Туннель к центру Земли

Он подъехал к закусочной и заглушил мотор.

Пенни понимала, что от нее ждут какой-то реакции, но больше всего на свете ей хотелось сейчас оказаться дома. Спенсер вел себя как ребенок. Подумаешь, сплоховал, со всеми бывает. Подумав, Пенни решила, что просто он очень любит футбол и ему невыносимо чувствовать себя худшим игроком в команде. Она хотела сказать, чтобы не расстраивался из-за пустяков, главное, мы победили, но не успела — Спенсер навалился на нее и закрыл ей рот поцелуем. Он пытался просунуть свой язык ей в рот, но Пенни отплевывалась. Пытался залезть под блузку — Пенни крепко прижала локоть к поясу. Довольно скоро он отпрянул от нее и положил обе руки на руль.

— Наверное, мне пора домой, — сказала Пенни.

Спенсер кивнул.

— Сегодня не мой день, обычно я бываю на высоте.

Она впервые за целый вечер подняла на него глаза, и ей показалось, что он готов разреветься.

— Отвези меня домой, — попросила Пенни, и Спенсер завел мотор.

— Ты никому не расскажешь? — спросил он по дороге.

— Никому, — пообещала она.

Пенни просто не представляла, кому можно такое рассказать.

— Не думал, что тут кто-то живет, — сказал он, сворачивая на улицу, где жила Пенни.

— Ага, — отозвалась она. — Ну, пока.

Он не поднимал глаз, а Пенни была так смущена, что просто молча вылезла из машины и пошла к дому. Мать была на дежурстве, и по крайней мере ей не пришлось объяснять, почему она вернулась так рано. Подойдя к крыльцу, Пенни услышала визг шин на повороте.

Во двор вышла миссис Бейкер.

— Твой парень? — спросила она.

Пенни покачала головой.

— Вот и славно, — кивнула миссис Бейкер и вернулась в дом.

Пенни оглянулась. В комнате соседского мальчишки свет не горел.

Пенни чистила зубы. Вспомнив язык Спенсера, она чуть не подавилась. А что, если Спенсер все-таки решил пойти на вечеринку и сейчас в подробностях расписывает то, что случилось в машине? Что она скажет в понедельник остальным чирлидершам? Ей стало грустно — ну почему она вечно придумывает всякие ужасы, а в результате все складывается не так уж плохо? Пенни поднялась в спальню, и тут в окно стукнул желудь.

Она открыла окно и увидела поддеревом соседского мальчишку.

— Я не стал дожидаться утра! — крикнул он.

Она приложила палец к губам.

— Это был твой парень?

Пенни покачала головой.

— А я, я твой парень?

Пенни стояла, не шевелясь и не зная, что ответить.

Он вытащил зажигалку и прошептал:

— А я думал, что твой.

Пенни велела ему идти к складу, но он замотал головой.

— Я кое-что сделал для тебя. Стой там, где стоишь, и не двигайся.

Пенни заметила под деревом канистру с бензином и испугалась, что он решил поджечь ее.

— Не надо! — успела крикнуть она, но мальчишка опустился на колени и поднес зажигалку к траве.

Крохотное пламя взвилось вверх. Пенни завороженно смотрела, как он машет рукой, одновременно пятясь назад. Постепенно пламя вытянулось в линию, и когда оно достигло другой стороны двора, Пенни осознала, что перед ней — ее собственное имя, написанное огнем поперек лужайки. А затем она увидела, что соседский мальчишка лежит на спине, а его правая рука объята пламенем.

Чтобы не вскрикнуть, она зажала ладонями рот, но из горла не вырвалось ни звука. Пенни сломя голову бросилась вниз. Мальчишка уже был на ногах и бешено вращал рукой. Она кинулась к нему, они столкнулись, отлетели в разные стороны, Пенни вскочила и стала сбивать пламя. Она чувствовала жар на руках, шее и макушке, но ей было плевать. Мальчишка не издал ни звука, просто лежал с открытым ртом, словно собирался зевнуть. Он не сводил с Пенни глаз, а она смотрела только на пламя, которое не хотело сдаваться. Внезапно чьи-то руки подхватили ее под мышки и оттащили от него. Пенни видела, как мистер Бейкер накрыл мальчишку собой, и они вместе покатились по траве. Пенни хотелось быть с ним рядом, но кто-то не отпускал ее, кто-то сбивал огонь с ее головы. Только тут Пенни осознала, что у нее горят волосы. От нестерпимого запаха ее замутило, и Пенни встала на колени, чтобы сблевать.

