Последний шанс

— Понятно, но, если так много работать, то можешь и своё здоровье легко подорвать, — Руди посмотрел на молодого учёного.

— Да, можно и подорвать здоровье, но чего стоит моё здоровье против того огромного числа людей, которые погибают из — за всяческих, зачастую просто пустяковых, болезней. Моё открытие скоро сможет помочь людям перестать болеть, а значит люди смогут больше времени уделять работе, учёбе, общению с близкими, родными и друзьями и не будут уходить из жизни из — за какой — то болезни. А каждый день задержки начала массового применения моего открытия — это сотни тысяч жизней, которые уже никто и никогда не сможет вернуть, — удручённо произнёс Стив.

— А если твои работы будут вдруг по незнанию или неумению наносить вред людям или твои открытия будут использоваться в чьих — то злых умыслах во вред людям? — внимательно глядя на Стива спросил журналист.

— Но ведь этого, слава богу пока нет? — беззаботно ответил Стив.

— Может ты и прав, а я только ошибаюсь. По крайней мере мне хочется верить в то что я действительно ошибаюсь.

— Ты, о чем — то знаешь? — голос Стива стал озабоченным.

— Я бы хотел кое — что показать и надеюсь, что ты сможешь сделать верную оценку того, что ты увидишь.

— Я уже начинаю волноваться, — Стив взял Руди за пуговицу рубашки. — О чем ты мне все время пытаешься сказать?

— Мне надо показать тебе одну запись, но тогда придётся подняться в мой номер. Там я смогу тебе все показать и объяснить.

Когда Стив устроился за чашкой кофе в номере журналиста перед инфоэкраном, Руди включил отобранную утром ленту новостей CNT и для сопоставления, некоторые материалы других информационных агентств. На экране появились жуткие кадры толпы голодных людей, громящей продовольственный склад А когда камера повторно показала крупным планом глаза одного из безумцев, Руди остановил кадр. Стив сидел с недонесенной до рта кружкой кофе.

— Руди, что это? — надломленным голосом спросил Стив.

— Эти люди в Венуэлле хотят кушать.

— И поэтому они сходят с ума? — с недоумением и беспомощностью Стив смотрел на Руди.

— Да, потому что правительство этого государства запретило ввоз американской еды в Веннуэллу, — ответил журналист.

— Но они могут ведь есть еду других производителей?

— Нет, наверное, не могут, раз они требуют именно американскую еду, — Руди пристально посмотрел на учёного.

— А еду других производителей они не могут есть совсем? — недоумевал Стив.

— Нет не могут, потому что им каким — то образом внушили, что они могут есть только продукты от американской продовольственной компании «Юнайтед топ продуктс», — пытаясь уловить нюансы отношения Стива к происходящему, Руди продолжал внимательно изучать лицо Стива.

— Как ты сказал называется продуктовая компания? — вздрогнул Стив.

— «Юнайтед топ продуктс», Стив, — Руди положил перед Стивом справку, полученную от своей газеты.

— Я знаю эту компанию, — совсем поник учёный.

— Пойми, Стив, там страдают не только взрослые, но и больные беспомощные люди. Если бы я участвовал в таких опытах, я бы не смог смотреть этим людям в глаза, — Руди пристально посмотрел на Стива.

— Поверь, Руди, мне это сделать было бы намного тяжелее чем тебе, — опустил вниз глаза Стив.

— Ты что — то важное знаешь про эту продовольственную компанию?

— Да, но с меня взяли подписку о неразглашении, — совсем тихо произнёс Стив.

— Сто лет назад была страшная мировая война. Она унесла многие десятки миллионов человеческих жизней. Гибли не только солдаты, которые знали, что идут на фронт и могут погибнуть, но гибли также и женщины, старики, дети, младенцы. Младенцы, которые только — только родились для того, чтобы прожить долгую и счастливую жизнь. Сколько на этой войне погибло не родившихся учёных, инженеров, поэтов, писателей, разных талантливых людей — никто не в силах их сосчитать. А сколько мы не услышали песен, стихов, сколько не увидели гениальных спектаклей и фильмов. Где была бы наша наука, если бы все эти люди смогли родиться? Стив, эти люди в Веннуэлле тоже могут погибнуть, если мы не остановим варваров, которые задумали новую бойню ради своих бесчеловечных идей, с нажимом сказал Руди.

