Нф-100: Хозяйки тумана (СИ)

На смену видениям пришла интуиция, почти безошибочное понимание, что и как нужно делать. Это было не страшно, наоборот, облегчило возвращение к жизни. Она взялась изучать теологию и эзотерику, заинтересовалась историей "Генезиса". Гилл, несомненно, была гениальным учёным, её группа - талантливыми исследователями. Но им ни за что не удалось бы воспроизвести результат предшественников, нащупать информационный канал, заметить ускользающую тропинку к божественному могуществу. Как не удавалось это Раевскому и всем остальным. Они были людьми и не могли постичь интуитивно-ассоциативное мышление эмпатиков прошлого. Холанд могла. Потому что была такой же. Выродком, нелюдью. В этом она давно не сомневалась.

Больше всего на свете она боялась возвращения видений. Помнила, с чего это началось, потому выкарабкавшись однажды, поспешила забиться в раковину, как рак-отшельник. Не позволяла никому приблизиться, играла роль серенькой фригидной мышки, интересующейся исключительно своими полубредовыми гипотезами. Держать тело в узде было тяжело, но не смертельно.

Полгода назад запретное окошко вновь дало о себе знать. Смутные тревожные образы зашевелились в тот день, когда Гилл заговорила о сверхсуществе, собранном из тумана. А сегодня утром, когда идея стала реальностью, когда они сотворили это с Джабирой, - прорвало. Будущее обрушилось настолько явственно и осязаемо, что на несколько секунд Клер потеряла сознание. То, что она увидела, было так мрачно, что самая жуткая смерть казалась рядом с этим подарком.

Баночка опустела. Она повертела её в руках, неуверенно поставила на пол. Следовало встать и уйти, но Клер медлила. Здесь, рядом с Альментьевым, было уютно. А спешить ей некуда. Она узнала туман и озеро из своего видения. Напившись, пыталась сама идти навстречу судьбе, чтобы поскорее покончить с ожиданием.

Илья дотянулся до баночки у её ног, поднял.

- Клер, можно спросить? Только не говори никому, что я спрашивал. С Моник всё в порядке? Я не видел её сегодня. И комм её отключен.

- Всё в порядке, - Холанд постаралась, чтобы голос звучал естественно. - Моник и Ната участвуют в длительном эксперименте, требующем полной изоляции.

Это была не ложь даже, просто полуправда.

- И сколько времени ваш эксперимент займёт?

- Не знаю, они сами решат, когда заканчивать.

Альментьев молчал, бессмысленно мял в руках пластиковую баночку. Но Клер слышала, о чём он думает: "Ника меня не предупредила, уединилась со своей подругой. А как же я? Значу я для неё что-то, или все её слова - лишь слова?" Ей было жаль этого сильного, доброго, хорошего парня. И она не желала знать, какая судьба ждёт его в неотвратимо надвигающемся новом мире.

Это в самом деле было похоже на прыжок в воду. Когда не смотришь на дно бассейна, а зажмуришься и гребёшь, гребёшь что есть силы к заранее выбранному месту. А когда воздуха в лёгких почти не остаётся и в ушах начинает звенеть, рванёшься вверх.

Моджаль огляделась. Густые стебли камышника вокруг и стена тумана, непривычно прозрачная теперь. Получилось! То самое место. Там лежала Найгиль со сломанной ногой, а здесь на неё обрушился шлейфокрыл, повалил, старясь растерзать. И разорвал бы в клочья, если бы не тот парень.

Неожиданно вспомнилось, как она отдавалась Альментьеву. Странно, ей нравились прикосновения его рук, поцелуи. И когда он входил в её тело, нравилось. Ради этого убегала тайком от Найгиль, врала. Зачем?! Временное помешательство, не иначе.

В сердце кольнула тревога. А почему, собственно, она одна здесь? Моджаль окликнула:

- Найгиль, ты где?

- Я у родника, а ты где? Не вижу тебя в этих кустах.

- Рядом. Бегу к тебе!

- Не потеряешься?

- Что ты! Я же твоя половинка, как могу потеряться?

