Чужая мечта (СИ)

Корень вошел в наш подвал степенно, как и полагается большой шишке, но, увидев меня, расхохотался и стал хлопать ладошками по своим жирным ляжкам.

— Ха, Костик, это чего еще за чучело? Боец, ты с кем воевать собрался? — это уже ко мне. — Не могу…. Насмешили старого. Костик, ты б ему еще «Град» к жопе привинтил. Снимай, Максимка, эту хрень, война отменяется.

— Не… надо в Зону? — я боялся поверить в свою «удачу», и как оказалось, не зря.

— Чего это не надо?! Еще как надо! — Корень прошел мимо меня и сел на мою кровать. — Только вот это все, — он показал пальцем на мои бронежилеты, каски, разгрузки, — ни к чему. Раздевайся. Навыка обращения с подобными вещами у тебя нет, а значит, в реальной стычке они тебе не помогать, а мешать будут. Костик, согласен?

— Да, шеф, извините, не подумал, — Костик выглядел как щенок, нассавший хозяину в тапок.

— Да я как-то и не надеялся. Эх, молодежь! Все нам, старым, за вас делать приходится. Может быть, и в Зону мне вместо тебя пойти, а, Макс?

— А это возможно? — я как раз снимал с себя бронежилет.

— Макс, ты реально теряешь берега! К Нептуну захотел? А, это юмор такой? — догадался Корень и натянуто улыбнулся, — Ха-ха, смешно. Ладно, детки, диспозиция такая: вылетаем завтра. Недели у нас нет. В Зоне вчера прошел Выброс, нужно пользоваться моментом. После Выброса еще сутки лучше не соваться: у мутантов крышу напрочь сносит. Опасно это. Ну, а завтра ты, Макс, должен быть на месте.

— Уже завтра? — как-то подозрительно ножки мои ослабли. Не хотелось мне туда по доброй воле так быстро возвращаться.

— Ну да, завтра. А ты чего хотел? Просидеть здесь неделю на казенных харчах, подлечиться, подучиться, стать суперснайпером и дернуть отсюда, проделав в дядьке Корне штук сто входных отверстий?

— Была шальная мысль, — я стоял перед ним в одних трусах, и отчего-то дико смущался, чего показывать мне совершенно не хотелось.

— Повоюешь еще, герой первых пятилеток, — Иван Петрович оценивающе осмотрел мое избитое тело, украшенное пятнами пожелтевших гематом. — Дохловат немного. Ну да мы не на чемпионат по бодибилдингу собираемся, ага?

— Ага, — вяло согласился я насчет чемпионата.

— Тогда оденься во что-нибудь попроще и… жду тебя через пять минут в Красном Уголке. Время пошло. Нет, Макс, отставить! Повернись-ка.

Не налюбовался что ли? Или что-то заметил? Я послушно повернулся.

— Макс? А где твоя татуировка?

Татуировка? Я полагал, что она на том же месте где была всегда — ровно между лопаток. Я попытался заглянуть за спину, но шея оказалась короткой.

— Так где партак, Макс? Свел что ли?

Если татушки там нет, что очень странно, то о том, кто мне её свел — я не имел никакого понятия. Но догадывался, кто мог это сделать. На всякий случай я кивнул. И добавил:

— Полтора года как. Избавлялся от особых примет.

Корень понимающе покачал головой:

— Ага, ага, а шрам на ноге? Вот здесь — под коленом у тебя был такой чудный рубец. Тоже свел? У Кашпировского? Или у Чумака?

— Угу, — буркнул я, не вдаваясь в подробности, давая понять, что дальнейшие расспросы ни к чему не приведут.

— Надо же, до чего медицина дошла! — неискренне восхитился Корнеев. — Надо будет поговорить с людьми: вдруг и мои дырки криво заштопанные свести смогут. А то, понимаешь, бабы иногда пугаются. Ты иди, иди, Макс. Потом время будет — обсудим твои косметические операции.

Красным Уголком они называли комнату, в которой три дня назад мне били лицо. Там был диван, пара кресел и новый стол, с массивной блестящей столешницей, имитирующей светлый дуб. Старый сломался, когда Костик проверял его на прочность моей головой.

Когда я вошел, на столе уже были набросаны какие-то карты, снимки аэрофотосъемки, карандаши, прочая канцелярия. Костик стоял возле двери, а Корень сидел на диване и увлеченно курил свои ментоловые сигареты.

— Ага, успел Аника-воин! Садись. Часок плотненько с тобой поработаем, а там и собираться пора. В дальний путь. — Корень, похоже, настроен был благостно.

Я сел напротив него и уставился на карандаш, зажатый в его пухлой руке.

— Значит так, Макс. Высаживаешься здесь — он нарисовал круг на каком-то холме, — собираешь шмотки и по дороге двигаешься сюда. — Карандаш прочертил длинную линию, судя по масштабу карты, минут на двадцать бегом. — Этот район у них там в Зоне называется Темная Долина и тебя там будут ждать люди Борова, Царствие ему Небесное, — Корень трижды перекрестился. — Веня Крот и Сашка Плюха. Вот в этом заброшенном скотном дворе. Расскажут тебе все местные новости, введут в курс относительно тамошних обычаев, мутантов, аномалий и прочих ужастиков. На это все у тебя сутки. Пока понятно?

