Паутина будущего

Мэддок поднял голову. Голос Марианны был точной копией голоса Софии. Им овладело чувство замешательства. Он почувствовал себя пойманным в какую-то западню. Его нервировал грубый шум мотора; давили узкие сиденья и низкая крыша. Западню эту расставила сама история. Кристофер был знаком ему очень хорошо; Катя была слишком похожа на Скаску. Только Шарлин была новой; Мэддок с трудом удерживался от того, чтобы в отчаянии и горе не ухватиться за ее руку.

— Где мы встретимся? — спросил Кристофер голосом давно умершего Темплетона.

Катя ответила; Мэддок прилагал большие усилия, чтобы найти в ее интонациях хоть что-нибудь, что делало бы ее именно Катей, а не просто тенью другой женщины. Она показывала рукой в сторону плавучего дома у причала нижней части залива. Кристофер сделал рефлекторное движение рукой к своему ремню, но, вспомнив, что чопа у него нег, огорченно посмотрел на нее.

— К сожалению, я не могу записать адрес в мой чоп, — вздохнул он.

— В таком случае я пойду с тобой, — заявила Катя. — Ты все равно обещал мне прогулку на вертолете. Обещай мне, что летать будем по-настоящему!

Кристофер улыбнулся, показав свои ровные белые зубы:

— Тебе когда-нибудь приходилось видеть, как вертолет делает кувырок?

Они спрыгнули с машины и пошли обратно вниз по дороге. Марианна несколько минут сидела и ждала, пока они скроются за углом.

Теперь она одна сидела впереди. Сейчас, когда в машине стало меньше народа, Мэддок и Шарлин позволили себе немного расслабиться.

— Мэддок, — начала Марианна, — простите меня за то, что втянула вас во все это.

— Вы здесь, пожалуй, ни при чем, — ответил он, удивившись ее словам.

Она помолчала и начала снова:

— Мне жаль, что позволила вам участвовать в операции. — Она очень серьезно посмотрела на него: — Думаю, что было бы неправильно с моей стороны отстранить вас от дела. Но если вы хотите отказаться и уйти, то я не буду препятствовать этому.

Некоторое время Мэддок обдумывал ответ.

— Я занимаюсь этим делом гораздо дольше вас с хронологической точки зрения. Но у вас есть кое-какие навыки, которых нет у меня.

Он еще немного подумал и вдруг заметил, что Шарлин внимательно смотрит на него.

«Она еще не совсем поверила, — понял Мэддок. — В глубине души ей хотелось бы, чтобы все это оказалось мистификацией. Стенелеос — это просто переодетый человек, а пещера из паутины и ее ползучий ужас созданы с помощью зеркал и прочих хитроумных приспособлений».

Ей придется идти дальше, в то время как он останется и будет искать свою дорогу жизни в этом странном мире поднимающихся морей и карманных секретарей. Она не собиралась бранить Стенелеоса за то, что втянута им в странную историю, хотя и имела на это право. Мэддок подумал, что и ему самому надо было бы дать хорошую взбучку этому сумасшедшему авантюристу, покрытому черным мехом.

Но нет, он сделал свой выбор. Шарлин тоже сделала свой.

— Я иду с вами, даже если мне придется ковылять сзади на двух ногах. По правде говоря, я не знаю, как движется эта повозка, и не умею управлять ею, но меня это не волнует. Может быть, если у нас будет время, вы обучите меня этому. Я предлагаю вам свою поддержку, и физическую, и духовную. Крутите свое колесо и везите нас, куда нужно.

Поездка оказалась самой труднопереносимой в его жизни. Когда Мэддок увидел за окнами автомобиля взлетающие и падающие склоны холмов, то понял, с какой бешеной скоростью они движутся, и довольно громко выругался. Затем он слегка осел в кресле, придвинулся как можно ближе к Шарлин и, скрипя зубами, отвернулся от окон, не осмеливаясь больше смотреть в них. Улицы были какими-то вертикальными, похожими скорее на крутые скалы, чем на нормальные дороги. Недавняя поездка в трамвае казалась теперь Мэддоку очень благопристойной и совершенно безопасной, не то что эта сумасшедшая гонка, от которой можно было рехнуться.

