Большая планета. Дилогия (Большая планета. Плавучие театры)

«Я учел это обстоятельство. Кратковременное купание в озере охладит раздражительный темперамент Чарли Лисиддера и, кроме того, замкнет накоротко аккумуляторы их лучеметов».

С Баджарнума, стоявшего на песчаном пляже, все еще текла вода; лицо его осунулось и побледнело. Глаза Лисиддера тускло поблескивали, как лужицы горячей ртути, он не озирался по сторонам и не смотрел ни на кого из окружающих. Три его спутника каким-то образом умудрились сохранить некое подобие достоинства несмотря на то, что их одежда полностью вымокла, а их сапоги, полные воды, хлюпали самым жалким образом. Влажные волосы Нэнси прилипли к ее щекам. Лицо ее оставалось бесстрастным, как мраморная маска. Она сидела на песке и дрожала от холода — можно было слышать, как стучали ее зубы.

Глистра бросил ей свой плащ. Накинув его на плечи и отвернувшись, она сумела снять с себя под плащом промокшую одежду.

Клод Глистра стоял с лучеметом в руке: «Теперь залезайте в машину, по одному. Элтон вас обыщет, чтобы по пути нам не мешали какие-нибудь ножи или крюки». Он выбрал кивком Баджарнума: «Ты первый».

Пленники подходили по очереди к Элтону, которому удалось конфисковать три кинжала, пять вышедших из строя мокрых лучеметов и кусочек пластыря, пропитанный смертельным ядом.

«Теперь садитесь в машину, дама и господа, — пригласил Глистра. — В вашем распоряжении два задних сиденья».

Баджарнум произнес мягким тоном, напоминавшим шуршание шелка по шелку: «Вы не уйдете от возмездия, даже если для этого мне придется прожить еще двести лет».

Глистра рассмеялся: «Перестань пороть чепуху и возьми себя в руки! О возмездии взывают сотни тысяч мужчин, женщин и детей, которых продали в рабство твои космические пираты».

Баджарнум моргнул: «Я никогда не занимался работорговлей в таких масштабах».

«Неважно. Сто человек или сто тысяч человек — преступление остается преступлением».

Глистра взобрался на переднее сиденье рядом с Элтоном и повернулся, глядя на пять лиц. Эмоции Лисиддера нетрудно было угадать: под маской его надменной физиономии, казавшейся слишком маленькой на большой круглой голове, кипело змеиное бешенство. Три сановника мрачно напряглись, ожидая самого худшего. Нэнси? Она была целиком поглощена какими-то отвлеченными мыслями, бесконечно далекими от происходившего здесь и сейчас. Клод Глистра не замечал в ней ни страха, ни гнева, ни даже каких-либо сомнений. У нее на лбу не было морщин, линия рта не кривилась — она выглядела обыденно спокойной, почти беззаботной, глаза ее отражали только последовательность каких-то размышлений, мелькавших, как отблески серебристой чешуи рыб, плывущих в темной глубине вод.

Глистра догадался: «В ней разрешился наконец конфликт несовместимых личностей. Она долго и беспощадно боролась с собой, захваченная водоворотом существования, сопротивляться которому она была не в силах, и теперь чувствует безмерное облегчение. Она ощущает свою вину, знает, что будет наказана, и ожидает наказания с радостью».

Все устроились в машине. Глистра повернулся к Элтону: «Ты сможешь найти Анклав?»

«Надеюсь». Элтон постучал костяшками пальцев по черной панели: «Когда мы окажемся на другой стороне планеты, можно будет прокладывать курс, ориентируясь на радиомаяк».

«Замечательно».

Аэромобиль взмыл в воздух и полетел на запад. Блестящее озеро исчезло за кормой.

Лисиддер выжал воду из подола плаща. К нему в какой-то степени вернулась аристократическая любезность; он задумчиво произнес: «Думаю, что вы составили обо мне неправильное представление, Клод Глистра. Действительно, я продавал в сытное рабство голодающих сирот, но это было всего лишь средство достижения цели. Нельзя не признать, что такое средство заслуживает порицания. Но разве люди не умирали в идеологических войнах до того, как Землю стало контролировать федеральное правительство?»

«Таким образом, твоя цель состояла в подчинении Большой Планеты федеральному правительству?»

«Совершенно верно».

«А зачем тебе это понадобилось?»

