Земное счастье

— Маран! — перебил его Патрик. — Но ведь, когда ты вышел к Атису из ванной, на тебе не было никакой цепи! Ты, по-моему, был голый по пояс и мокрый к тому же. Как он не заподозрил?.. Он ведь должен был сразу понять…

Маран на минуту задумался.

— На мне было это, — сказал он наконец, чуть вытягивая из-за ворота серебряную цепочку.

— Медальон? — спросил Дан.

— Да. Правда, он очень маленький, и не будь Атис в столь растрепанных чувствах, он бы сообразил, что в нем ничего не спрячешь.

— Он еще может вспомнить, — заметил Патрик. — Правда, их устройства сами очень миниатюрные. Но все-таки не настолько. Лучше всего было б поскорее завершить свои дела и убраться отсюда подобру-поздорову.

— А когда полнолуние? — поинтересовался Мит. — Посчитали?

— Послезавтра, — ответил Дан.

— Еще два дня. Немало.

— Можно подобрать источник света, аналогичный полной луне, — предложил Патрик, — и попробовать открыть хранилище раньше.

— Но мы не знаем, где фотоэлемент, — возразил Маран. — По всей видимости, где-то снаружи. Не можем же мы лазать по крыше и искать его. И потом, если мы попадем в хранилище непонятным для хозяев образом, это вызовет подозрения. Придется рискнуть.

— Ладно, — согласился Патрик, — рискнем. Но ты должен обеспечить нам возможность отхода.

— Каким образом? — вмешался Дан, увидев, что Маран нахмурился.

— Очень простым. Через королеву. В конце концов… — он посмотрел на Марана и замолчал.

— Опять ты за свое? — начал Дан недовольно, но Маран остановил его.

— Ты прав, — сказал он Патрику. — Это моя вина. Я не должен был распускаться и выскакивать полуголым. Ты прав. Я подставил под удар всех. Хорошо. Я подумаю об этом. А пока… У тебя ведь есть «секретки»? Поставь сейчас же на все двери. На балконные тоже. И не забудь утром отключить. Остальные могут идти спать. Спокойной ночи.

Дан заснул сразу же, как лег, видимо, сказалась вчерашняя тревожная ночь, но спал беспокойно и недолго. Когда, беспричинно проснувшись, он открыл глаза, в первую секунду ему почудилось, что уже близится утро, еще не полная, но почти округлая, большая и близкая луна освещала комнату в той степени, что можно было разглядеть каждый предмет, и он тут же увидел, что Марана нет, более того, его постель застелена, значит, он и не ложился. Дан почему-то вспомнил жуткое пробуждение на Палевой и сел, заметил, что дверь на балкон открыта, но тем не менее встал, сделал пару шагов, убедился, что Маран там, стоит, облокотившись на высокие решетчатые перила спиной к комнате, только тогда успокоился и вернулся в постель. И почти сразу увидел, как приотворилась дверь в смежную комнату. Кто-то не спал и там, и, наверно, услышав шаги, решился войти.

Это был Патрик, он открыл дверь, осторожно заглянул в комнату, увидел несмятую постель Марана, а затем, видимо, его самого, от двери, у которой он стоял, балкон просматривался лучше. Тогда он прошел беззвучной походкой разведчика мимо прикрывшего глаза Дана и выглянул на балкон.

— Маран, — позвал он шепотом.

— Патрик? — удивленно отозвался тот. — Почему не спишь?

Патрик вышел к нему на балкон, помолчал, потом сказал:

— Извини меня. Глупо вышло. Получилось, что я будто бы тебя упрекаю…

— А разве ты не упрекнул? — спросил Маран.

— Нет! Я хотел, но на полуслове понял, что мои претензии ни на чем не основаны. Ты же в тот момент, как и все мы, понятия не имел о роли этих украшений и вообще о сути дела. Так что…

— Нет, Патрик, — возразил Маран, — не так. Во-первых, я мог и даже обязан был догадаться или хотя бы заподозрить, что к чему, гораздо раньше. Ночью у королевы. Она ведь продемонстрировала мне разгадку, но я был в таком состоянии, что не понял. Потом, когда я вернулся, я должен был все обдумать, но вместо того напился и отключился. И утром не дал себе труда осмыслить происходящее, вспоминать не хотел. И пожалуйста. А во-вторых, я вообще не имел права так распускаться. В принципе.