Затем миссис Бейкер втащила Пенни на заднее сиденье, где уже лежал соседский мальчишка. Она подлезла под него, положила его голову себе на колени и коснулась лба, но распухшие пальцы утратили чувствительность. Обожженная рука мальчишки свисала с сиденья, пальцы касались пола, но она видела только его лицо. Он не сводил с нее глаз, в которых была отчаянная надежда, что скоро все закончится, что хуже, чем сейчас, уже не будет.

В больнице санитары погрузили его на каталку и увезли по коридору. Пенни с ним не пустили, оставив сидеть в коридоре перед кабинетом врача, который собирался ее осмотреть. Она сидела рядом с Бейкерами, которые до сих пор не проронили ни слова. У мистера Бейкера тряслась голова, миссис Бейкер похлопывала его по спине.

У Пенни ничего не болело, но покрасневшие руки стали в два раза больше обычного размера. Ее смущало, что скоро вся приемная пропитается вонью горелых волос. Рядом, держась за живот и раскачиваясь из стороны в сторону, сидел пожилой мужчина, и Пенни несколько раз поймала его взгляд, обращенный к ее голове.

Через несколько минут в приемную вбежала мать Пенни и, увидев дочь, вскрикнула:

— Детка моя, что с тобой? Посмотри, что стало с твоими волосами!

Она взяла Пенни за плечи и принялась вертеть ее голову, ища следы ожогов.

— Сейчас скажу медсестре, чтобы тебя приняли без очереди, — сказала она и бросилась к стойке дежурной.

Миссис Бейкер погладила Пенни по спине.

— Мальчишка поправится. Мистер Бейкер успел сбить пламя. И ты поправишься, девочка моя. Все образуется.

Мистер Бейкер снова принялся трясти головой, и на этот раз жена ущипнула его за плечо.

Врач наложил на руки и левую половину головы Пенни толстый слой белой мази.

— Тебе повезло, что огонь не задел кожу, — сказал он.

Когда врач закончил, Пенни спросила мать, может ли она остаться в больнице с соседским мальчиком, но мать сказала:

— Приехала его бабушка, а нам пора домой. Тебе нужно выспаться, а потом мы подумаем, что делать с твоими волосами.

В приемной Пенни увидела бабушку — выпрямив спину, как тогда на футболе, она сидела напротив кабинета: волосы всклокочены, из-под пальто торчит голубая ночная рубашка. Она не смотрела на Пенни, просто сидела, глядя в одну точку, прямая и молчаливая.

В эту ночь Пенни спала с матерью, вложив руки в пластиковый пакет, чтобы не испачкать простыни мазью. Мать держала ее за руки, и, просыпаясь ночью, Пенни недоумевала, что делает в материнской постели? Ей снилось, что соседский мальчишка собирает хворост, чтобы запалить костер. Во сне он не разговаривал с ней, а все подкладывал и подкладывал ветки, пока Пенни не стало казаться, что громадная башня из хвороста опрокинется и разлетится по двору, но досмотреть сон Пенни так и не успела, проснувшись от солнечных лучей, заполнивших комнату.

За ночь руки Пенни уменьшились в размерах, теперь они саднили и чесались, но по крайней мере к ним вернулась чувствительность. Она почесала голову, и клочки обожженных волос, хрустя, посыпались на колени.

Мать еще спала. Пенни встала и прошла в ванную. Заглянув в зеркало, она себя не узнала. Слева торчала щеточка волос высотой в дюйм. Пенни начала плакать, но скоро поняла, что слезами горю не поможешь. Тогда она вынула из шкафчика ножницы и принялась срезать пряди с правой половины головы. Волосы падали на пол аккуратной кучкой. Затем Пенни достала машинку, которой мать стригла отцовские волосы, и приладила насадку. Начала она с левой, обожженной половины, желтоватые клочки липли к щекам, но она упрямо водила машинкой ото лба к затылку. Покончив с левой половиной, Пенни услыхала шорох, поняла, что мать проснулась, и, торопясь, добрила правую половину.

Войдя в ванную, мать вскрикнула, словно из нее разом вышел весь воздух, и попыталась вырвать машинку из рук Пенни. Пенни не сопротивлялась. Она была уверена, что мать начнет плакать, но та удивила ее: дотронулась до лица Пенни, повертела ее голову из стороны в сторону, словно прихорашивалась у зеркала, несмело улыбнулась и заявила: