Извлечение из рая

- Извините, - сказала чуть с хрипотцой. - Мне вдруг стало плохо. Мы с вами так неожиданно встретились. У вас нет глотка воды?

Боже мой, у меня, конечно же, не оказалось воды. Я усадил ее в свой шезлонг, побежал к палатке, быстро вернулся со стаканом. Она отпила маленький глоточек, поблагодарила. Я безмолвно смотрел на нее.

- Как вы здесь оказались? - это первое, что я смог вымолвить.

- Я искала... вас. Правда-правда. Вы простите меня?

- Боже мой, за что? - пылко вскричал я. - За что мне вас прощать? Я ведь тоже искал вас...

- Правда?

- Правда! Только недолго. - Я смутился. - Потом я решил, что мне вас не найти и прекратил поиски.

Мы долго разговаривали с ней, бродили по песку, смотрели на закатное солнце. Мне было с ней легко и приятно. Думаю, что и ей тоже.

Но теперь я не помню, не помню совершенно, что именно мы тогда говорили! Это ужасно, ужасно! И кончилось все тогда очень плохо. Я услышал какие-то назойливые звуки, они повторялись и повторялись, словно кто-то твердил что-то с маниакальным упорством. Я отмахивался от этих звуков, старался их не замечать, но они капали на голову как капля в древней китайской пытке на выбритое темечко. Пытаемые сходили с ума. Я тоже был готов сойти с ума. Представьте - вы гуляете с девушкой, той самой, которую вы так долго искали, к которой так долго стремились, с которой вам так интересно и легко, и вдруг вас отвлекают, что-то производит неприятные звуки, давит вам на уши, раздражает. И самое главное, что вы не можете понять - кто и зачем это делает! Мне показалось, что и она услышала эти звуки. Лицо ее сделалось тревожным, она принялась оглядываться, в глазах появилась мольба, она умоляла этого неизвестного оставить нас...

Скоро я понял, что кто-то настойчиво повторяет мое имя и еще какое-то слово, но я никак не мог понять - какое. Мы переглянулись с девушкой и тут ее лицо принялось трансформироваться в одутловатое, с бородавкой на подбородке, лицо Сары Иосифовны. Я был потрясен!

- Саша, Саша, очнитесь! - монотонно повторяла Сара Иосифовна, теребя меня за нос, за щеки, за уши.

Я отстранился, посмотрел на нее с бесконечным удивлением. Как могло случиться, что девушка превратилась в мою квартирную хозяйку?

- Боже ж мой, - всхлипнула Сара Иосифовна, глядя на меня мученическими глазами. - Я сижу перед ним битый час, а он уставился в одну точку, и не слышит и не видит ничего! - она снова всхлипнула, сморщилась, и я понял, что она вот-вот разрыдается. - Что же с вами было, Сашенька?

Я сидел, беспомощно свесив руки между колен и молча смотрел на нее. Опять она. Опять. Но зла на нее не было, троглодит даже не шевельнулся во мне. Она вошла, как всегда, чтобы поворчать на меня - ей не с кем поговорить, вот она и разговаривает таким образом со мной - а я сижу отрешенный, неживой, ничего не вижу, ничего не слышу - что ей еще думать?

Она разрыдалась, встала, сгорбившись, пошла к двери. Я беспомощно проводил ее глазами, но не нашел сил подняться.

Только через несколько минут я смог встать и вышел к ней. Она сидела с мокрыми глазами и смотрела в окно. Я проследил ее взгляд - за окном суетилась весна - тополя надули почки, как щеки, и снег давно стаял, и воробьи чирикали оглушительно. Весна. А Сара Иосифовна плачет. Я подошел, нерешительно обнял ее за крупные плечи, прижался щекой к руке, лежащей на столе. Так мы просидели несколько минут.

- Ну, полно, - ворчливо сказала она. - Ступайте к себе, юноша.

Глаза ее высохли, она не смотрела на меня. Я, ссутулившись, побрел прочь.

- Где вы были? - строго спросила она вслед.

Я остановился, не оборачиваясь, постоял немного, ничего не ответил, затворил дверь.

Очень долго я жил воспоминаниями о встрече, совершенно забросил работу, не раз получал замечания от шефа за отрешенность, за невнимательность. Наконец шефу это надоело. Подозреваю, что он давно мечтал от меня избавиться, а теперь появился достаточный, на его взгляд, повод. Он говорил как-то, что ему не хочется вращаться в обществе неудачников. Таких как я, думаю. Неудачники притягивают отрицательную энергию, говорил шеф, и рядом с ними нечего и надеяться не то что на удачу, но и просто на нормальное течение жизни.

