Чудовище (СИ)

Но то единственный раз был, когда от Терри влетело. Он еще долго извинялся. Он подарки дарил после этого - и электронную игрушку привез, и журналов гору, и мороженое. Как ребенку, которого выругали ни за что...

Но Скаю хватило и единственного раза, напомнившего ему, кто он такой на самом деле. Что-то уже неуловимо изменилось. Словно мечту отобрали, а нового ничего так и не предложили. Скай же дни считал до приезда Терри. Скай же верил... Но... какое дело господину до того, во что верил раб. Обещания - они лишь для свободных.

Нет, не смирился. Злее стал. Прошел мальчишеский пыл. По-другому и на Терри, и на ситуацию смотреть стал. Но странным все равно было то, что продолжал любить. Нет, не так как Терри - не до одури и беспамятства. А тихо, разумно, все понимая. И нервы Терри, и эти вспышки, и его страсть. В ответ просто дать ничего не мог. Любовь, закованная в ошейник, разгореться пламенем никак не могла.

Не простил. Обида слишком большой была. Хоть и понимал - не может раб обижаться. От господина все же принять с радостью должен - удовольствие и благодарность, наказание и боль. Но сам для себя хоть и с купчей, хоть и с чипом под кожей, а не был рабом. Слишком сильно о воле мечтал, слишком долго представлял, как жить будет. И снова и сразу в те же рамки, как и раньше, когда кроме "Да, господин" и "Как прикажите, хозяин" впихнуть себя не мог.

Вот и мучился от того что не понимал происходящего. Злился на хозяина, боялся, игрался в любовь и любил по-настоящему.

И с каждым днем Скаю все больше и больше казалось, что он в каком-то болоте завяз и тонет, выбраться к свету не может. Терри требовал чувств, сходя с ума от страсти. Дон Ферра переживал за сына. Рамзи периодически появляясь на горизонте, выпрашивал привилегии, а сам Скай вынужден был крутиться и разрываться между всем этим и еще не думать о том, что так и не получит того, что хотел. А как не думать, если пластиковая карточка уже по ночам снилась... в кошмарах.

Выход предложил Рамзи. Точнее, рассказал, как все будет, и что можно сделать.

- Тебе ж без разницы под кем лежать, - сказал он, отзывая Ская из людской к черному входу хозяйского дома. - Олаф, вон, на вольную за полтора года собрал и сейчас где-то на Лире пшеницу выращивает. Сам. Как хозяин.

Если тебе твой Терри вольную сам сейчас не дает, с хозяином поговори, может, он разрешит за деньги. Это сегодня-завтра ты молодому господину нужен, а уедет в колледж, и что - снова в поле? И нет гарантии, что, вернувшись, он о тебе вспомнит - в городе и без смазливого мальчишки-раба развлечений предостаточно. Опять же, дон Ферра давно Терри невесту присмотрел из благородных. Что с тобой после будет? Кому ты нужен будешь? А на плантации жить с такой историей, как у тебя, трудно. Много кто захочет попользоваться хозяйской игрушкой, сам понимаешь.

Скай слушал и не возражал. Он знал, что Рамзи прав, хоть и говорит страшные вещи. Действительно, все меняется. И тот человек, который сейчас отпускать не хочет и ревнует, в один миг от тебя избавиться может, за ненадобностью.

- Что ты предлагаешь? - спросил Скай холодно и с расчетом.

И Рамзи рассказал.

Кем Скай тогда стал? Даже слова такого еще не придумали. Улыбаться, быть рядом, стараться нравиться одному и родному, и тут же, все забыв, в любую свободную минуту бежать в маленькую хижину на окраине поместья к чужим людям.

Когда Скай заработал первые медяки, он... Он обрадовался. Потому что это тоже способ был получить вольную. Вполне реальный. Уже намного реальнее, чем от Терри. Да. Терри был всего лишь способом. Оставалось и сердце убедить в этом. Потому что по-другому выходило уж слишком паскудно. Любить и тут же...предавать, пачкать эту любовь в грязи. Уж лучше знать и думать, что все обычный расчет. Так было проще.

Рамзи пообещал, что все будет быстро и никто не узнает. А Скай даже не хотел думать, что будет, если вдруг слухи до Терри дойдут или до дона Ферра.

И все делал, чтоб никто не догадался. С Терри был ласков, всегда приветлив, больше не просил о вольной.

Но Терри словно чувствовал и не верил. Он понять не мог, что происходит, не догадывался, просто на уровне интуиции ощущал.

Даже когда Скай улыбался, когда за руку держал, когда целовал, Терри не верил в искренность.

И именно тогда все и началось. Сначала были тихие слезы. Ни с чего. После истерики почти до приступов. Терри больше не делал больно Скаю. Никогда. Но его слезы ранили больнее, чем тогда удары ремнем. И в другое время, Скай бы все бросил и вел бы себя не так. Но обида, оставшаяся внутри, как заноза, не давала делать по-другому. Хотелось, чтоб и Терри почувствовал, как бывает больно.

А вот когда приступ за приступом начались, вот тогда Скай и задумался, и решил остановиться. Дошло наконец о том, что с чувствами, тем более такими сильными, играть не стоит.

Это был самый последний раз. Рамзи предложил мировую - и двух клиентов сразу. Два золотых за вечер. Не медь и серебро, а золото.

Скай знал, что будет сложно - просто так никто бы золото не платил. А когда ему легко было, если он до сих пор от любого прикосновения дергался? Но играть умел. Пришлось научиться.

В тот день все наперекосяк пошло.

И Терри, который сначала Ская все время при себе держал, ни на секунду не отпускал. А после, видя, что Скай извелся весь, тоже на нервах, кривя красивый рот, выдал давнее: "Я же люблю тебя, а ты... Ну, хочешь вольную подпишу? Честное слово, будь только со мной... ".

Скай лишь головой кивнул. Уже не верил обещаниям.

И как только возможность появилась, как только Терри в кровать нырнул, сразу же, пожелав спокойной ночи, в хижину к Рамзи и отправился.

Но слова о вольной покоя не давали. Первый же раз за полгода снова. А вдруг бы действительно подписал? Вот о чем Скай думал, и одежду снимая, и клиентов раздевая. Вдруг, обещание - правда, и не надо будет больше так вот... Хреново Скаю было.

А вот клиентам он нравился. Это он знал точно. Потому что работал хорошо. Понимал, чем больше удовольствия гостю доставишь, тем больше шанс заработать не жалкие медяки, а вполне приличную добавку. Поэтому и старался. Если все равно противно, так лучше пусть это "противно" хорошо оплачивается.

И в тот раз тоже. Клиенты были довольны. Скай позволял все и делал все, что ни просили. Не возражал, не кривился, терпел там, где надо, и выдавал чувство и страсть в особо важные мгновения. А его крутили и вертели так, будто он не живым человеком был, а и вправду игрушкой, только и созданной для таких вот утех.

Да. Не сопротивлялся. Улыбался, постанывая. Губы облизывал. Соски пальцами теребил, с собой играл, когда просили.

А после, когда трахали, выгибался и подмахивал так, будто действительно страсть чувствовал.

Что заставило остановиться, голову поднять и глаза открыть - не помнил. Может, шум, может, уже крик Терри. Но когда глаза таки открыл, все увидел, и сразу понял - беда.