— Это наш институт генетики принимал участие в разработке злосчастного «активатора вкусовых ощущений». Моя лаборатория занималось выполнением этого заказа и поэтому в первую очередь это я виноват, Руди, — произнёс Стиви и низко опустил голову.

— Мне так и казалось, что ты имеешь непосредственное отношение к этим событиям, — вздохнул журналист.

— Понимаешь, Руди, я не хотел делать зло людям. У меня в голове сейчас только одна мысль — это создание абсолютно здорового человека. А то, что я выполнял — был заказ продовольственной компании «Юнайтед топ продуктс». Они объяснили, что имеют желание продвигать свой товар на рынке Венуэллы и нашей лаборатории была поставлена задача, создать биологически активный продукт, позволяющий влиять на вкусовые предпочтения человека. Мы решили эту задачу, наша лаборатория создала продукт, который смог сформировать у наших добровольцев положительную реакцию на продукцию компании «Юнайтед топ продуктс». Я думал, что благодаря выполнению этого заказа мы получим необходимое финансирование для моего проекта «здоровый человек», — сокрушённо закончил Стив.

— Да, неприятная история, а разве у вас нет противоядия этому препарату? — Руди с надеждой взглянул на учёного.

— Такая задача не ставилась перед моей лабораторией. Не было и мысли, что людей могут ограничить в продуктах питания. Ведь, если нет никаких ограничения у людей не возникает проблем с едой? Они просто едят, то что предпочитают и никаких бед ведь не происходит.

— Как видишь, не совсем все так просто, как в начале кажется. Особенно, если находятся люди, способные умело использовать ограничения в поставках продовольствия для организации беспорядков, доведённой до отчаяния толпой людей. И, как видишь, нашлись люди, додумавшиеся управлять по своему усмотрению этой обезумевшей толпой, — жёстко произнёс Руди.

— Я понял! Это все Макфейн организовал. Он в институте с таким оптимизмом рассказывал о могущественном будущем Америки. Только говорит, испытайте активатор в Венуэлле и получите финансирование программы здорового человека. Я теперь понял, что был глубоко неправ, когда им доверился, но я знаю, как исправить ситуация, — решительным тоном произнёс учёный.

— Постарайся, Стив и, желательно, как можно быстрее!

— Я понял тебя, Руди, — сказал Стив, уже открывая входную дверь номера журналиста.

Глава 21. Разговор с Аланом

Стив ворвался в кабинет Алана как ветер внезапно врывается в помещение с неплотно прикрытым окном. Директор за своим красивым рабочим столом удивлённо поднял взгляд на Стива.

— В чем дело, Стив? — твёрдо и уверенно произнёс Алан.

— У меня к тебе очень важное дело, — со сбившимся дыханием, прерывисто заговорил Стив.

— Ну, садись, если твоё дело настолько важное, что не терпит никаких отлагательств, — удивлённо протянул Алан.

— Да, дело очень важное и оно касается не только меня, но и моей лаборатории и я хочу, чтобы ты меня выслушал!

— У меня не так много времени, но я выслушаю тебя, — подавляя желание выставить Стива за дверь проговорил Алан.

— Мы совершили ужасную ошибку!

— И в чем, на твой взгляд, кроется эта ошибка, — усмехнулся Алан.

— Мы сделали то, что ни в коем случае не должны были делать! — эмоционально проговорил Стив.

— Это все какие — то эмоции. Я не понимаю в чем конкретно мы ошиблись и что мы не должны были делать?

— Мы выпустили джина из бутылки, — сказал Стив, вглядываясь в глаза директора, но ничего кроме отрешённого равнодушия не смог в них найти.

— Послушай, Стив, перестань говорить загадками. Скажи прямо и конкретно в чем наша ошибка?

Тогда Стив вынул из кармана коммуникатор и включил запись событий в Венуэлле, повернул экраном к Алану и положил на стол. Перед глазами директора института стали мелькать кадры погромов продовольственных складов. Перекошенные злобой лица людей. отбирающих друг у друга продуктовые упаковки. Они убивали друг друга за упаковку колбасы, за коробку вермишели, просто за еду.