По следу единорога

— Я с вами, — решительно заявил Эогиппус. — Вы тут чужак, вы рискуете потерять не один час на одни лишь поиски телефонной книги, не говоря уж о том, чтобы отыскать этого полковника Каррутерса.

— Мне придется тебя понести, — сказал Мэллори, наклоняясь, чтобы взять крохотное животное на руки. — Снег тебе выше головы.

— Но мне-то он не выше головы! — возразила рослая гнедая лошадь в дальнем конце конюшни. — Я могу везти вас обоих.

— Нет, — возразил сивый мерин. — Их повезу я.

— Тихо! — гаркнул вороной, наклоняя голову, чтобы зубами открыть щеколду двери своего стойла. — Их повезу я.

— Я думал, ты меня ненавидишь, — заметил Мэллори, когда конь приблизился к ним.

— Так и есть, — холодно откликнулся тот.

— Тогда почему?..

— Чтобы распалить свой гнев. Кроме ненависти, у меня ничего не осталось, а ненависть, как и любовь, нуждается в постоянном подкреплении.

— Что ж, если начнешь скользить и спотыкаться, неустанно тверди себе, что ненавидишь Гранди еще больше.

Мэллори открыл дверь, поставил Эогиппуса на возвышение, вскарабкался туда сам и осторожно уселся на вороного.

— Что ж, на радость или на беду, пора в дорогу, — молвил Мэллори, и вороной вышел на улицу, где хлесткий ветер и вихрящийся снег мгновенно ослепили их.

— Держись за мою гриву, — сказал вороной, переступая порог.

— Но ты ведь не собираешься бежать в этом месиве, а? — с опаской поинтересовался Мэллори.

— Тебе ведь важно выиграть время, разве не так?

— Добраться до места целым и невредимым не менее важно, а я еще ни разу не ездил на неоседланной лошади.

— Тогда тебе придется научиться, не так ли? — с нотками удовлетворения в голосе заявил вороной.

— Земля совсем обледенела. Ты опять повредишь себе ноги.

— Я буду лелеять свою боль. Она будет напоминать мне о тебе.

— А твое имя, часом, не Пролет? — саркастически полюбопытствовал Мэллори.

— Имя мне, — отрезал вороной, — легион. И сорвался на бег. Мэллори, держа Эогиппуса под мышкой, отчаянно вцепился закоченевшими пальцами в заснеженную вороную гриву, а его черный плащ развевался на ветру, как громадная крылатая тварь.