Переход закрывается в 1 час ночи

    — Хм. Ясно… Не рассказывал. Ну… Тогда есть серьезный разговор!

   В этот вечер Виктор и поведал приятелю историю своей фантастической жизни и их долгой дружбы, ожидавшей Сергея в будущем. Они брели со стадиона в сторону Песчаной площади. Вдруг Серега остановился как вкопанный.

    — Самое главное чуть не забыл! На твоей могиле женщина была.

    — Что за женщина?!

    — Пожилая какая-то. Листья с газона собирала.

    — Во сколько это было?

    — Где-то в начале первого… Е-мое! Ты же можешь… вчера туда поехать! И поговорить с ней!

    — Ну так а я о чем!

    — Расскажешь потом, что узнал?

    — Хороший вопрос… Ведь я вчера тебе не рассказывал?

    — Нет. Вчера мы с тобой вообще не встречались.

    — Значит, получается… Ох, блин! Ведь завтра ты меня будешь спрашивать об этом! Я только сейчас понял… Ты меня спросишь: «Ну как, узнал что-нибудь у той женщины?» А я-то подумаю, что это ты про Ленку! В смысле, как мы с ней познакомились. И отвечу: «Нет, не узнал». Выходит, я так ничего тебе и не расскажу…

    — Да бог с ним. Ты, главное, сам узнай.

    — Да уж это можешь не сомневаться!

   Подошли к Серегиному дому.

    — Вот тут я живу, — сказал Сергей, указывая на подъезд по соседству с салоном продажи пейджеров.

    — Я знаю.

    — Ну да… Черт, никак в голове не уложится!

    — Ладно, давай! До завтра.

    — До завтра. Удачи тебе… вчера.

   Вчерашний день оказался облачным и хмурым. В подсобном помещении под северной трибуной, где стадионное начальство предоставило Виктору жилье, имелся телевизор «Рубин». Виктор включил его в надежде дождаться прогноза погоды — брать зонт или нет? Телевизор снабдил его информацией о том, что Мария принимает Панадол, у тети Аси белоснежное белье, а Маргарита Павловна из «Покровских ворот» лучше всех умеет чистить раковины и унитазы. Переключившись на другой канал, Виктор узнал новое слово на букву «Х» — «Херши-кола». Новостей дождаться не удалось. Пора было ехать на кладбище.

   Добраться туда можно было автобусом от станции Кунцевская. На остановке висело расписание. Оказалось, что автобусы ходят не часто. Не опоздать бы! Начал накрапывать мелкий дождик. Хорошо, что зонт Виктор все-таки захватил… Невдалеке, прикрывая голову от дождя пакетом, по тротуару шла девушка. Это была Лена! Она скользнула по Виктору безразличным взглядом и проследовала мимо. Они еще не были знакомы! И тут к остановке подъехал автобус. Что делать? Не поехать на кладбище нельзя, ведь это шанс узнать обстоятельства смерти! Двери открылись. Виктор вошел в салон. Автобус тронулся. Лена осталась позади. Дождь стал сильнее и забарабанил по оконным стеклам крупными каплями.

    — Извините… Извините, пожалуйста!

    — Куда лезешь?!

    — Простите, ради бога!

    — Безобразие какое! Проспят остановку, а потом прутся напролом!

   Протолкавшись к кабине, Виктор уговорил водителя остановиться.

   «Надо было, все-таки, сесть в автобус, — подумала Лена, когда дождь ударил не на шутку, — Хоть пару остановок проехала бы». И тут автобус, обогнавший ее, вдруг затормозил. Из передней двери выскочил молодой человек и поспешил ей навстречу.

    — Добрый день, девушка! Позвольте предложить вам зонт!

    — Вы специально для этого остановили автобус?

    — Именно так! Дело в том, что вы сегодня стали объектом программы социальной помощи населению! Пожалуйста, улыбайтесь, вас снимает скрытая камера. Такая скрытая, что я сам не знаю, где она. Но это не важно. Я вручаю вам зонт. И это только начало! Сейчас вон из того магазинчика выйдет хорошая женщина и подарит вам… пятновыводитель!

    — Послушайте…

    — Понимаю вашу озабоченность! Разумеется, для пятновыводителя нужны пятна. Эту проблему легко поможет решить кетчуп, который вам подарит… вон тот благородный старик на лавочке! Продолжайте улыбаться, потому что потом из-за угла выскочит противный рыжий мальчик и сообщит вам новое слово на букву «Х»!

