Рыцарь и Ко (СИ)

- Страусихи. - И Мерин гадко захихикал.

- Не обращайте внимания, - вмешался Герой. - Это он дает понять, что монетки еще нужны. Я вот вам сам расскажу без всяких денег. Итак, представьте: перед вами - знойная пустыня. Почти голая, почти безжизненная, но!...

Следующие полчаса Герой рассказывал какую-то байку про загадочного страуса и таинственного грифа, который, как оказалось, тоже птица - полная противоположность страусу. Тем временем лес кончился, уступив место бескрайнему полю. Герой соскочил со своего рыжего призрака, и тот с печальным ржанием растворился в воздухе.

- Советую всем разуться, - сказал Герой и, плюхнувшись на землю, принялся стаскивать с себя обувь. Но как раз в этот момент его облику приспичило превратиться во что-то элегантное и красивое, и поэтому на одной геройской ноге сидел роскошный ботфорт, а на другой - маленькая хрустальная туфелька. Ну, с ботфортом проблем не было, а вот туфельку несчастный Герой рвал с ноги, как больной зуб. Ни в какую!

- Эй, кто там свободен, помогите! - взмолился наконец он.

- Я свободен, - отозвался Мерин. - Раз заплатить нечем, так и быть, помогу бескорыстно. Цени мою щедрость!

- Ценю, - прохрипел Герой, и они вдвоем вцепились в подлую туфельку.

- А ты чего не разуваешься? - спросила Матильда, шевеля затекшими пальцами ног.

- Зачем? - удивился Мерин и подпрыгнул, повиснув в воздухе и дрыгая ногами. - По воздуху, аки посуху!

- Ого! - раздался крик. Это Герой повис вниз головой, так как Мерин, взмыв в воздух, забыл выпустить его ногу. - Тише дергай! Нога не казенная!

- Балда ты, Гера! - огрызнулся смущенный маг. - Надо было ногу сразу тридцать третьего размера делать, не мучался бы!

- А я? - озабоченно спросил Кутя. - А Асьмух? И кони? Нам как?

Асьмушка согласно пустил дым из ноздрей, а Бозо - неизменную слюну. За шиворот Причарду, разумеется, который до сих пор возился с застежками на сапогах. Прич с проклятьями вскочил, погнался за конем, запутался в плаще и упал. В моем плаще, между прочим. Хороший у меня был плащ, салатового цвета. Но потеря плаща не стоит того удовольствия, кое я получил от вида ползающего в пыли оруженосца. А тут и Бозо воспользовался моментом, подскочил к обожаемому хозяину, ткнулся мордой ему в лицо и радостно фыркнул, обдав обожаемого хозяина многочисленными пенными брызгами.

- У этого коня сап, храп или и то, и другое? - спросил Ико.

- Он с детства такой, - сказала Матильда. - У него аллергия на все сразу - вот и течет отовсюду, откуда может течь.

- Так с нами-то что? - повторил вопрос Кутя.

- С вами все просто, - отмахнулся Герой, - вы без обуви. - И он захромал к полю. Женская его нога, с которой все-таки стянули башмачок, была значительно короче, но и значительно красивее. - Пошли.

- Куда? - спросила Матильда, все же направляясь за Героем.

- Не куда, а по чему. По Речистому полю. Оно терпеть не может, когда по нему ходят, а особенно в обуви. Даже песня такая есть: "В Речистом поле вожди босые". Про меня, если хотите знать.

Герой мгновенно покраснел, но не от стыда или удовольствия, а просто так. На голове его появился странный головной убор из орлиных перьев, орлиным же стал и нос, заметно вытянувшийся.

На границе леса с полем, прямо на траве, лежал самый обычный плетеный коврик.

- Между прочим, там написано: "Вытирайте ноги", - вдруг сварливо сказало поле.

- Выти... райте... Ага, понятно! - И мы, тщательно вытерев о коврик ноги, лапы и копыта, вступили на тропинку, ведущую напрямик через поле. Тотчас же тропинка откашлялась и хорошо поставленным голосом начала вещать:

- Дорогие танелорнцы и гости столицы! За отчетный период в девять страннодней произошли следующие значимые и не очень события, которые мы представляем вашему вниманию! Ведет программу аналист и спазмолитик...

- Вату! - скомандовал Мерин.

Герой кивнул и раздал всем по куску мягкой белой штуки.

