В плену у орбиты

И это в условиях тесной капсулы, когда руки стянуты толстенными перчатками скафандра?!

— М-да… Это так же легко сделать, как мне слетать на Луну на байдарке… — пробормотал Кейт.

Он поднял глаза. Спенсер суматошно махал ему рукой, указывая на наушники и микрофон. Кейт надел наушники; послышался громкий и четкий голос Пруэтта. Как ни странно, он казался единственным человеком, сохранявшим спокойствие. Кейт глубоко вздохнул, подключился к рации и вмешался в разговор.

— Дик, это я, Джордж Кейт.

— Привет, амиго! Есть добрые вести для меня?

— И да и нет, Седьмой. Я…

— Выкладывай поскорей, Джордж, так будет легче.

— Понятно, Седьмой. Прежде всего мы сможем сейчас поболтать с тобой подольше, корабли и самолеты обеспечивают ретрансляцию вплоть до Занзибара. Так что держи с нами связь на той же волне.

— Понял.

— Хорошо, Седьмой. Причину неисправности установить не удалось. Повторяю, у нас еще нет никаких определенных данных, чтобы объяснить или устранить отказ тормозных двигателей.

Кейт помолчал. В наушниках слышался лишь ровный гул.

— Пункт управления на Мысе вызывает «Меркурий-7». Седьмой, как слышите нас?

Прошло несколько секунд.

— Да, Мыс. Слышу вас отлично. Просто мне потребовалось время… ну, проглотить эту конфетку. Значит, надежды нет, так что ли?

— Нет, не так, Седьмой. Повторяю — не так! Мы…

— У тебя что, туз в рукаве, Джордж?

Кейт засмеялся:

— Вот тут ты угадал, Дик. Твой цирковой номер еще не окончен — еще предстоит немало трюков. Теперь слушай, что мы собираемся делать.

Инстинктивно он взглянул на стенные часы, на красную стрелку, отсчитывающую оставшиеся секунды. «Пески времен», [11] — подумал он…

— Примерно через пятнадцать твоих витков мы собираемся запустить «Джемини». Повторяю. Мы собираемся запустить «Джемини» с одним пилотом на борту приблизительно через двадцать четыре часа с этого момента…

— Ты шутишь!

— Слушать дальше, Седьмой. Бригада от «Макдоннелла» уже сняла беспилотную капсулу с ракеты «Титан-2», стоящей на стартовой площадке; сейчас они заканчивают монтаж пилотируемой капсулы на ракете. Практически это будет… — но тут Спенсер отчаянно закивал головой. — Отставить! Капсула уже установлена. Подтверждаю, капсула «Джемини» успешно смонтирована на ракете «Титан» и…

— Но вы не сможете подготовить эту штуку за двадцать четыре часа, Джордж! Это немыслимо! Слышать это приятно, не спорю, но у вас же нет и одного шанса из тысячи, чтобы отколоть такой номер.

— А мы «отколем» — будем готовы к старту через двадцать четыре часа…

— Кто пилот?

— Дагерти.

— Нельзя посылать его на такое дело, Кейт! Это не пойдет. У вас же не было времени, чтобы все подготовить. Вы просто хотите погубить Джима. Он не справится с этой машиной, она рассчитана на двух пилотов, ты сам прекрасно знаешь. Более безрассудного…

Кейт перебил Пруэтта. В его голосе зазвучали жесткие ноты:

— Седьмой, с этого момента вам предлагается прекратить всякие разговоры, кроме относящихся к выполнению задания на рандеву в космосе, подготовка к которому уже началась. — Кейт был тверд и холоден, слова звучали резко и отрывисто. Но это был лучший способ положить конец смятению, которое сейчас, несомненно, захлестнуло Пруэтта. А человек в капсуле «Меркурий» должен быть готов к встрече с «Джемини» и с Дагерти…

Кейт мысленно воззвал к богу. Уж он-то слишком хорошо знал, сколь ничтожны шансы на успех у той затеи, которую они пытаются — точнее, хотят попытаться — осуществить. Несмотря на то что у Пруэтта не осталось никакой возможности спастись своими силами или с помощью Земли, многие официальные лица и инженеры НАСА возражали против такого чрезвычайного решения, как запуск «Джемини».

