Сломанная вселенная (СИ)

Сказано, конечно, впечатляюще. Но выраженная идея явно требовала дальнейших пояснений.

– Вывод очевиден: мы с вами находимся не в каком-то там мире, а внутри чьего-то сознания! Мы просто выдумки, как и все это эфемерное Мироздание. Глупо это, трагично иль совершенно безразлично, но все мы являемся чьими-то мыслями, а что вы видите вокруг — лишь плод чьей-то фантазии… Теперь, кстати, все предельно просто объясняется. А я-то долго ломал себе голову над вопросом: что же такое конец света? Как трактовать столь вопиющую бессмыслицу? И каким образом целая вселенная возникает из небытия? — его голос звучал все громче и проникновенней, подобно голосу воодушевленного проповедника, как некий судейский приговор: окончательный и бесповоротный. — Сейчас стало все ясно как светлым днем: когда о нас начинают думать, мир как бы появляется, пока думают — он как бы существует, а как только перестают думать — все исчезает. Наступает так называемый «конец света».

Максим резко замолчал, точно надорвал свой голос. На самом же деле он просто решил сделать паузу и попытаться понять, какое впечатление произвела его речь на остальных. Пока безрезультатно. Все с недоумением смотрели на господина Философа. В подобных вопросах он был единственным и признанным авторитетом. Если с этими рассуждениями согласится он, то согласятся все. Если же он их отвергнет — Максиму суждено будет остаться наедине со своим мнением. И сам Философ это хорошо понимал. Его профессиональная гордость была явно травмирована. Неужели многолетние неустанные труды вот так в одну секунду могут оказаться перечеркнуты робкой надуманной гипотезой, состоящей из нескольких слов?! Неужели он так долго и настойчиво исследовал лишь какую-то иллюзию?! Сами вопросы выглядели настолько вздорными, что к ним долго не подбирались подходящие ответы.

Философ долго смотрел своими глазами прямо в его глаза. Трапеция, окружность и равнобедренный треугольник: в них блестели маленькие зрачки научной мысли, огоньки мудрости, светочи какого-то чуждого иррационального мышления. Этот взгляд… кажется, был даже сострадательным. Так могут смотреть преподаватели на недалеких абитуриентов. Так, несомненно, посмотрел бы академик на юного мальчишку, который пришел ему сообщить, что вся мировая наука пошла не тем путем, то есть не тем, что записан в его маленькой шпаргалке.

Но Философ выше всех своих достоинств ценил доброту и вежливость:

– Послушай, Максим. Во-первых: ты мне друг, другом и останешься. Конечно, никому не запрещено иметь собственное мнение, пусть ошибочное. Но все-таки не кажется ли тебе, что твои умопостроения уж слишком малоосновательны. Из чего ты исходишь? Из переменчивых чувств? Из никому непонятной интуиции? Из невозможности объяснить феномен конца света?.. Я вполне допускаю, что эти линии на небе слишком похожи на ваши… извилины. Ну и что? Уже давно я открыл, что они также схожи с кривизной поверхности грецкого ореха. Согласен? Но я отнюдь не делаю поспешных выводов, что внутри всякого ореха существует такое же Мироздание.

Впрочем, он зря распинался. Максим его почти не слушал, смотрел куда-то в сторону и полностью погрузился в самого себя. Далее в разговор вступил Придумаем:

– Ты всерьез думаешь, что мы существуем внутри какого-то мозга?

– Да мы вообще НЕ СУЩЕСТВУЕМ! Этот термин для нас неприменим. Фантомы и призраки и то более реальны, чем мы! Сейчас просто закройте глаза и попытайтесь мысленно представить себе некое сказочное существо, радостно прыгающее по поляне. Нарисуйте рядом лес, координатные оси, если так удобней. И что из этого? Оно на самом деле радуется? Прыгает? Какова же его масса?.. Вы открываете глаза, перестаете о нем думать — и его нет. Менее, чем мираж! Так и…

– А знаете, — неожиданно встрял Милеус, — я представил себе такого маленького Зюзипузика, у него мохнатые уши как у меня…

– Дослушайте же до конца! Потом про зюзипузиков поговорите! Главная мысль, которую я хочу сказать: так и этот мир. Он нам кажется бесконечным, осязаемым и вполне правдоподобным. То есть не кажется, а лишь кажется, что кажется… Тьфу! Я уже запутался в своих словах. Ну, в общем, смысл ясен!

