Мир-Цирк. Город Барабу. Песнь слона
Мир-Цирк. Город Барабу. Песнь слона читать книгу онлайн
Трилогия Мир-цирка в одном томе.
Содержание:
Мир-цирк
Город Барабу
Песнь слона
Внимание! Книга может содержать контент только для совершеннолетних. Для несовершеннолетних чтение данного контента СТРОГО ЗАПРЕЩЕНО! Если в книге присутствует наличие пропаганды ЛГБТ и другого, запрещенного контента - просьба написать на почту [email protected] для удаления материала
— M-м, не уверен. Минутку.
Алленби, подняв брови, посмотрел на Бансома; тот только пожал плечами.
— Ученики уже не те, что прежде.
— Великий Алленби?
— Да, Нуссет?
— Вот она. Так, тридцать четвертая… хм-м-м. Эта глава рассказывает о войне. Похоже, закончена.
— Нуссет, принеси ее в кают-компанию. — Алленби увидел, что Бансом хмурится. — В чем дело?
Жрец покачал головой:
— Чтобы Шелем собирался читать это труппе корабля? Самый страшный период в истории Момуса? Если труппа в таком настроении, если люди настолько неуверены в себе, как ты описываешь, Великий Алленби, эта глава может оказаться последним ударом.
— Возможно.
— Возможно? Я кое-что понимаю в жреческом деле.
Алленби кивнул:
— Не обижайся, пожалуйста, Бансом, но то, что Шелем был старшим жрецом "Барабу", приводит меня к мысли, что и он тоже кое-что понимал в своем деле.
Бансом покраснел.
— Конечно. — Они несколько минут ждали в тишине, не сводя глаз с двери кают-компании.
Когда вошел Нуссет с пачкой бумаг, Алленби взял их, подал ученику несколько медяков, и, не успел тот выйти из комнаты, как Алленби уже погрузился в чтение. Он был неподвижен, жили только голубые глаза. Дочитав страницу, он подкладывал ее в конец пачки. Наблюдая, как Алленби то посмеивается, то хмурится, то смаргивает слезы, как кивает, берясь за следующую страницу, Бансом снова вспомнил о довинитском миссионере.
"Я еще не слишком стар, — думал он. — Я еще мог бы пойти в ученики к каменщику. А еще работа жреца очень похожа на работу интермедиста… да и рассказчика. Если я когда-нибудь вернусь на Момус".
Он вздохнул, поднял голову и увидел, что Алленби протягивает ему бумаги; жрец не смог истолковать выражение его лица. Когда Бансом взял рукопись, Алленби встал и пошел к двери, затем остановился.
— Бансом, в четвертом часу ты выступишь перед труппой с этой главой. Будь готов. — Он повернулся и вышел.
Жрец сел, несколько минут таращился на закрытую дверь, потом посмотрел на бумаги в руке. Знакомые каракули Шелема покрывали нелинованные листы. Покачав головой, Бансом начал читать.
В четвертом часу Бансом стоял на упаковочном ящике в грузовом трюме "Барабу" в окружении собравшейся труппы. Люди, арваниане и ящеры — все в парадных одеяниях — стояли молча, ожидая слов жреца. Бансом откашлялся и начал:
— Шел двести четвертый год крушения "Барабу" и пятый год пребывания лорда Алленби в должности Великого Государственника Момуса. Защита Девятого Квадранта Обитаемых Планет, послом которого Алленби некогда являлся, была снята по приказу Совета Семи Девятого Квадранта для усиления обороны центральных районов, оказавшихся в зоне особого внимания военачальников Десятого Квадранта. Остались только горсточка Горных Егерей, вышедших на пенсию или демобилизовавшихся на Момус, да заверения Объединенных Квадрантов, что они придут на защиту Момуса в случае, если планета подвергнется вторжению.
Бансом читал слова Шелема, и месяцы борьбы, боли и страданий постепенно стирались из памяти, пока и жрец, и артисты не вернулись к тому мрачному часу.
— В то же самое время, когда последний корабль Девятого Квадранта покинул небеса Момуса, лорд Алленби пригласил к себе Великих Мастеров планеты. Они собрались в доме Алленби в городе Тарзаке и встретились с представителями оставшихся Горных Егерей…
Лорд Алленби, сидевший, скрестив ноги, за столом, смотрел на мрачные лица собравшихся.
— Есть предложения? — Его взгляд остановился на лице молодого человека в черно-коричневой мантии униформиста, ярко выделяющейся на фоне стены. Пейнтер? Ты — старший из оставшихся на планете Горных Егерей.
