Птица малая

– Ну, черт, техасский иезуит! Я представлял себе эдакого «человека из страны Мальборо», одетого как отец Гвидо Сардучи, – шепотом откликнулся Джордж. – Боже мой. На какой его глаз ты старалась смотреть?

– На тот, что глядел на меня, – решительно сказала Энн.

– Мне нравится Д. У., честное слово, но в течение всего ужина меня интересовало, обидится ли он, если я надену мешок ему на голову, – сказал Джордж, внезапно прыснув.

Это рассмешило Энн, и они продолжили обмен впечатлениями, испуганные и пристыженные, неудержимо смеясь, но стараясь вести себя как можно тише, поскольку объект их веселья находился в комнате для гостей, прямо за стеной.

– О боже, какие мы мерзавцы! – выдохнула Энн, силясь сдержать смех, но проигрывая схватку. – Это ужасно. Но, черт!.. Этот глаз, блуждающий, как хочет!

– Бедняга, – тихо сказал Джордж, на минуту взяв себя в руки и стараясь, чтобы это звучало сочувственно.

Наступило короткое молчание, пока каждый из них мысленно рисовал Д. У: его длинный сломанный нос, почти столь же косой, как и глаз, расхлябанную ухмылку, демонстрирующую торчащие вразнобой зубы.

– Я не жестокая женщина, – прошептала Энн. – Но, знаешь, мне все время хотелось его как-нибудь упорядочить.

– Возможно, это нам следует носить мешки? – спросил Джордж.

Повизгивая, держась за живот, Энн упала на кровать и зарылась лицом в подушку. Совершенно обессиленный, Джордж последовал ее примеру.

Это и в самом деле был вечер смеха, причем вовсе не по поводу Д. У. – пока, уже после полуночи, Эдвардсы не добрались до своей спальни.

– Доктор Энн Эдвардc и мистер Джордж Эдвардc, – произнес Эмилио, официально представляя гостя, – хочу познакомить вас с Далтоном Уэсли Ярбро, новоорлеанским архиепископом Ордена иезуитов.

– Из Уэйко, штат Техас, мэм, – прибавил Д. У. Ярбро.

– Да, знаю: Ватикан южных баптистов, – сказала Энн. Если она и была поражена его обликом, то ничем себя не выдала. Зная, что грядет, но готовая к этому, Энн пожала протянутую ей руку.

– Рад встретиться с вами, мэм. Эмилио много о вас рассказывал, – произнес Д. У, улыбаясь, а в его по-разному настроенных глазах плясала явная угроза. – И сразу хочу выразить глубокие соболезнования всего штата Техас по поводу унизительного поражения, нанесенного Далласом Кливленду в прошлогоднем чемпионате по бейсболу.

– Что ж, каждому приходится нести свой крест, святой отец, – отважно сказала Энн. – Для техасца нелегко служить мессу, пока вся паства молится. О Боже, дай нам еще один нефтяной бум – и на этот раз, обещаем, мы его не профукаем.

Д. У. зарычал от смеха, и дальше все покатилось как по маслу. Эмилио, очень хотевший, чтобы люди, значившие для него так много, понравились друг другу, расцвел улыбкой, прошел к своему стулу в углу и уселся, наблюдая оттуда за шоу. Застольный разговор, столь же горячий и острый, как соус для барбекю, вскоре стал вращаться вокруг политики – как раз набирала обороты кампания по избранию президента, в которой, по обыкновению, значительную роль играл техасец.

– Страна уже пробовала техасцев, – воспротивился Джордж.

– И вы, трусы, после единственного срока продолжаете от них шарахаться! – заорал Д. У.

– Линдон Джонсон, Джордж Буш, – не сдавался Джордж.

– Нет-нет-нет. Вы не можете винить Техас за Буша, – настаивал Д. У. – Настоящие техасцы никогда не используют слово «лето» как глагол.

Эмилио молча протянул платок Энн, вытиравшей нос.

– Гибсон Уитмор, – продолжил Джордж.

– Ладно. Ладно. Признаю: это была ошибка. Он не мог вылить воду из бутылки, если на ней не было инструкции. Но Салли – классная тетка. Вы все полюбите ее, ручаюсь.

– И если вы верите в это, – сообщил Эмилио, – то у Д. У. имеется очень славный кусок Истинного Креста, на который вы, может, захотите потратиться.

