Сияние далёких квазаров(СИ)

Глава 13. Реверс.

- Час пробил, командор! - донёсся до Кима голос Буна из кабины пилота. - Полторы минуты до выхода.

Тряпка тут же упала на пол. Старая проблема перевернула сознание вверх дном, превратив разгорячённый спор в безобидную беседу о какой-то не имеющей значения ерунде. Ничего, вот сбросят хвост, доберутся до Обена и заберут пьедестал, тогда и по координатам можно будет полеать. И без этой назидательной моралистки. А сейчас - реверс!

Сдвинув напарника из кресла, Ким занял место пилота и оглядел подготовленные Буном настройки реактора. Под левой рукой светился убывающий таймер.

- Ты помнишь, что у тебя всего три секунды? - у правого уха гудел робот.

- Да.

- И что реверсу нужен разгон?

- Помню! - скрипя зубами, ответил Ким.

- Когда будешь врубать? Может, всё-таки увеличим до пяти?

Громко прорычав в респиратор, вор древностей схватил парящий шар и резко пододвинул его к навигационной консоли.

- Будь здесь и молчи! - высоким тоном приказал он и вернулся к штурвалу, опустив левую руку на сияющую панель управления.

Число на таймере стремительно сокращалось. В голове Кима с быстротой плазменной очереди сменяли друг друга короткие факты о реакторе "Хвоста гидры", вместе составляя общую картину возможностей корабля. Отталкиваясь от этого, от своего опыта полёта на этом корыте, он приблизительно подсчитал, сколько ядру потребуется времени на смену вращения ионных колец и полного их разгона.

Права на ошибку не было. Зато пространства, чтобы ошибиться было масса. Никто не давал гарантий, что усиление пульсолитового поля избавит их от захваченного бомбой антивещества.

Двадцать секунд высветил таймер, и время словно ускорилось. Казалось, что гипертуннель стал уже. Его стены, переливающиеся яркими и тёмными тонами, помчались быстрее, а бесконечная бездна впереди начала приближаться.

Шесть секунд! Палец Кима прошмыгнул по ползунку вращения колец и перевёл его за отметку со значением "0", сдвинув до отрицательных показателей. Нажал кнопку "РЕВЕРС".

4...

3...

2...

Шум двигателя стал громче. Иллюминаторы окутала сияющая мгла.

1...

Вспышка! "Хвост гидры" вынырнул из гиперпространства, а в кабину влился пронзительный свет огромной и одинокой красной звезды.

Показатели реверса исчезли с панели. Из машинного отделения по кораблю расползался спокойный гул реактора. Получилось? Вор древностей не шевелился, сидя в кресле пилота. Левая ладонь так и висела над исчезнувшей панелью, правая не слезала со штурвала. Сердце оцепенело в ожидании взрыва, но разум тихо и с опаской твердил: если бы не сработало, звёзд бы так и не увидели.

Сработало!

Ким с облегчением уронил руки.

- Живы? - открыв зажмуренный от страха окуляр, подал голос Бун.

- Живы, - утвердительно молвил вор. На плечи незаметно навалился груз. Веки потянуло вниз. Очередной раз они сбежали прямо из-под носа коварной старухи с косой, и теперь ничто не сдерживало усталость. - Смени меня, - попросил он напарника, выбираясь из кабины.

Прежде чем получить заслуженный отдых, стоило позаботиться о полученных ранах. Завершив все процедуры в АКМП, сняв швы и облачившись в скафандр, Ким вышел в свою каюту. Виктория, которая всё ещё дулась, даже взглядом его не удостоив, присоединилась к Буну в кабине.

"Ну и ладно, - пожал он плечами, поглядев ей вслед. - Извиняться всё равно не хотелось".

Усевшись на кушетке, вор закрыл забрало руками, стараясь отделаться от последних остатков этого напряжённого полёта с Полипуса. Посмотрел в иллюминатор, дабы быть уверенным, что за его толстым стеклом всё ещё звёзды, а не облака рая или пламя ада - последнее было бы более реальным в его случае.

Вслед за тем, глаза опустились на оставленный Викторией дневник Говарда на столе. В памяти воскрес их спор.

