Журнал «Если», 1997 № 08

Итак, как вы сами видите, вопрос решался в практической плоскости, а вовсе не с точки зрения того, кто более достоин владеть планетой, породившей и нас, и вас. Переселение не травмировало нас, поскольку мои предки, как и ваши, были еще слишком примитивны, чтобы понять, что Земля — их дом. Дом ограничивался пещерой. Мы устроились со всеми удобствами и добились включения в галактическое сообщество. Теперь мы считаем своей родной планетой мир, подаренный нам изотатами. Ни о какой ревности речи не идет, и если кому-то из нас хочется посетить Землю, то только из антропологической любознательности. К сожалению, нам не предоставлено даже этой возможности, ибо Земля по сей день классифицируется как необитаемая планета. — Ирунта кивнул в сторону Рейла. — Об этом он вам, наверное, говорил.

— Пришлось сказать. Оомемианы вот-вот схватили бы меня, если бы не эти трое.

Ирунта понимающе кивнул.

— Не беспокойся. Повторяю, им никто не поверит, если они, возвратившись, вздумают рассказать о своем путешествии. Такое уже случалось. Путешественников неизменно высмеивают — и только.

— Почему вы так уверены, что изотаты не снабдили вас версией о вашем превосходстве исключительно ради того, чтобы вас было проще переселить? — спросил Кервин.

— Потому что они могли бы обойтись и без этого. Не забывайте, все происходило десятки тысячелетий назад с самыми что ни на есть первобытными людьми. Когда спустившиеся с небес боги предлагают перенести вас в рай, какая первобытная душа вздумает этому воспротивиться? Разумеется, кое-кто возражал. Этим немногим хватило смекалки, чтобы сбежать с кораблей изотатов. У вас, кроманьонцев, осталось, кого травить. Вы никогда не задумывались, почему мы так быстро «вымерли»? — Он оглянулся на Рейла. — Вряд ли они изменили своим привычкам.

— Боюсь, что они сохранили свою прежнюю неуживчивость, — с осуждением в голосе ответил Рейл. — Не представляю, чтобы они в обозримом будущем смогли стать частью галактической культуры. Какое-то время назад у них появилось атомное и водородное оружие. Дальнейшее — дело времени.

— Болтовня! — сказал Кипяток. — Увидите, мы разберемся со своими проблемами.

— Желаю вам всяческих благ, — заверил его Ирунта. — Всякая новая раса чем-то обогащает общество. Возможно, мы могли бы даже выступить спонсорами вашей заявки на вступление. — Видя, что у Кипятка имеются возражения, Ирунта опередил его: — Поймите, я вовсе не намерен вас оскорблять. Просто излагаю факты в известном мне толковании.

— Не факты, а сплошное вранье! — выпалил непримиримый Кипяток. — Ручаюсь, что у вас нет даже рок-н-ролла.

Ирунта свел могучие брови и вопросительно взглянул на Рейла.

— Современная форма популярной музыки, — пояснил тот. — Всего лишь вариации на более ранние темы, которые наверняка можно проследить до самых истоков.

— Да, этого у нас, кажется, нет. — Тем не менее Ирунте стало любопытно. — Мы далеко отошли от первобытных форм самовыражения. Я бы с удовольствием послушал эту музыку. Кто знает, какие древние чувства она сумеет пробудить?

— Сколько это стоит? — Миранда указала на блестящую побрякушку, предназначенную для гораздо более толстой шеи, чем у нее. Блеск побрякушки слепил глаза. Измир подплыл ближе и превратился в абсолютный, только увеличенный дубликат бус.

— Невероятно! — воскликнул Ирунта. — Что еще он умеет копировать?

— Практически все, — ответил ему Рейл. — Во всяком случае, пока мы не заметили никаких ограничений. Помимо этого, он обладает способностью к свободной левитации в любом направлении, в том числе в спусковой шахте. Сила и направление действия поля на него не влияют. Уверен, что он обладает и иными свойствами, о которых мы не знаем.

Ирунта кивнул.

— Начинаю понимать, почему оомемианы так его ценят. Вероятно, они тоже не имеют представления о его истинных способностях.

— Но они, по крайней мере, что-то подозревают. — Рейл пригладил свою зеленую поросль. — Иначе зачем им так рьяно меня преследовать? Трудность заключается в том, что Измир совершенно безразличен к происходящему вокруг него. Кто его поманит, к тому он и прибьется. Я даже не знаю, что означает его имя. Вдруг это какой-то оомемианский код?