Баджарнум ответил непонимающим взглядом: «Хм. Разве это не привело бы к воцарению мира и порядка?»

«Конечно, нет — и ты это прекрасно знаешь. Племена Большой Планеты невозможно объединить посредством завоевания — по меньшей мере на протяжении твоей жизни и с помощью божолейской деревенщины, скачущей на зипанготах. Сомневаюсь, что тебя в малейшей степени интересуют мир и порядок. Ты использовал армию, чтобы оккупировать и разорять Рубец и Глэйтри, земли мирных фермеров, в то время как реббиры и степные цыгане продолжают делать, что хотят, уводя в рабство и убивая всех подряд».

Повернув голову, Нэнси с сомнением взглянула на Баджарнума. Чарли Лисиддер дернул колечко на конце уса.

«Нет, — продолжал Глистра. — К завоеваниям тебя побуждали тщеславие и самолюбие. Ты — всего лишь атман Плетка в костюме поприличнее».

«Слова, слова, слова... — Лисиддер усмехнулся. — Земные делегации прибывают и пропадают без вести, Большая Планета проглатывает всех. Все вы потонете, как гнус в Батцимарджанском океане».

Глистра ухмыльнулся: «Эта делегация — все, что от нее осталось — уже не потонет. Перед тем, как занять свою должность, я настоял на предоставлении мне неограниченных полномочий. Я не рекомендую, я приказываю».

Маленькая физиономия Баджарнума сморщилась и стала еще меньше, словно он проглотил что-то горькое и жгучее: «Допустим, что все это так — что вы собираетесь делать?»

Глистра пожал плечами: «Еще не знаю. У меня есть несколько идей, но нет никаких определенных планов. Одно несомненно: массовым убийствам и работорговле будет положен конец».

«Ха! — злорадно воскликнул Баджарнум. — Из Анклава вызовут земные звездолеты-истребители, они разбомбят и уничтожат всех цыган, реббиров, степных и пустынных разбойников — все племена, кочующие по Большой Планете — и там, где я хотел создать Божолейскую империю, будет создана империя земная».

«Ничего подобного, — ответил Глистра. — Ты очевидно неспособен понять сущность проблемы. Единство народов Большой Планеты — несбыточная мечта. С таким же успехом можно было бы принуждать к мирному цивилизованному сосуществованию муравьев, кошек, рыб, обезьян и слонов. До тех пор, когда на Большой Планете станет возможным всеобщее правительство, могут пройти тысячи лет. Подчинение Большой Планеты воле Земли было бы слишком дорогостоящим и, в конечном счете, бесперспективным предприятием, настолько же разрушительным, как создание Божолейской империи».

«Тогда в чем состоит ваш план?»

Глистра снова пожал плечами: «Возможна региональная организация. Могли бы помочь местные суды и небольшие формирования полиции из местных жителей, прошедших подготовку...»

Баджарнум фыркнул: «Устаревшая интеллектуальная рухлядь Древней Земли! Уже через пять лет ваши региональные судьи начнут брать взятки, а ваши региональные правительства — навязывать общие правила людям с несовместимыми традициями и представлениями».

«Именно поэтому, — сказал Клод Глистра, — нам придется действовать постепенно и осторожно».

Он взглянул на озаренный солнцем ландшафт Большой Планеты. Бесконечные перспективы: лесистые горы, зеленые долины, извилистые реки, засушливые степи.

Послышалось приглушенное восклицание: обернувшись, Глистра увидел, что два божолейца в алых туниках пригнулись, приготовившись к прыжку. Глистра направил на них лучемет — два бородача во влажных красных туниках опустились на сиденья.

Лисиддер что-то прошипел — Глистра не расслышал, чтó именно. Нэнси придвинулась ближе к борту аэромобиля.

Десять минут прошли в неприязненной тишине. Наконец Баджарнум произнес слегка срывающимся голосом, преодолевая внутреннее сопротивление: «Что вы собираетесь с нами сделать?»

Глистра снова устремил взгляд в невидимый горизонт: «Об этом вы узнаете через пару часов».

Они пролетели над усеянным островками морем, над серой пустыней, над горным хребтом, заснеженные пики которого угрожающе вздымались в темно-синее небо. Когда внизу показались пологие холмы, расчерченные параллельной зеленой штриховкой виноградников, Глистра сказал Элтону: «Пожалуй, мы улетели достаточно далеко. Приземлись где-нибудь здесь».