Близость к наставнику, пусть и только духовная, сейчас была очень кстати. Ким взял дневник. Звёздное сияние мягко ложилось на столбики координат с пометками "Обливиос".

"Как-нибудь в другой раз, дружище" - с улыбкой мысленно сказал он погибшему учителю. Перелистнул сразу несколько страниц. После перешёл к середине дневника. К концу. Вдруг из страниц вывалилась вложенная заметка. Упала прямо на колено вора в гермокостюме. "Не забыть передать Киму письмо" - гласила она.

Он нахмурился. Вернул своё внимание в дневник. И увидел запись, оставленную Говардом.

Оставленную Ему.

"Ким, ты знаешь, как я не люблю долгие слезливые моменты прощания. Поэтому ограничусь этим письмом, которое ты нашёл у себя в кармане. Кстати, с добрым утром! Ты ведь не продрых, как обычно, до обеда? Ну конечно продрых.

Ко времени, как ты это читаешь, я буду уже на полпути к научной станции Фицджеральда. Тот ворчливый старик, которому мы отправляем отчёты в конце каждого месяца. Знаю, он тебе не нравится, но пойми, мы хоть и вольные исследователи, однако даже нам надо иметь посредника с остальным научным миром. Ты привыкнешь к нему. Главное, не тяни с отчётами. Пиши обо всём, как это делал я.

И самое главное. Последний мой урок тебе. Чтобы ни случилось, какие бы трудности тебя ни подстерегали, или же в каком безысходном положении ты бы ни оказался, никогда, запомни, НИКОГДА не изменяй своей мечте! Даже, если на кону твоя жизнь! Ты рождён быть ксеноархеологом. Твоя судьба стать мостом между двумя цивилизациями. Храни же верность этой идее, ведь мы - исследователи атлантов - последние защитники их наследия. Мы тот свет, что не даёт забвению полностью поглотить их вид. Не позволь этому свету погаснуть в тебе. Борись до конца! И не сходи с пути".

По щеке вора древностей прокатилась слеза.

"Порой, жизнь подбрасывает нам всякие выкидоны. Плохие и хорошие. Никогда не знаешь, как всё может обернуться в следующую секунду. И если однажды тебе покажется, что ты ни на что не годен, что у тебя ни черта не выходит, и всё обращается в прах, подумай вот о чём: я был там же, где сейчас ты. Даже больше тебе скажу! У меня не было своего корабля, не было наставника, не было ничего. Только главная цель в жизни. И верность ей. Да, теперь "Хвост гидры" твой.

Я рассказывал тебе о многих передрягах, в которых успел побывать, о некоторых, возможно, ещё расскажу при нашей следующей встрече, когда ты прилетишь ко мне и, в свою очередь, поведаешь о своих приключениях. Мы уже будем общаться не как наставник и ученик, а как два искателя древностей!"

Ким оторвался от строк. Последнее слово Говарда. Последняя воля наставника. Всё это въедалось в душу жгучим чувством вины. Нестерпимым болезненным ураганом! Продолжив читать, он с большим усилием перебирался к каждому следующему слову, внутри же ощущая себя последним ничтожеством галактики.

"Только не расстраивайся. И не бойся. Я ведь уже стар. Мне всё тяжелее таскаться по мирам, по затерянным городам. Но ты молод. У тебя много сил и большое будущее. Поэтому успехов тебе в нём. Отыщи же Обливиос, а потом ткни находкой во всех набожных невежд, что смеялись над моей теорией. Жду не дождусь увидеть их рожи. Кто знает, может тебе удастся напасть и на след самих атлантов. Обязательно почитай мои записи о них. Береги себя, Ким, и до встречи".

- Нет! - в отчаянии прокричал Ким, сжимая в пальцах дневник. - Не будет никакой встречи! Ты погиб! Почему ты погиб?! - взвывая, вопрошал он у исписанных страниц. - Почему не пустил меня вперёд?! Уж лучше бы я...

Дневник выпал из его ослабевших рук.

- Прости меня!... - Уронил голову. На стекло визора упали слёзы. - Прости, я не хотел предавать тебя. Я облажался...

"Дай же мне шанс, вселенная! - кричало сознание. - Поверни время вспять. Я сделаю всё по-другому... Где в этой жизни кнопка реверса?!"

- Умоляю... Будь я проклят!