Через три часа после начала ужина Ярбро нехотя отодвинулся от стола и объявил, что налопался до бесчувствия. А затем рассказал три новые байки, из-за чего остальные чуть не надорвали животы. И прошел еще один час, прежде чем все четверо поднялись и стали относить на кухню стаканы и тарелки. Наконец в жестком и ярком свете этой комнаты открылась истинная причина визита Д. У. Ярбро.

– Что ж, люди, там, откуда я вышел, на дороге лишь желтые полоски и мертвые броненосцы, – объявил Д. У, зацепившись руками за верх дверной рамы и подтягиваясь, точно горилла. – Потому скажу прямо: я намерен предложить отцу Генералу, благослови Бог его старую тощую португальскую задницу, чтобы Эмилио взялся за эту астероидную затею и чтобы вы оба участвовали в ней, если захотите. Сегодня утром я говорил с малышом Квинном, и он тоже в деле.

Джордж перестал складывать тарелки в раковину:

– Вот так просто? Ни тестов, ни собеседований? Вы серьезно?

– Серьезно, как укус змеи, сэр. Вы уже изучены, будьте уверены. Общественные архивы и все такое.

На самом деле на оценку их квалификации и ожесточенные внутренние дебаты по поводу включения не-иезуитов в эту группу были потрачены сотни человеко-часов. Имелось множество исторических прецедентов смешанных команд, а в выборе людей с широким диапазоном опыта была веская логика, но отец Генерал да Сильва в конечном счете просто решил вопрос в пользу того, что считал волей Господа.

– А собеседование прошло сегодня вечером, – проницательно заметила Энн.

– Да, мэм. Можно и так сказать.

Акцент Д. У. стал заметен меньше, когда он продолжил:

– Эмилио подразумевал это с самого начала. Почти все нужные навыки в наличии. Отношения сложились. Наверное, мы еще помучаемся тут, вылавливая блох и пытаясь все предусмотреть, но, думаю, эта штуковина полетит. При условии, что все вы сможете выносить мою физиономию несколько месяцев кряду.

Энн резко отвернулась, вдруг обнаружив, что посуда в раковине требует ее пристального внимания. Она старалась не позволять своим плечам трястись.

– Вы тоже летите? – с восхитительным самообладанием спросил Джордж.

– Да, сэр. Это одна из причин, почему отец Генерал так уверен, что дело, можно сказать, решено. Видите ли, кто-то должен поднять и опустить группу раза два-три. Вы же помните, что проблема спуска на планету еще не решена. Если мы ее отыщем.

– Мы могли бы попросить шотландца направить нас вниз по лучу, – предложила Энн, наконец обретя способность смотреть гостю в лицо; тем временем Эмилио, неся на кухню груду тарелок, нырнул Д. У. под руку.

– По-моему, это должно быть чем-то вроде стандартного воздушно-космического аппарата, – сказал Джордж. – Конечно, только потому, что Певцы имеют радио, нет оснований полагать, что у них есть аэропорты…

– Выходит, раз уж взлетную полосу нам не гарантируют, для приземления придется искать какую-нибудь равнину или пустыню. И тогда шасси могут сломаться при посадке на мягкий грунт, а вся команда окажется на мели. – Д. У. сделал паузу. – Поэтому лучше использовать вертикальный посадочный модуль, разве нет?

– Д. У. служил в морской пехоте, – сообщил Эмилио, беря полотенце, чтобы вытирать бокалы, которые мыла Энн. Старый трюк сохранять непроницаемый вид подводил его в последние дни. Все чаще лицо Эмилио выражало то же, что и его глаза. – Кажется, я об этом не упомянул. Искоса Энн посмотрела на Д. У:

– У меня ужасное чувство, будто вы сейчас скажете, что были там не капелланом.

– А я им и не был. Понимаете, это происходило в конце восьмидесятых, начале девяностых, до того как я записался пожизненно в подразделение Лойолы. Я летал на «Харриерах». Вообразите только.

Не вполне уловив смысл, Энн тем не менее попыталась это вообразить и задумалась над тем, как Д. У. ухитрялся своим косым глазом воспринимать глубину. Затем она вспомнила Лероя Джонсона, бейсболиста высшей лиги с похожим дефектом зрения, систематически отбивавшего мяч за двести девяносто, и предположила, что их мозг как-то компенсирует проблему.

– Тут не годится серийный самолет, – сказал Джордж. – Потребуется сделанный по спецзаказу, с двухфазовым покрытием, как на космических кораблях, – чтобы оно могло выдержать нагревание при вхождении в атмосферу.