— Имя не имеет значения, — пробормотал Ирунта. — Терпеть не могу оомемианов! Грубые, неотесанные мужланы! А тебе я многим обязан. Поэтому мы окажем тебе помощь. Что до наших… гм… братьев, — он посмотрел на троих людей, — то мы не допустим, чтобы нас обвинили в нежелании помочь бедным родственникам.

— Видимо, мы должны вас поблагодарить. — Кервин шагнул к прилавку и протянул руку, но Ирунта отшатнулся и только слабо помахал ему в ответ.

— Не обижайтесь, — проговорил он, стараясь не морщиться, — просто вы пахнете… не так, как мы.

— Все мы, земляк, воняем одинаково, — сказал Кипяток.

— Наверное, он имеет в виду тебя, — бросил ему Кервин. — Когда ты последний раз принимал ванну, братишка?

— Не зови меня братишкой. Я начал изживать наше родство еще до того, как появился на свет.

— Все вы пахнете примерно одинаково. — Ирунта говорил правду и искренне стремился к взаимопониманию. Переключив внимание на Миранду, он ответил ей: — Сорок шесть иоров плюс налог.

Миранда надела бусы на шею.

— Что такое несколько иоров? — С этим возгласом Кипяток вывалил на прилавок пригоршню шариков, шпулек, блестящих цилиндриков и кубиков.

У Ирунты поползли на лоб брови.

— Сколько наличности! И все это наверняка заработано здесь. Неужели кроманьонцы достигли большего прогресса, чем я предполагал?

— Одни из нас адаптируются лучше, другие хуже. — Кипяток пододвинул к нему свое богатство.

Ирунта выбрал из кучки два кубика, разобрал их и отдал Кипятку скорлупки.

— Это сдача.

— Только и всего? — Миранда признательно улыбнулась Кипятку. — Спасибо.

Тот убрал «наличность» в карман.

— Мне хотелось бы провести с Измиром кое-какие опыты, — заявил Ирунта.

— Какие именно? — подозрительно спросил пруфиллианец.

— Успокойся, мой давний друг, вреда я ему не причиню.

Ирунта, Рейл и Измир исчезли в недрах магазина. За прилавок встал шестиногий жираф, а трое людей продолжили исследование товаров, иногда выглядывая из-за стеллажей, чтобы оставаться в курсе происходящего.

Некоторые приборы, с помощью которых Ирунта взялся изучать Измира, показались Кервину ужасно сложными, поэтому он уже сомневался, действительно ли неандерталец простой совладелец заштатной лавки. По прошествии часа из-за занавески стали доноситься его переговоры с какими-то невидимыми собеседниками. Наговорившись, он возвратился в торговый зал.

— В общем, так, Артвит: мы помогаем тебе покинуть Недсплен вместе с Измиром и кроманьонцами, не привлекая внимания оомемианов.

— Спасибо! Я не был до конца уверен, что у тебя до сих пор сохранились подобные возможности.

— Ты был бы удивлен, узнав, чем я располагаю. — Ирунта смотрел не на Рейла, а на Измира. — Твой Измир представляет необычайный интерес. Я всего лишь снял показания приборов, но истолковать их самостоятельно не могу. Это не по моей специальности. Я уже передал их кое-кому, кто в этом больше смыслит, и те проявили интерес к проведению более углубленного исследования.

— Звучит знакомо. Правильно ли я понял, что ты не собираешься отправлять нас прямиком на Пруфиллию?

Ирунта положил руку на его тощее плечо и тихо сказал:

— Пойми, друг, без нашей помощи ты не подберешься к своей Пруфиллии и на расстояние в тысячу световых лет. Ты сам это хорошо знаешь. Оомемианы уже выставили сплошной космический заслон. Теперь на, Пруфиллию и союзные с ней планеты без тщательнейшей проверки нельзя переправить даже былинку. Твои соотечественники, разумеется, возмущены, но поскольку военные действия не ведутся, все ждут, что напряженность рассосется сама собой.

— Ну, не знаю… — протянул Рейл, полный сомнений. — Я рассчитывал на другое.

— На Дом, то есть на нашу планету, вас не потащат, — заверил его Ирунта. — Если бы оомемианы узнали, что ты направляешься туда, нас обвинили бы в нарушении соглашения о нейтралитете в отношении Пруфиллии и Оомемии. Но есть другое место, где вы будете в безопасности и где мои соотечественники сумеют помочь тебе разобраться в способностях Измира.