— Угу, — мне очень хотелось дать ему по морде, тем более, что такой возможности, скорее всего, больше не представится, но что-то сдерживало. Наверное, Костик, молча возвышающийся за моей спиной.

— Тогда дальше. Эти два отморозка — Крот и Плюха — сопроводят тебя до района Свалки. Дальше им хода нет — завалят местные партизаны, как только увидят. И тебя вместе с ними. А нам с тобой это надо?

Вопрос, видимо, был риторическим, и отвечать на него я не стал.

— Не надо. Значит, дальше идешь один. Может быть, найдешь напарников, мне это поровну, главное — дойди. Будет трудно, но ты, я верю, справишься. Здесь возможны три пути — либо через Завод, он же база группировки «Долг», там располагается бар, где всегда полно опытного народу, ЖД-станцию, озеро Янтарь. Судя по размерам на карте и проставленным глубинам — никакое это не озеро, а нормальное такое болото, ну, сам посмотришь. К Рыжему лесу. Либо через Росток, опять же озеро Янтарь к Рыжему лесу, Либо через Завод, Военную базу, Радар, опять же к Рыжему лесу. Последний маршрут почему-то очень путаный, но сталкеры настаивают, что другого пути нет. Сказать тебе сейчас — как идти — не могу. Я не сталкер. Там все непрерывно меняется и прежде безопасный маршрут может стать прямой дорогой к Богу, — он опять перекрестился. — Короче, там, на Свалке, тебе придется найти кого-то поопытнее, и узнать, какой дорогой двигаться. Крот с Плюхой помогут подобрать проводника. Ага?

— Понятно, — вопросов и комментариев как-то не возникло. Дороги, намалеванные Корнем на двухкилометровке, совсем не соответствовали известным сталкерским тропам.

— Ну и хорошо, что ты такой понятливый, другой бы начал выспрашивать: что да как, а тебе все понятно сразу. Молодец! Костик учись, пока он жив! Дальше: как ты, наверное, уже понял, интересующий нас район — Рыжий лес. Там, примерно вот здесь, — карандаш нарисовал еще один кружок, — раньше находился вход в лабораторию Х-19/2 МО СССР. Теперь его там нет. Но рядом должны быть вентиляционные шахты, запасные выходы и, может быть, какие-то другие пути для проникновения внутрь. Ищи. Можешь там себе шалаш поставить, если придется надолго остаться. Ха-ха, — видимо, в его словах было что-то смешное. — Вход найди! Вот планы второго, четвертого, пятого и восьмого уровней лаборатории. Все, что удалось добыть, — он протянул мне несколько ксерокопий. — Тебе на двенадцатый уровень. Там, в боксе 126.12 см, в сейфе, должен лежать металлический ящик, что-то вроде системного блока компьютера. Да собственно это он и есть. Вес его килограммов восемь-девять, пустяки для настоящего сталкера. Вот этот ящик мне и нужен. Понятно?

— Понятно. А что там?

Корнеев посмотрел на меня своим «фирменным» взглядом, на минуту задумался и, повернувшись к Костику, сказал:

— Костик, выйди отсюда на десять минут, ага?

Когда за телохранителем закрылась дверь, Корень затянулся новой сигаретой и начал:

— Вообще говоря, сначала я думал использовать тебя втемную. Потом немножко задумался и решил, что некоторые знания тебе не повредят. К тому же, ты сын моего приятеля, и, несмотря на наши с тобой разногласия по поводу просранного тобою кредита… — увидев, что у меня появились возражения, он ловко поднял мою нижнюю челюсть, закрыв мне рот, — да, дружок, просранного! Именно так! Если б ты по-настоящему хотел работать, ты б нас на хер послал с нашими поставщиками, складами и прочей ерундой. И делал бы все сам! И у меня нет сомнений, что сейчас ты был бы в шоколаде. Но, если человек не дорожит деньгами и доверяет их кому ни попадя, взять эти деньги — наша прямая задача. Так что в своих бедах вини свою лень и доверчивость. Ладно, проехали. Короче, слушай. Лаборатория эта занималась много чем, большинство тем засекречены и уже никто не сможет дать тебе их список с пояснениями, но в их числе один из отделов работал с нейросетями. После развала Советского Союза работы продолжались. После второго взрыва на ЧАЭС тоже продолжались. Закрылась она только в прошлом году и не по причине переезда. Просто стала недоступной для армейских. Говорят, был внутренний взрыв и все, доступа нет. Не знаю, в чем там дело, с этим придется тебе разбираться, но попасть туда никто не может уже очень долго. Собственно, в нужном мне ящике — нейрокомпьютер, сращенный с кое-какими артефактами. Основное его предназначение — предсказание ближайшего будущего. Даже не так. Он каким-то образом видит это будущее. Его нейросеть этому «обучена» и многократно испытана. Горизонт предсказываемых событий — неделя. Вероятность исполнения предсказания — девяносто девять с небольшим хвостиком процентов. И в доступных мне документах эта штука проходит под названием «Оракул», инвентарный номер — четыре ноля-сто-двадцать три.