Счастье, небывалое, не передаваемое словами, захлестнуло её. Сейчас она сожмёт Найгиль в объятиях и ничто их не разлучит. Ни люди, ни шлейфокрылы, ни время, ни расстояние, ни сама смерть. Они будут вместе вечно! Остальное не имело значения.

Моджаль развела в стороны зелёные стебли и шагнула. В счастье, в любовь, в сбывающуюся мечту.

Часть III . Мечта

Глава 14. Айдалин

Жизнь Криса будто разделилась на две части. В одной были посёлок, куда он возвращался поздним утром, убогий ветхий домишко, короткий, лишённый видений сон, Джула. В другой - туманная поляна на краю болота, костёр, явь, исчезнувшая многие сотни лет назад, Айдалин. Вернее, жизнью можно было считать вторую часть. Первая - вынужденное существование.

Поначалу Джула пыталась расспрашивать его о ночных похождениях, но не дождавшись ответов, смирилась. Встречала, накрывала на стол - то ли завтрак, то ли ужин - потом стелила ложе и уходила заниматься своими повседневными женскими делами. Вновь появлялась ближе к вечеру, когда он просыпался, пересказывала поселковые новости, опять кормила то ли ужином, то ли завтраком, провожала.

Дорога сквозь лес стала привычной прогулкой. Иногда Айдалин поджидала его на опушке у Топких Полян, но чаще он успевал прийти первым, наломать сучьев, разжечь костерок и терпеливо ждал необычную гостью. Он научился не пугаться, когда туман вдруг быстро густел в одном месте, обретал форму. И облик хоки уже не казался чужым. Странным, удивительным - да, но не чужым.

- Айдалин, почему ты сказала, что всамделишная история страшнее легенды о Войне Стихий? - они теперь сидели не по разные стороны костра - рядом. - В твоей истории нет ничего страшного. Если те люди построили мир любви и счастья, то почему он плохой? И если хоки не убивают людей, а делают такими же, как они сами, бессмертными и могущественными, то ведь это хорошо?

- Крис, не спеши с выводами.

- Почему я спешу? Ты же мне рассказала, откуда вы взялись.

- Да, но история "о сотворении мира" ещё не закончена.

- Основное-то я понял! Хоки - это люди, у которых вместо тела туман. Сразу все стать такими не могут, потому что некому будет рожать детей. Только зачем было разрушать Город и заставлять людей жить в лесу, непонятно. И почему все боятся хок? Почему вы не расскажите правду? Вы же научились разговаривать с людьми, да?

Айдалин шутливо всплеснула руками.

- Столько вопросов на мою бедную голову! Я не могу ответить на все одновременно. Так что наберись терпения.

- Ага, - кивнул Крис. - А можно, я что-то попрошу у тебя?

- Спрашивай.

- Расскажи о себе. Кем ты была до того, как сделалась бессмертной? Среди тех людей, самых первых, тебя ведь не было?

- Нет, конечно. Я родилась спустя пятьсот семьдесят лет после эксперимента. Но всё равно я очень старая. Во много раз старше любого из тех, кого ты знаешь. Ладно, попробую рассказать о себе.

Она насмешливо покосилась на него, устроилась поудобней, бросила веточку в костёр. И нечаянно задела локтем руку парня. Крис вздрогнул от неожиданности.

- Извини, я тебя толкнула, - смутилась Айдалин. - Тебе неприятно?

- Нет! Просто... мне всё время кажется, что ты - как туман. Что к тебе нельзя... - он вдохнул глубже, чтобы набраться смелости: - А к тебе можно прикоснуться?

Она задумалась на миг. Кивнула. Крис затаил дыхание, протянул руку. Казалось, что пальцы не встретят препятствия, провалятся в туманную плоть. Но нет, он ощутил прикосновение. Кожа Айдалин была мягкая и упругая, странно гладкая. И она была тёплой!

- Ты... ты такая же, как мы! - чувствуя, как бешено заколотило сердце в груди, он провёл рукой вверх по её бедру, от коленки до... Он знал, что там должно находиться у мужчины и что - у женщины. У призрака не было ничего.

- Нет, - Айдалин мягко, но решительно убрала его ладонь, - не такая. Моё тело сделано иначе, чем твоё. Например, любовью мы бы не смогли заняться, даже если бы захотели.