Тайна сугрева

- Мне - кусочки понежней! - хихикнул Младояр, в шутку схватив эллина за означенные части. Тот не удержался, попытался оттолкнуть княжича, в результате они оба покатились по снегу, началась веселая борьба, в которой Младояр, без особых усилий, одержал верх в буквальном и переносном смысле одновременно.

- А теперь вставайте и отряхивайте друг друга, - строго приказал Иггельд, ласково оглядывая сдружившуюся за эти два дня парочку. Почему-то только сейчас шестидесятилетний лекарь понял, что южанин очень молод, в сущности - юноша, даром, что ему под тридцать...

- Отойди подальше, лин! - велел лекарь-волхв, сбрасывая с себя полушубок, - А ты, Млад, знаешь, что нужно делать?

- Распугать птах с ближних веток, потоптать вокруг снег, что б зверюшек, под оным притаившихся, отогнать...

- Правильно, - кивнул Иггельд, стаскивая рубаху через голову, действуй! А ты, Артеминос, я же сказал - отойди подальше?

- Зачем? - удивился лин, - Коли нужны мудры какие тайные сотворить, так я отвернусь... Я вблизи хочу все видеть!

- А что такое мудры? - услышав незнакомое слово, княжич замер с приподнятой над сугробом ногой.

- Это такие штуки пальцами, - объяснил наставник, - волхование с загибанием перстов!

- А, я это умею, - засмеялся Младояр, скинул варежки, скрестил пальцы сразу на обоих руках - мизинец с безымянным, - Чур меня!

- Иди, Чурила, делом занимайся, - Иггельд присел на снег, начал стаскивать меховые сапоги, повернул голову к продолжавшему стоять рядом Артеминосу, - Отойти тебе следует по той же причине, по которой сейчас птах с дерев гоняют. Плохо стоять рядом со мной в такой момент!

- Хорошо, я отойду, - согласился лин, продолжая недоумевать.

Артеминос отошел шагов на пять, но тут в дело вмешался Младояр, которому захотелось показать, какой он знатный ведун - со знанием дела он утолкал гостя еще шагов на десять дальше.

Сам же - подошел совсем близко к наставнику.

- Ему что, можно? - темнокожий уже ничему не удивлялся.

- Вообще-то нельзя, - Иггельд стоял на снегу босой и совершенно голый, - но пусть учится сопротивляться. Он - в силах, первый навык имеет, каждую зиму - в проруби...

- Ого, морозит! - воскликнул княжич, схватившись за щеки.

- Сопротивляйся, не отдавай тепло чужому, борись! - приказал волхв.

С брьбой не очень получалось, Младояр уже начал попрыгивать, хлопать себя по плечам и бедрам. Зато вокруг обнаженного Иггельда клубился пар, снег у его ног растаял, показалась зеленый мох, обнажились какие-то малые кустики.

- Не, я лучше отойду, - засмеялся княжич, отбегая от наставника подале, к лину - поближе. Только теперь южанин почувствовал, что весь трясется, что его колотит от холода.

Кажется, не помогали ни меховая одежда, ни теплые сапоги, ни шапка.

- Кончай, Игг, лин щеку отморозил! - Артеминос обнаружил рядом со своим носом мордашку Младояра, забавно наклонившуюся набок - что ворона, точно! Ровно так же наклонял голову давеча и отец его, князь - понятно, кровь есть кровь...

- Дык разотри ему харю! - бросил лекарь равнодушно и начал, не спеша, одеваться.

А дальше началась пытка. Княжич, захватив щепотку снега, начал, что есть силы, тереть щеку Артеминоса этим шершавым холодом. Тому стало отчаянно больно. Лин сначала не понял, потом закричал, попытался сопротивляться - да мальчишка оказался и сильнее, и решительнее.

- Зачем, со мной же все в порядке?! - возмутился лин.

- У тебя щека отморожена!

- Я не чувствую!

- Потом почувствуешь, в тепле, - услышал Артеминос голос лекаря, - да поздно будет, когда кожа вместе с мясом слезать станет!

Руки у лина так и опустились, теперь он готов был позволить делать с собой все что угодно. Эти северные люди определенно знали, что делали...

- Подойдите поближе! - велел Иггельд, - Вот дерево, ветка... - он взялся за веточку, та с неожиданным звоном отломилась.

