Небо в зеленой воде (СИ)

- Завтра же уезжаю домой.

- Ага, вперед! Тогда прямо сейчас можно заказывать места на кладбище для нас обоих, или ты предпочитаешь кремацию? - съязвил он.

- Я предпочитаю нормально и спокойно прожить жизнь, хотя бы одну из жизней, хотя бы эту жизнь...

- Спрятавшись от себя самой за толстыми стенами собственной квартиры?! Не смеши меня, нет обратной дороги, этот путь ведет лишь вперед.

- Скорее наоборот, назад.

- Это уже почти философский вопрос.

- А ты не боишься себя? - зло выдохнула я.

- Давно научился воспринимать себя таким, как есть, благо, у меня была масса времени для размышлений, опытов и самобичевания. Тебе повезло меньше, приходится все осваивать слишком большими порциями, ты просыпаешься ускоренно, но тоже, рано или поздно, научишься контролировать себя.

- Не говори чушь, - выкрикнула я, но тут же снизила голос, вспомнив, что Даниэль ни в чем не виноват, и что неподалеку масса спящих людей. Вообще удивительно, как еще никто не проснулся. - Это то же самое, что держать дикого зверя в не слишком надежной клетке, рано или поздно он вырвется.

- Даже львов приручают.

- Львов да, но не такое, - ткнула я пальцем в обезображенное дерево.

- Не драматизируй.

- А ты не корчь из себя психолога, хреново выходит. - Встав с подоконника и зависнув рядом, я пихнула его в плечо отростком силы, чуть не опрокинув внутрь комнаты, он не остался в долгу и крутанул меня в воздухе. Даже голова слегка закружилась.

Я немного успокоилась, а он снова предпочел подоконнику левитацию. Повернувшись спинами друг к другу, мы отсоединились от здания и воспарили, медленно вращаясь вокруг воображаемой оси между нами, скорее даже не мы сами, а сила, сплетаясь, вращала нас. Думала я о том, как теперь буду втискивать в колею ежедневной обыденности новые способности и новые проблемы.

'Хорошо бы вспомнить все жизни еще до выхода на работу, иначе рискую вырубиться и погрузиться в прошлое прямо на глазах у изумленных сослуживцев'. - Англичанина, очевидно, тоже допекали перспективы, пока мы неспешно кружили, как-то интуитивно поднимаясь вверх по спирали. Все выше и выше...

Я спонтанно скользнула по воздуху рукой, плавным незнакомым движением, не прерывая легкого парения, затем вскинула вторую руку и погладила пустоту кончиками пальцев как ластящееся домашнее животное. Глаза удивленно уставились на руки. Останавливаться не хотелось, тело будто повторяло некогда заученное до автоматизма действо, совершенно уместное в этой ситуации. Повернувшись вокруг своей оси, я обратила внимание на лицо развернувшегося Даниэля, на нем проступало престранное выражения, к тому же он повторял все, что делала я с промежутком в три секунды, вращался параллельно земле, проводил широкими ладонями по воздуху, воссоздавал волнообразную пластику тела, словно внедряясь в пространство. Мои ладони поворачивались то к небу, то к парящему рядом мужчине, пальцы то скрещивались, то сжимались в кулак, то легонько прикасались друг к другу. Даниэль смотрел словно не на меня, а сквозь меня, или даже вглядывался внутрь меня, на лице застыла маска умиротворенного безумия, это выглядело бы очень страшно, если бы в данный момент я могла связанно мыслить, но я не могла, а просто поддавалась тому, что было сильнее меня.

Чувствовалось в этом нечто знакомое, внезапное ощущение дежавю увлекало. Мы проделывали что-то, походящее на легкий танец теней в цветном ночнике боязливого ребенка. Не замедляли и не ускоряли спиралевидное кружение, паря, словно на автопилоте. Временами кто-нибудь из нас, не нарушая вращения, взлетал немного выше, а потом снова опускался как в круговом движении карусели. Я находилась в странном состоянии забытья или гипноза. Иногда ладони наших рук обращались друг к другу, не прикасаясь, но приближаясь на расстояние в пару сантиметров, в эти моменты энергия медленно перетекала от меня к нему, смешиваясь с воздухом и циркулируя между нами. И еще это напоминало танец древних людей вокруг огромного костра, только не жесткий и отрывистый, а мягкий и плавный, совершаемый словно под толщей воды.