Однако ничего ясного и осмысленного пока не наблюдалось. Милеус слегка обиделся, что его великолепный рассказ так бестактно прервали, и снова увлекся разглядыванием цветов. Поэт, на лице которого отсутствовала какая-либо мимика, казалось, продолжал оставаться равнодушным. Впрочем, несколько раз он хотел что-то произнести, но тут же умолкал: может, не клеилась рифма к словам или боялся сказать несуразицу. Лодочник после задумчивой полудремы открыл наконец свои деревянные губы:

– Лично я чужд столь глубокомысленных рассуждений. Я живу своей простой жизнью и воспринимаю ее так, как оно есть.

Здесь не было решения проблемы, зато присутствовала откровенность.

– А мне неприятно, что я лишь чья-то выдумка! Хочу быть самим собой! — вдруг воскликнул Милеус. Никто даже не понял, как следует расценивать его реплику: то ли он поверил сказанному, то ли по своему обыкновению взболтнул очередную чепуху.

Максим, о чем-то вспомнив, продолжал:

– Все вы знаете, что я ходил в долину Абсурда и что я там видел. Странные вещи: исчез Центр Мироздания! На небе появилось абсолютно круглое солнце! Не было всех этих линий, но вместо них вечером появились звезды — эти маленькие прекрасные огоньки, словно рассыпанные крупицы света. Еще тогда меня преследовало ощущение, что все это мне знакомо, но оглохшая и ослепшая память отказывалась что-то комментировать, а вы, господин Философ, сказали, что это форма умопомешательства. Но сейчас я определенно знаю и уверен: там, в долине Абсурда, я увидел настоящий, РЕАЛЬНЫЙ МИР. В нем действительно нет центра с координатными осями, в нем круглое солнце, а по вечерам сияют звезды. Там нет волшебников и чудес, но действуют лишь физические законы. И уж разумеется, по вечерам там не бывает этих вселенских апокалипсисов — мир тот устойчив и вечен, потому что он существует НА САМОМ ДЕЛЕ. Я чувствую, что есть какая-то связь между мной и той далекой реальностью, но не могу вспомнить — какая.

Философ скептически покачал головой:

– Мыслимо ли вообразить на небе круглое солнце?..

Сумрак постепенно окутывающий Мироздание пеленой вечерних тонов, делал его еще более таинственным и необъяснимым. Максим бросил испытывающий взгляд на мрачный замок. В это время суток он выглядел просто зловеще, зияя собственной чернотой и создавая некую дыру в потемневшем пространстве.

– Ну что? Может, вам будет интересно услышать ответ на третью загадку? Вы ведь помните ее текст?

Придумаем кивнул и выразительно произнес:

Все взоры уставились на Максима. Тот выдержал пару испытывающих секунд и добавил:

– ЕСТЬ ПРОСТО МНИМОСТЬ.

Наконец ЭТО было произнесено, и молчаливое поднебесье вняло странным словам. А он, не дожидаясь чьей-либо реплики, продолжал:

– Тут даже есть подсказка в самом тексте. Число три означает трехмерное пространство, где мы находимся, отображаемое осями Х, Y, Z. А то, что оно со знаком минус, символизирует ОТРИЦАТЕЛЬНОЕ СУЩЕСТВОВАНИЕ. Мнимый мир с мнимыми персонажами.

Сам же мир, если б обладал органами слуха, сейчас впервые бы услышал свое унизительное название. Поэт Алан еще раз вслух повторил всю загадку, возможно, оценивая ее литературные достоинства:

То, что произошло потом, навсегда отпечатается в памяти каждого. Вначале, подобно выстрелам, послышался треск лопающегося камня. Все мигом сообразили в чем дело и направили взоры в сторону замка… похоже, уже бывшего замка. Последовало несколько подземных толчков, один как бы подталкивая другой, и почва под ногами принялась шататься из стороны в сторону. Создавалось впечатление того, что вселенная содрогается от неведомой чудовищной силы — или силы какого-то чудовища, обитающего глубоко внизу. Оно на что-то явно озлобилось, а может… просто наконец проснулось? Милеус не выдержал и первым свалился наземь, его примеру последовали остальные. На месте остались только Придумаем, сохранив устойчивость благодаря множеству ног, да поэт, который в них вообще не нуждался.