- В уши суйте эту вату, - сказал он. - Уболтает ведь до смерти. Уж Речистое такое - все слова да разговоры. Не заткнете уши - сразу оглушит вас тропинка.

Вату в уши засунули даже лошадям.

- В повод лошадей ведите, - посоветовал Герой. - Испугаются и мигом убегут от вас лошадки. Что, пешком ходить по свету?

Поле меж тем бубнило и бубнило на разные голоса.

- А ты как же? - спросил Ико Мерина, невозмутимо полировавшего лунки на ногтях шелковым платочком.

- С полем Мерин однолеток, короче - ягода одна, - невозмутимо откликнулся краснокожий Герой. - Неизвестно только, кто кого уболтает первым.

- Не "кто уболтает", - высокомерно отозвался волшебник. - А "стороны пришли к дружескому соглашению"!

- Хау, - кивнул Герой, засовывая в каждое ухо по огромному клоку ваты.

Мы последовали его примеру, после чего вся наша глухая босоногая команда двинулась в путь. Впереди, паря в паре футов над землей, летел Мерин. Судя по его оживленной артикуляции, они с полем вовсю дискутировали. Меня разобрало любопытство, и, набравшись смелости, я вытащил вату из одного уха... Мерин с полем пели на два голоса песню про "веселый разговор", и это было жутко и страшно. Я поспешно заткнул ухо и больше не рисковал.

Идти молча было невыносимо скучно. Поле оказалось ровным и серым, так что обозревать окрестности тоже интереса не вызывало. Так что я начал сочинять про себя стихи: "Полюшко-поле, полюшко, широко поле, едут да по полю герои, эх!" И как раз после "эх" на землю упала огромная черная тень. Я поспешно выковырял из ушей затычки и услышал обрывок отчаянного крика Героя: "...ись! Перелетная сума!"

Потом нас всех сверху накрыло чем-то темным и пыльным. "Конь - на обед, молодец - на ужин", - подумалось мне. Темнота сразу запахла яблоками, шерстью и библиотекой, и я так удивился, что потерял сознание...

ГЛАВА 8

Раз уж попал в навоз - сиди и не чирикай! А если зачирикал - ну и навоз

ты после этого!

Из народной мудрости

Очнулся я оттого, что где-то мерно капала вода. Спустя пару минут я понял - где. Она капала мне на лицо. Я заморгал и поднялся, растирая воду по лицу и шее. "Заодно и умылся", - мелькнула мысль. На этот раз мы оказались в настоящей темнице: любо-дорого глядеть, не то что друидская клетка! Мои спутники мрачно сидели вдоль стен и чесались. Я тоже стал чесаться: по мне явно что-то прыгало.

- До нас здесь держали кого-то весьма блохастого, - раздраженно подала голос моя сестрица.

Несмотря на то, что сидели мы на охапках относительно сухой соломы, холодно было отчаянно. Тильда закутала ноги в юбку, мы же поджимали под себя красные, как у гусей, лапы. Только Герою было относительно хорошо: он превратился в медведя и теперь лежал, свернувшись в клубок и поминая добрым словом человека, которому пришло в голову написать книгу, где главным героем является медведь.

- На каждого медведя есть свой охотник, - завистливо сказал Причард.

- Все-таки хапнула нас Сума, - не слушая злобных завистников, принялся объяснять Герой. - Если б раньше ее заметили, успели бы в разные стороны разбежаться. Сума бы растерялась, может, все бы и обошлось...

- Если бы да кабы, во рту бы росли зелибобы, - огрызнулся Мерин.

- А это еще что? - поинтересовался Кутя. - Это едят?

- Съесть-то можно, - хмыкнул волшебник. - Да только он первый тебя завалит и съест.

- Эх, где-то теперь мои сапожки? - вздохнул Прич, поднимая обеими руками левую ногу к лицу и ожесточенно дыша на нее. Волна отвращения прошла даже по загривкам лошадей. Один Бозо глядел на властителя своих дум с немым обожанием.

- Еще поесть бы! - жалобно сказала Тильда.

Ико порылся в карманах, извлек пяток орехов и протянул ей.

- Припасы наши сгинули, - рассудил маг. - Так что кушать нечего. Хотя я не хочу кушать. Я пить хочу.

- Да, попить бы не мешало, - кивнул я.

- Будем слизывать влагу со стен! - бодро предложил Причард. Ответом ему было всеобщее порицание. Мой беспристрастный оруженосец не обратил на это ни малейшего внимания - дело привычное.