- Вся оледенела! - воскликнул княжич, разглядывая излом.

- Точно так же превратилась бы в ледышку любая мышка, пташка или иное создание Рода, окажись оно рядом со мной, когда бы я решил согреться тайным способом, - объяснил Иггельд.

- Так ты, согреваясь, отнимаешь тепло у других? - Артеминос, наконец-то, понял давно очевидное.

- Да, отнимаю, причем, в первую очередь, страдают твари теплокровные, во вторую - гады холодные, в третью - дерева и трава. Ну, а уж ежели рядом нет ничего живого, то холодеют снега да камни под ними!

- Да, - протянул лин, - теперь я понял, отчего ты называл это уменье опасным... И понимаю, почему не хотел обучать такому... Но если я поклянусь, что не отниму тепла ни у одного существа человеческого, ни у животинки, ни у зверя дикого - научишь меня?

- Я уже пообещал, что научу, - буркнул Иггельд.

- Когда начнешь учить?

- Так хоть сегодня... - лекарь обернулся, - Ну что, княжич, покажем южанину, где раки зимуют?

- Как где зимуют?! - не понял Артеминос.

Временем спустя южанина всего трясло от еще одного шокирующего зрелища. А ведь он просто стоял на льду основательно замерзшей речки и смотрел. А удивлял его теперь этот мальчишка, княжич, как ни в чем не бывало окунувшийся в прорубь с ледяной водой. Нырнул, вынырнул, сплюнул, дыхнул в сторону эллина паром, добавив: "А вода сегодня теплая!", затем голова мальчика ушла под воду надолго. Наконец, тот вынырнул, выбросил на лед нечто шевелящее щупальцами, после чего голенькое тело княжича так и выскочило из воды. Младояр подхватил рака и стал тыкать еле шевелящимися клешнями в харю Артемиоса, с испугу начавшего отмахиваться от оного зеленого чудища обеими руками...

- Уймись, уймись, - Иггельд накинул на воспитанника плащ, начал растирать.

- Смотри, Игг, самого большого словил! - похвастал Младояр добычей.

- Ну, мы его того, к пиву...

- Так мне что, тоже туда лезть? - спросил эллин, сам не веря, что его язык поворачивается говорить такое.

- Полазаешь еще, - усмехнулся лекарь, - мы раков любим... А начнешь с обливания на морозе. По первому разу - возле горячей баньки, что б сразу отогреться. А потом, глядишь, и до проруби дорастем!

* * *

Артеминос прожил в Крутене до лета.

Иггельд успел научить путешественника не только тому, как не замерзнуть. Преподана и не менее более важная наука - как не умереть с голоду в этих северных местах. Эллин узнал, как могут спасти от выпадения зубов и воспаления десен маленькие черные да красные ягодки, что на низких кустиках. И как выстроить временное убежище из снега, и еще много других премудростей.

Младояр буквально выпотрошил темнокожего, расспрашивая о всех деталях жизни людей в тех краях, по которым пришлось странствовать Артеминосу. Теперь княжич знал имена главных богов Хинда и Ариана, Мидии и Месопатамии. Выучил паренек и по несколько слов многих языков, даже записал на память буквицы тех грамот из краев дальних...

Узнал Младояр и то, отчего их гость такой темнокожий, а зовется при том эллином. Родословная Артеминоса оказалась длинной-предлинной, и восходила, на самом верху, к богам древним, проходя дальше по героям мифическим, потом - занесли кровь линскую с походом Лександра в страну Хинд, где много раз перемешана с кровью красоток темнокожих, черноглазых... Артеминос гордился предками, но княжич почему-то их так по именам и не запомнил. Недаром говорят, что не запоминается - то пустое знание!

Много раз водили лина и к волхвам. Ведь еще в первый день, по приезду в Крутен, Артеминос передал некие тайные слова от волхвов Кия-града. А теперь здешние дали ему слова для волхвов северных...

А когда пришла пора уезжать лину, провожал его по весне Младояр с двумя дружинниками до самых до границ княжества - увы, дальше отец запретил. Попрощались просто, поехал Артеминос дальше, повинуясь Зову, а княжич еще долго стоял, да вслед ему смотрел. И думал о чем-то...

* * *

Стояла северная ночь, казавшаяся вечной.