Меч Заратустры

Эта компания и навела Константина на Орлеанское королевство. А там как раз к этому времени обозначилась новая проблема.

Как и предсказывала Жанна с каждым днем прибавлялось желающих пополнить ее войско, стать ее рыцарями, баронами, стражницами и наядами.

Вот только работать никто не хотел.

Строить королевский терем и дома вокруг еще кое-как получалось – это было весело и при таком количестве людей не накладно.

Но землю обрабатывать никто даже не пытался. Бароны запустили свои огороды, их жены сами не справлялись, а все остальные вовсе не брали лопаты в руки.

Они проедали истринскую дань, но было заранее ясно, что надолго ее не хватит.

И когда Жанна задала резонный вопрос – где взять работников, Граудинь ответила, ничтоже сумняшеся:

– Можно купить рабынь. Как раз сейчас, пока Востоков еще здесь. К нему толпами идут маздаи – сдаваться в рабство, и он не знает, куда их девать. Дорого не возьмет. А может – вообще подарит. И они тоже не откажутся. Для них его слово – закон.

– А как же закон о правах и свободах? – спросила Жанна.

Закон о правах и свободах, изданный в свое время Гариным, в числе прочего объявлял, что в пределах юрисдикции президента Экумены любой раб, невольник или человек, ограниченный в правах, считается свободным и обладает всеми правами человека и гражданина.

– Ты же королева, – ответила Женька. – Издай свой закон. И его никто не отменит. Даже Гарин.

– Гарин может быть и отменит. Он-то как раз способен создать империю.

– Ему сейчас не до этого.

– Откуда ты знаешь?

– А я вообще много чего знаю. Я – правая рука Царя Востока, а у него хорошая разведка.

– И что она такого разведала? – взволнованно спросила Жанна.

Она даже не пыталась скрыть свой интерес к текущим занятиям Гарина – тем более, что сведения были весьма противоречивы. Некоторые источники все еще клялись и божились, что Гарин погиб от рук сатанистов глубоко в московских подземельях.

Но Женька говорила так твердо, как человек, который действительно знает наверняка:

– Гарин нашел нефть за большим водоразделом. Так что ему сейчас не до нас.

42

На самом деле нефть нашел не Гарин.

Ее нашли геологи из того же самого МГУ и столичных НИИ, которые уже месяцев восемь работали на президента Экумены и, не щадя живота своего, забирались далеко в джунгли и глубоко в море в надежде отыскать драгоценные энергоносители.

Но удача улыбнулась им не в джунглях и не в море, а в сухой саванне, переходящей в полупустыню с обширными безводными участками, где и были обнаружены открытые нефтяные колодцы.

Черное золото выходило здесь прямо на поверхность, и его можно было буквально черпать ведрами.

Об этом и узнал президент Экумены в высотном здании на Воробьевых горах за несколько часов до эвакуации.

Сама эвакуация прошла как по нотам.

Гарин серьезно опасался, как бы не узнали об этом открытии конкуренты – Казаков, которого к тому времени еще не свергли, Аквариум, который рвался к власти с энергией раненого носорога, и Царь Востока, одержимый идеей самоуничтожения цивилизации настолько, что у него хватило бы ума направить к нефтяным источникам своих диверсантов.

Поэтому Гарину надо было хотя бы на время скрыться от них от всех. Исчезнуть без следа, затеряться на просторах Экумены – и лучше всего так, чтобы его считали погибшим.

Так оно и вышло.

Гарин покинул здание МГУ не раньше, чем в подземельях на станции метро «Университет» и вокруг нее сосредоточился большой отряд таборных боевиков, переодетых сатанистами.

Они рассредоточились среди настоящих сатанистов и не кто иной, как сам Гарин сорвал полную зачистку тоннелей в эти часы. Когда от Метромоста подошли подкрепления, спецназовцев по его настоянию перебросили наверх, расчищать проходы от МГУ до станции. А сатанисты, подлинные и мнимые, накапливались в другом тоннеле, со стороны «Проспекта Вернадского».