— Здесь тоже есть моя вина. Ведь это я, в сущности, толкнул тебя на это дело. Правда, я не понимал… честно говоря, и сейчас не понимаю. Ладно, Дан, я давно усек, что он ярко выраженный моногам, но ты ведь человек совершенно иного склада! У меня и в мыслях не было, что ты в самом деле не хочешь туда идти. Клянусь, я только недавно, когда ты сказал «хорошо», по-настоящему понял, что это через силу. Так что я беру свое предложение обратно. Оставим все, как есть. Может, и пронесет.

Маран ответил спокойно.

— Нет, Патрик. В конце концов, я командир и отвечаю не только за успех экспедиции, но и за безопасность всех вас. А мои личные чувства это всего лишь мои личные чувства. И если я колеблюсь, то только потому, что попытка повлиять таким образом на королеву может обернуться крупными неприятностями, если не катастрофой.

— Что ты имеешь в виду?

— А если Атис взорвется и поднимет шум? Может, лучше его не раздражать? Ладно, давай спать. Утром разберемся. Спокойной ночи.

— Но ты не обижен на меня? — спросил Патрик.

— Нет.

— Честно?

— Да. Иди.

Маран разбудил всех еще до начала завтрака. Завтрак по дворце разносили по покоям, надо было только позвонить, в смысле подергать шнур сонетки, звонок раздавался где-то там на кухне, и минут через пять-семь являлся слуга с подносом, уставленным множеством блюд — питались во дворце сытно и разнообразно. Конечно, подавали завтрак не в любой момент, а в определенные часы, по-земному в промежутке примерно от девяти до двенадцати. Так что Маран поднял свою команду до девяти, ко времени завтрака все были уже одеты и готовы к выходу, и, как только управились с едой, он велел Патрику, Дану и Артуру немедленно отправляться в город.

— Если все пройдет благополучно, — сказал он, — послезавтра уезжаем. Сегодня и завтра надо закончить с городом. Патрик, инициативу предоставляю тебе, вот тебе помощники, разберись, что мы пропустили, и восполни пробелы. Днем в замок не возвращайтесь, перекусите в городе, приезжайте к обеду, за полчаса. Если в течение дня произойдет что-то экстраординарное, мы, я или Мит, вам, естественно, сообщим. Что нас сумеют схватить, не дав выйти на связь, практически невероятно, но на всякий случай, подъехав к замку, свяжитесь с нами снизу, не поднимаясь на плато. Связь есть, значит, все нормально, можно ехать наверх. Если нет… Тогда берешь командование на себя.

— То есть ты остаешься здесь с Митом? — спросил Патрик.

— Да.

— И что собираешься делать?

— Ничего. Выжидать.

— А может, поедешь ты? Разоблачение ведь, в первую очередь, угрожает тебе.

— За свои ошибки я привык расплачиваться сам, — сказал Маран.

Это прозвучало настолько бесповоротно, что Дан даже не решился попросить, чтобы его оставили вместо Мита.

— Впрочем, — добавил Маран, помолчав, — еще не факт, грозит ли нам вообще что-нибудь. Во-первых, неизвестно, знают ли они об электронике. О начинке. Они могут и не предполагать, что бляшки не обычные кусочки металла, тогда и размеры их не смутят. Во-вторых, даже если подозрения и возникнут, вряд ли они решатся убить нас. Все-таки мы приехали с рекомендательными письмами от наследника соседнего королевства и собственной кузины мадам. В любом случае, нас наверняка только арестуют. По крайней мере, для начала. И, в конце концов, даже если б им взбрело в голову с нами расправиться, сделать это непросто. В сущности, не по их силам. Проблема не в этом, вы же понимаете. Все, ступайте.

Он кивнул на дверь, взял со стола стакан с соти и спокойно уселся в кресло.

Спорить никто не стал, через десять минут трое землян уже садились на своих сниттов.

Как было условлено, за полчаса до заката они подъехали к началу подъема на плато. Патрик спросил по «кому»:

— Все в порядке?

И сразу погнал снитта на подъем.

Завернув за угол дворца, Дан увидел Мита, который стоял у крыльца, болтая с начальником стражи.