Как только Кейт осознал, что нельзя устранить неполадку, приковавшую Пруэтта к орбите, он стал действовать быстро и на свой страх и риск. Он знал, что если тотчас не примет мер, то даже слабая надежда на спасение Пруэтта от неминуемой гибели может быть безвозвратно потеряна. Он тут же связался по телефону с Роджером Маккларэном, одним из руководителей программы «Джемини», который в то время находился в Хьюстоне. Когда через пятнадцать минут они кончили говорить, машина уже была пущена в ход.

Могло случиться так, что у них не было бы возможности запустить «Джемини» с ракетой «Титан-2». Но раз уж небо ниспослало им эту возможность, было бы преступно не воспользоваться ею до конца. Ракета «Титан-2» уже стояла на пусковом кольце Девятнадцатой стартовой площадки. А на вершине ракеты покоилась беспилотная капсула «Джемини», готовая ко второму испытательному орбитальному полету.

Но там же, на Мысе, оказалась и первая капсула «Джемини», предназначавшаяся для пилотируемого полета, — она проходила испытания в огромной камере ангара «С», где имитировались условия космического пространства. Маккларэн согласился снять беспилотную капсулу с ракеты и установить вместо нее пилотируемую капсулу.

Одновременно он предупредил Кейта, что им придется отказаться почти от всех мер предосторожности, которые предусматривались инструкцией. Кейт ответил грубо; его сейчас не интересовали контрольные листы проверок, на которые требуются многие дни, и все предосторожности, ставшие неотъемлемым элементом нормального рабочего процесса. Сейчас, черт возьми, им предстоял не «нормальный рабочий процесс», а классический случай гонки со ставкой «жизнь или смерть»!

Неужели они все еще не усвоили этого? Капсулу «Меркурий» и все обслуживающие системы инженеры проектировали с самого начала словно исходя из неизбежности аварий. Выходило так, будто успех — это нечто такое, что может случиться, если капсула благополучно прорвется сквозь череду неминуемых катастроф. Кейт мысленно выругался и послал инженеров к черту. Лучше всех сказал Гленн: «Наконец-то человека сажают в капсулу как хозяина, а не как пассивного пассажира».

Ведь именно в этом — то и была главная идея программы «Джемини»: ручное управление капсулой; решения принимают два члена экипажа. Даже автоматическая система аварийного покидания «Меркурия» была начисто отброшена в «Джемини»; электронное трюкачество сверхчувствительных «черных ящиков» просто оказалось ненужным.

«Мы снова вернулись к исходному представлению, что основная роль принадлежит человеку, — размышлял Кейт, — и слава богу. Инженеры были поражены, когда убедились, что во время имитации полета „Джемини“ космонавты реагировали на аварийные ситуации и начинали операции по покиданию капсулы в среднем почти через четыре десятых секунды. Этих ребят нельзя просто назвать хорошими, это, черт возьми, самые лучшие люди, и нам давно бы уже пора оказать полное доверие тому существу, которому мы столько лет поклоняемся, — человеку». В общем позиция Кейта была непоколебима.

Кейт ни минуты не сомневался, что Дагерти справится с капсулой «Джемини», в нем есть настоящая закваска. Конечно, дело тут не просто в успешном рандеву слишком малое право на ошибку предоставляется ему.

«Раз уж судьба подарила нам возможность прийти на выручку Пруэтту, мы воспользуемся ею! — подумал Кейт. — А что касается самого Пруэтта, он, видимо, даже не отдает себе отчета, что безоговорочно принял свою обреченность. Этого следовало ожидать. Эта убежденность медленно и против его воли овладевала его сознанием. Пора встряхнуть Пруэтта, вернуть его к полной активности, заставить снова работать со всеми станциями слежения, заставить жадно ухватиться за ту единственную возможность спасения, которая у него осталась». Кейт был уверен, что знает такие слова, которые заставят Пруэтта вернуться к жизни.

— «Меркурий-7», говорит пункт управления на Мысе.

— Слышу… Мыс. Продолжайте.

И Кейт продолжал холодно, официально:

— Если вы уже кончили пререкаться и перестали критиковать решения начальства, перейдем к делу…

Пруэтт прореагировал по-своему:

— Да ты что, сукин сын, в самом деле!..