Они выкатились на перрон в ту самую минуту, когда Гарин спустился вниз. Переодетые таборные боевики окружили президента Экумены и его телохранителей плотным кольцом и повлекли его в тоннель, где было скрытое ответвление – выход в катакомбы «Метро-2», предназначенные как раз для того, чтобы перемещаться под городом в обход Метромоста.

Это ответвление Аквариум отыскал только через несколько дней – его было не так-то просто заметить без света и без карты. А на Гарина работали диггеры, которые провели его кратчайшей дорогой к выходу из города.

Когда настоящие сатанисты дрались со спецназовцами в глухой и темной мышеловке у Метромоста и гибли десятками под ударами мастеров рукопашного боя с холодным оружием в руках, Гарин со своей охраной был уже далеко.

Часть его людей осталась на Воробьевых горах. Они сбросили в тоннеле свои черные балахоны и футболки и поднялись наверх, где, не вступая ни с кем в долгие объяснения, стали помогать спецназу и отрядам Царя Востока эвакуировать из МГУ очкариков.

А Гарин спокойно вышел на поверхность через метро «Планерная» и затерялся на окраинах Москвы.

К следующей ночи небольшой отряд президента Экумены вышел к верховьям Истры и заночевал у наяд на верховых озерах. А еще через сутки он был уже за водораздельной грядой.

Было известно, что все реки в этих краях текут на юг, к морю, и только одна вопреки этому обычаю катится на север.

Эту реку назвали Волховом, и именно по ней Гарин и компания сплавились до озера Ильменя, где начиналась земля, в которой вовсе нет никаких рек.

Здесь начиналась сухая саванна, тропическая степь с пустынными участками, где и были найдены нефтяные колодцы.

Начальник геологической экспедиции Трофимов к прибытию Гарина подготовил уже и объяснение этого феномена.

– Все просто, – говорил он. – Там, где влаги достаточно, весь белый пух растворился в органике или превратился в перегной. А тут у него возникли проблемы. Без воды даже на волшебной белой почве ничего не растет. А долго существовать сам по себе белый пух не может. Вот он и разложился на элементарные углеводороды. Нефть, газ, парафины. Не удивлюсь, если где-то поблизости и уголь есть.

Слушая это, президент Экумены выглядел по-настоящему счастливым. Еще бы – ведь он столько раз говорил, что отсутствие нефти – это главный фактор, который мешает сохранению и восстановлению цивилизации в Москве и во всей Экумене.

И вот теперь у него есть нефть. Нефть, которая дороже золота, ибо золото – это мишура, а нефть – основа цивилизации.

Гарин, как заправский нефтяник, зачерпнул черную жижу из колодца и вымазал ею все лицо, оглашая окрестности нечленораздельными воплями восторга.

Но это было только полдела.

Оставалась еще масса проблем, и первая из них – как доставлять нефть в Москву и добиться ее рационального использования.

Президент Экумены вовсе не был уверен, что новые кремлевские власти способны на рациональные действия.

Последние сообщения из столицы свидетельствовали скорее об обратном.

43

Когда епископ Истринский и Залесский Мефодий заключил с понтификом Петром Вторым унию против еретиков, «Радио столицы» разразилось восторженной тирадой о совместной борьбе различных духовных течений против терроризма и сатанизма, а митрополит и предстоятель всех староверов Николай объявил об извержении Мефодия из сана. Не за то, что он борется против еретиков, а за то, что объединяется в этой борьбе с безбожными католиками.

Наилучшим образом это событие сказалось на судьбе законоучителя Нестора. До сих пор он был по рангу всего лишь иеродиакон, о чем его верные поклонники не любили упоминать – зато теперь на их улицу пришел праздник.

Митрополит собственной персоной прибыл на Истру и в новом скиту на окраине Гапоновки совершил торжественную хиротонию [5], которая сделала Нестора новым епископом Истринским и Залесским.