Вскоре, однако, эта пытка прекратилась и Марианна плавно остановила автомобиль. Они оказались на парковочной площадке на берегу небольшой бухточки, где покачивались на якоре громоздкие экскурсионные пароходы. Мэддок обнаружил, что он не может вылезти из машины. Шарлин, увидев, как он безуспешно возится с ручками и кнопками дверцы, бросила на него жалостливо-презрительный взгляд и вышла из машины со своей стороны. Мэддок со всей возможной быстротой перебрался по сиденью на ту же сторону и выбрался вслед за ней. Он понимал, что выглядит несколько несолидно в глазах женщин, но ничего не мог с этим поделать. Никогда еще земля не казалась ему такой надежной и твердой, как сейчас. Подобные ощущения он не испытывал даже после своих сногсшибательных путешествий во времени и под землей.

Мэддок стоял у дороги, плавно спускающейся прямо к воде. Солнце уже грело так, что становилось довольно неуютно. Волны периодично и мягко шлепали о берег и о борт стоящего на якоре недалеко от их автомобиля судна.

Это было довольно красивое судно, окрашенное в ослепительно белый цвет, с голубыми окаймляющими полосками и золотыми занавесками на иллюминаторах. На носовой и кормовой палубах были видны низкие легкие стулья под навесами. Крытое помещение представляло собой одну маленькую, узкую, аккуратную комнату.

Еле-еле слышный свист, тишайший из тихих звуков, раздался откуда-то сверху.

Мэддок тряхнул головой, полагая, что этот звук ему просто померещился. Щурясь от солнца, он посмотрел вверх. То, что он увидел, повергло Мэддока в очередной шок, от которых он, честно говоря, уже порядком устал. Это было какое-то хитроумное приспособление, бесформенное и взъерошенное, словно растрепанное летним ураганом гнездо аиста. Оно висело в воздухе на небольшой высоте, словно сломанный воздушный змей. В нем было что-то от дракона и от грузоподъемного крана. И только его ярко-золотистый цвет был, безусловно, очень красив. Он прямо-таки резал глаза в свете яркого утреннего солнца. Мэддоку с трудом удавалось скрыть свое удивление. Стенелеос говорил ему, что люди освоили луну, но он как-то не задумывался над тем, что они летали туда по воздуху. Машина с негромким низким жужжанием приближалась. Мэддок глядел на нее с уважением и благоговением, но без малейшего страха.

Наконец она села на гальку, вздымая вокруг себя клубы песка. Тут же из машины выскочили Кристофер и Катя, весело прыгая по песку и радостно смеясь. Только после того, как аппарат приземлился и его крылья начали замедлять свое вращение, звук, производимый им, становился все сильнее и сильнее, пока наконец неожиданно не установилась полная тишина.

В голове Мэддока вертелись вопросы. Для него было совершенно непереносимо не произнести: «Что это такое?» Эти слова уже появились где-то в начале его горла, но ему удалось проглотить их при помощи быстрого глотательного движения. «Это обычное судно, — сказал он себе. — Всего-навсего пароход, который может плавать в воздухе».

Шарлин, как всегда, перешла в наступление.

— Какого черта вы сюда приперлись? — выкрикнула она, агрессивно шагнув навстречу Кристоферу. — Считайте, что вы привели сюда весь белый свет! Вам же нужно было, наоборот, отвести от нас возможных преследователей!

Кристофер скрестил руки:

— Думаю, мы так и сделали.

Указывая дрожащей от гнева рукой на вертолет, Шарлин еще больше повысила голос:

— А это что? Кто может его не заметить? С таким же успехом вы могли бы запустить межконтинентальную ракету с боеголовкой! Каждый наблюдатель во всех шести временных зонах знает, где вы теперь находитесь!

Кристофер в свою очередь весьма агрессивно шагнул навстречу Шарлин так, что они едва не уперлись лбами друг в друга. Голос тем не менее у него был тихий, успокаивающий, и в глазах его также не было особого волнения.

— Как? Каким образом они узнают?

— Они просто отследят вас, — проскрежетала она зубами.

— Попробуйте! — Кристофер сделал шаг назад. — Попробуйте. У вас-то еще остался чоп. Вот вам вертолет. Узнайте что-нибудь про него.

В руках у Шарлин мгновенно оказался чоп. Она нетерпеливо, как бы нехотя, потыкала кнопки, но информация, поступившая от прибора, явно не удовлетворила ее. После повторной процедуры результат был тот же. После третьего раза она подняла голову и посмотрела на вертолет, как бы желая убедиться, что это не мираж.