И вот он вызвал меня, и, пряча глаза, глухо сообщил, что увольнять меня у него рука не поднимается, но я должен написать заявление об уходе. По собственному желанию. Чтобы не портить мне трудовую книжку, стало быть. Очень гуманно. Нет, я не иронизирую, так оно и есть. Видимо, не такой уж я ценный специалист. Ничего не поделаешь. Он получил от меня заявление и тут же его подписал. В считанные минуты я стал безработным.

Я пришел домой и долго сидел без мыслей и без чувств. Еще один удар жизни прямо в лоб. Мало было мне вселенской тоски, так еще и работу потерял. Ну и ладно! Не очень-то и хотелось. Зато у меня есть девушка... Боже мой, а как же ее зовут? Не удосужился узнать. Вот растяпа! А она? Она спросила мое имя? Нет. Два сапога пара. Какой у нее чудный голос... Она вся - чудесная, она мне как награда за все, что я вытерпел в этом мире.

Но - постой! Ведь мы не договорились встретиться! Нас так грубо прервали. Найду ли я ее опять на том пляже? И вообще, как она туда попала? Не является ли та встреча плодом моего воображения? Это ужасно, ужасно! Мне все это приснилось...

Не может быть! Я не мог взять и выдумать ее, ее слова, ее голос, ее походку, всю ее! Боже мой, боже мой! Неужели я схожу с ума?

И вот я опять на том пляже, сижу как на иголках, жду ее. Но никто не идет мне навстречу в легком платье, никто не высматривает меня. Завсегдатаи играют в какую-то игру, не то регби, не то американский футбол. Я вынужденно наблюдаю за ними и не могу понять смысла игры. Они падают, борются, пыхтят, сопят, перебрасываются мячом. Как только у одного из низ оказывается мяч, все остальные набрасываются на него, образуется большая куча-мала, на дне которой, должно быть, совсем не сладко. Может быть на стадионе это выглядит по-другому, не знаю. Ведь глядя на дворовый футбол, тоже не поймешь, чем эта игра может привлекать миллионы людей.

Но вот она идет! Да, это она! Я вскакиваю, бегу ей навстречу, но в трех шагах останавливаюсь - у нас еще не такие отношения, чтобы упасть друг другу в объятия.

Ее зовут Женя. И она уверяет, что вовсе не она снится мне, а я снюсь ей. Поэтому она предлагает провести эксперимент. Надо написать на руке какое-нибудь слово или поставить крестик, а потом, когда окажешься дома, посмотреть... Но мне вовсе не хочется оказываться дома, я хочу быть здесь. Пусть даже это и сон, игра воображения, я не хочу просыпаться. Что ждет меня там? Безработица, отчаяние, и ворчливая хозяйка. Благодарю покорно!

Мы бродим с ней по берегу, обсуждаем игру молодых людей, в которой она тоже ничего не понимает.

- Как смешно, - я слушаю ее голос и не могу наслушаться. - Ой, смотрите, смотрите, они задавят его! Уф! Не задавили. Наверное на песке мягко, да? А что вы сейчас читаете? Я читаю Стругацких. Вы любите Стругацких? Ах, как здорово! А недавно я видела "Сталкера". Мне не понравилось. И вам тоже?

Она говорила, а я слушал, отвечал односложно, поддакивал и наслаждался звуками ее голоса. Где-то в глубине сознания ворочался маленький злой червячок - неужто это все мне только снится? Я гнал его, давил, прятал глубже, но он точил и точил меня изнутри.

- Знаете, - неожиданно сказала Женя. - Мне надо идти. У меня сессия на носу, нужно многое сделать. - Она вздохнула, посмотрела виновато. - Ну, не грустите же так! Ну что вы! Завтра мы опять встретимся, ведь правда? Ну вот. Вы совсем сникли. Ну хорошо, я останусь...

- Нет-нет, идите! Вы не должны из-за меня... Нет-нет, ни в коем случае! Я не стану грустить, что вы. Обещаю.

Я сел в свой шезлонг и закрыл глаза. А когда через минуту открыл, ее уже не было. Ушла... Взяла и ушла. Я понимал, что ей НУЖНО было уйти, но думал о том, что раз она так легко ушла, значит, ей не очень хотелось остаться. Я чувствовал себя обиженным. Несколько минут я сидел, глодая себя мыслями о том, что я ей совсем неинтересен, да и не нужен вовсе, раз она вот так взяла и покинула меня. Да и кто я такой, чтобы из-за меня пренебрегать своими учебными обязанностями? Неудачник - он и есть неудачник. Уж если ничего не удается, то не удастся и здесь...