Все это было настолько знакомым, что подсознательно я стала ждать неминуемого провала в прошлое, словно потихоньку начинала вспоминать еще одну из своих жизней, ту, что таилась между пятнадцатым веком и Древним Египтом. Я даже представила, как может выглядеть животное по имени Чиб, и приготовилась к встрече с ним. Увлеченная, не успела заметить, что крыша гостиницы уже осталась далеко внизу.

Воздушные массы холодили липкой сыростью, одежда постепенно пропитывалась влагой, но я даже не помышляла о том, чтобы прервать подъем. Здесь, на высоте, существовала истинная свобода, неопровержимая, безрассудная, наполненная небом до краев, я окуналась в нее как в безбрежный океан, будто с каждым метром падала в бездну, но падала вверх.

Боковым зрением я охватывала уже практически весь город, уменьшавшийся по мере того, как мы покоряли новые высоты. Становилось все холоднее, но это не занимало моего внимания, тем более что поверх черного неба и спящего города возникли сероватые блики, как если бы я смотрела на окружающий мир сквозь мутные или поврежденные линзы. Такое мы с Даниэлем уже наблюдали в комнате вечером, а я знала еще из жизни Я - Этхи, только в этот раз мираж был четким, к тому же дополнялся странным танцем.

Сначала я встревожилась. 'Если рвану в прошлое прямо сейчас, мое покинутое тело упадет с огромной высоты и разобьется'. - Но вовремя догадалась, что англичанину все равно придется спасать меня, хочет он этого или нет.

Уходили в небытие минуты, но душа все ни как не могла прорваться в недра памяти и, вдобавок ко всему, я мучилась ожиданием.

- Все это уже с нами было, - прошептала я, зная, что он все равно меня услышит.

Лицо напротив прояснилось, вернулось знакомое отстраненно-равнодушное выражение, и это, к моему удивлению, принесло облегчение.

- Нет, не было. Кроме бликов, ты же тоже видишь их?

- Да.

- Почему ты двигаешься?

- Не знаю, это словно неотделимая часть настоящего положения, как ритуал, мне просто хочется. - Чем больше мы кружились, тем сильнее его лицо снова возвращалось к глупой умиротворенности, как у грудного дитя или умалишенного взрослого. Это настолько не сочеталось с образом Даниэля, что, несмотря на органичность полета, я попыталась сбросить наваждение и насторожилась. А затем постаралась замедлить движения, впрочем, не желая их окончательно прекращать, что принесло свои плоды.

- Пора, прекратить, пора возвращаться, - наконец опомнился мой спутник, начиная с трудом разворачивать энергию в обратную сторону.

- Нет, подожди, - заупрямилась я, - еще немного.

Я чувствовала, что это все со мной точно уже происходило, более того, не только со мной, с нами обоими. Опыт подсказывал, что такое затуманенное состояние разума в сочетании с ощущением дежавю ведут к неминуемому погружению, но вот что странно: текли секунды, накапливаясь в минуты, а оно все не начиналось. Иногда, как перед погружением, реальность смывалась в темные цветовые пятна, но потом снова обретала привычную резкость. Душа будто билась о невидимую преграду, словно преодолев одни глубины, не могла прорваться в более низкие слои. Если бы я была дайвером, а память бескрайним океаном, то можно было бы сказать, что там, куда я пыталась нырнуть, слишком высокое давление или же я исчерпала весь запас кислорода.

- Арина, что? - Даниэль непонимающе взирал на меня, стараясь не взмахивать больше руками, но ему не всегда это удавалось.

Я тщетно силилась протиснуться пузырьками в прошлое, но, поняв бесполезность попыток, прекратила и сдалась.

- Давай спускаться, я продрогла до костей. - Только теперь по-настоящему почувствовала, какой обжигающий холод охватывал нас там, куда мы умудрились забраться.

Объединив усилия, мы остановили танец, телу это трудно далось, сила убеждала продолжать. Поглядев вниз, я ужаснулась и одновременно почувствовала, что с усилием втягиваю разряженный воздух.