Стоявший поодаль бывший лейтенант пехоты пожал плечами:
— Если разведывательные прогнозы, которыми снабдил тебя генерал Каан, верны, то Десятый Квадрант использует для вторжения наемников, — возможно, арваниан — под предлогом, который даст Объединенным Квадрантам формальный повод отказаться от вмешательства. Вопрос только во времени, но можно не сомневаться, что это будет скоро.
Алленби потер подбородок:
— Размер арванианского отряда?
— Не больше батальона. На что-то большее ОК пришлось бы обратить внимание. Но… — Пейнтер опустил глаза. — Этого должно хватить. Они будут вооружены шквальными лучеметами в качестве легкого оружия и, возможно, импульсными излучателями и дезинтеграторами для тяжеловооруженной роты. К тому же арваниане — крутые ребята.
— Ну а наши Егеря? Ведь их на Момусе около двухсот?
Пейнтер кивнул:
— Примерно половина из них — технический персонал: техники, медики, электрики и компьютерщики не более годятся для боя, чем клоуны… — Пейнтер заметил, что Великий Камера, мастер тарзакских клоунов, глянул на него, подняв бровь. — Не обижайся, Великий Камера. — Лейтенант снова повернулся к Алленби. — За вычетом их и тех, кто негоден по возрасту, мы имеем, возможно, дюжину строевых солдат, экипированных разве что голыми руками.
— И?..
— И будь это задачей в офицерской школе, я бы вспомнил, осторожность мать доблести, — и не получил бы неуд.
— Невозможно.
— Знаю.
— Ну и какова же альтернатива, Пейнтер?
— Герилья. Партизанская война. Избегать прямых столкновений, использовать тактику булавочных уколов, утомлять их… превратить для арваниан жизнь на Момусе в ад… — Пей-нтер опустил глаза и покачал головой.
— Что такое? Что ты собирался сказать?
Пейнтер скривил губы, потом поднял глаза:
— Чтобы превратить планету в ад для арваниан, нам необходимо будет превратить ее в ад и для нас самих. Такая война — это противоборство духа… мужества. Чтобы увеличить для арваниан цену завоевания, народу Момуса придется и самому заплатить дорогую цену. Возможно, на это уйдут годы. Они могут измотать нас первыми…
— Ха! — Все повернулись к Доруму, силачу и мастеру тарзакских уродцев. — Пейнтер. Ты полагаешь, момусиане лишены силы духа? — Остальные одобрительно кивнули.
Пейнтер потер глаза, потом опустил руку.
— Я видел такую войну раньше, Дорум. Шесть лет назад, во время восстания на Хессифе. У меня на глазах командира роты разорвало на куски… маленькая девочка попросила воды… она обмоталась проволокой, превратившись в ходячую бомбу. — Он отошел от стены. — Хватит у тебя духу превратить себя в бомбу, Дорум? Или превратить в бомбу жену или дочь? У хессифиан на это хватило духу, и этого оказалось недостаточно. Мы разбили их. Егеря подавили восстание.
Воцарилась мертвая тишина. Алленби видел, как углубляются морщины на лицах.
— Есть другие предложения? — Никто не шелохнулся. — Прекрасно. Пейнтер, с чего начнем?
Наавон Дор, командир арванианских наемников, забыл о линейном крейсере "Меч", несущемся к планете Момус: его стило порхало по экрану, закрывавшему одну из переборок каюты, движения художника были быстрыми и уверенными. На экране появились изображения суровых гор Арвана и резких ветров, сгибающих тонкие растения. Экран Наавона мог бы оживить рисунок: серые облака скользят за горами, деревья диа раскачиваются под ветром, — но он предпочитал достигать этого эффекта рисованием. На переднем плане появился утес, а на обрыве — вихрь линий и теней, который скоро превратился в подобие его самого: высокая фигура, приплющенная голова гордо вскинута, черные, как ночь, глаза пристально смотрят из-под выступающих надбровий на далекие горы. Наавон мгновение помедлил, всматриваясь в портрет. На герое была старомодная одежда: стоячий воротник и скрещенные ремни, как у старых арванианских наемников. Наавон нахмурился, потом узнал воина. Отец, почему я сейчас думаю о тебе?
— Наавон? — Старший офицер отвернулся от экрана. В люк просунулся его заместитель.
Наавон выключил экран, стирая изображение, и бросил стило на прикроватный столик.
— В чем дело, Госс?
— Многопалый прилетел с командного корабля и желает видеть тебя.