    — Тогда я сообщу ему старое, — рассмеялась Лена.

    — Ваше право. Но предупреждаю, из эфира это будет вырезано. Нашу программу смотрят дети. Противные рыжие дети. Так… Я не понял! По сценарию сейчас должна появиться хорошая женщина с пятновыводителем. Режиссер! Где эта нехорошая хорошая женщина?

   Прохожие оборачивались. Лена смеялась. Виктор нес над ее головой зонт и был счастлив. На кладбище в этот день он так и не попал.

    — А вон тот противный белый мальчик что мне подарит?

    — Ну, это же очевидно! Разумеется, отбеливатель. Ведь это переодетая тетя Ася!

   У входа в метро, закутанный в простыню, стоял проповедник из «Белого братства». Он агитировал за Марию Дэви Христос и возвещал о предстоящем конца света.

   1990-й год. Почему он Васильев? Вероятно, просто выбрал первую пришедшую в голову непримечательную фамилию. А Сергеевич — это наверняка в честь Сереги, который в далеком будущем будет ему вместо отца. Паспорта у него нет и, очевидно, никогда не было. К счастью, на стадион дворником можно было устроиться и без паспорта. Как Виктору удалось выяснить, работал он тут с 1986-го года. То есть, с года своей смерти. Обстоятельств которой узнать так и не удалось.

   Сережке сейчас было девять. Он порой появлялся на стадионе. Пацаны лазали по кустам возле теннисных кортов, собирали мячики, улетевшие за ограждение и не найденные хозяевами. Иногда мальчишки пробовали свои силы на детской гимнастической площадке. Можно было видеть, как Сережка, рассевшись на брусьях или забравшись на козла, рубится в свою «Ну погоди». Убираясь возле кортов, Виктор тоже часто находил теннисные мячики — и отдавал их пацанам.

   Лене было четырнадцать. Их встреча под дождем на автобусной остановке в Кунцево стала для Виктора последней. Он знал, где Лена живет. Изредка позволял себе подойти утром к ее подъезду и посмотреть, как она выходит из дома и направляется в школу…

   В этом году Виктор начал курить. И, как нельзя, не вовремя! С табаком в городе начались большие проблемы. Нормальных сигарет не было в принципе. Продавались (теоретически) только «Астра» или «Беломор», но их еще надо было поискать. Эх, а ведь уже в ближайшем будущем везде можно будет купить «Бонд», «Магну»… Но будущего не вернешь.

   Сантехник Борька рассказал, что вчера, в субботу, на Песчаной площади у табачного киоска собралась огромная куча народу. С утра обещали, что привезут товар, но так и не привезли. В середине дня возмущенная толпа вышла на проезжую часть и перекрыла движение. Часа в четыре пришла машина с «Беломором». Народ ликовал. Но все продать не успели. Так что, сегодня имело смысл нанести туда визит.

   Очередь выстроилась нешуточная. Но она двигалась. Киоск работал, папиросы продавались. Перед Виктором стояли двое студентов-старшекурсников. Молодые люди обсуждали планы на будущее — чем заняться по окончании института. Один собирался паять декодеры PAL-SECAM и продавать их владельцам видаков, желающим смотреть фильмы в цвете. Второй считал, что это мелко и несерьезно, а у мужчины должна быть настоящая профессия: надо возить вареные джинсы из Польши. Беседа женщин, стоявших позади, была посвящена искусству кино: обсуждались драматические коллизии сюжета «Рабыни Изауры». Потом дамы коснулись вопросов здравоохранения и разговор пошел о сеансах Кашперовского и Чумака. В целом, заслуги обоих медицинских светил не подвергались сомнениям, но по отдельным вопросам у собеседниц не было полной ясности. Возможно ли лечение по фотографии? Еврей ли Чумак? Могут ли экстрасенсы разговаривать с мертвыми?

    — Да что экстрасенсы! Мне вчера мороженщица рассказывала. Которая у «Дружбы» сидит. У нее несколько лет назад муж на машине разбился и прохожего сбил. Похоронили обоих. А вчера, говорит, тот прохожий к ее киоску пришел и стал спрашивать, как он погиб! Номер машины узнавал. Не лежится покойничку в земле! Она говорит, буду теперь за его могилой ухаживать, может, успокоится…