигатора ходить по квантовому морю было невозможно, а времени изобретать еще и его, у Сергея Сергеевич попросту не было. Да он, вдобавок ко всему, был уверен в том, что ему это не под силу.

Делать было нечего, и Погорелову пришлось действовать по старинке. Ночью, стараясь не привлекать к себе внимания, Сергей Сергеевич с большими трудностями, но добрался-таки до здания больницы, однако проникнуть внутрь и незамеченным оказаться в семнадцатой палате было уже невозможно.

- Придется бегом, - ухмыльнулся Сергей Сергеевич, пьянея от чувства приближающейся встречи с родными. - Переполох, конечно, будет, а что поделать.

С этими словами Погорелов, как заправский легкоатлет, рванул с места, преодолевая пост охраны, центральный вестибюль и свернул к лестницам. Путь до нужного места молодой ученый знал наизусть, поэтому плутать по помещениям больницы ему не пришлось. Конечно, появление призрачного человека вызвало настоящий хаос среди врачей, посетителей больницы и пациентов. Люди, стоящие у него на пути, с дикими визгами шарахались в стороны, уступая дорогу непонятному существу в человеческом обличии. Погорелов на секунду представил заголовки завтрашних электронных газет, и ему стало смешно. Пугать кого-то нарочно он, естественно, не хотел, однако останавливаться перед каждым встречным и объяснять тому, кто он есть на самом деле, времени не было совершенно.

До нужной палаты Погорелов добрался за пару минут. Он не сомневался, что все камеры видеонаблюдения в данный момент сосредоточенны на отслеживании его движений. Он знал, что охрана уже двигалась по его следам, охранные системы больницы были приведены в состояние максимальной готовности, а полиция усиленными экипажами вовсю спешила к госучреждению. Отступать уже было не куда, двигаться стоило только вперед, к своей цели, к своей мечте.