Темная сила Вселенной

Джейсон вложил в покрытую липким холодным потом ладонь существа две четырехугольные монетки и крепко сжал руку.

Покьюлианин, разумеется, был полон недоверия, но это не имело никакого значения. Моргану потребовалась всего секунда, чтобы прочитать его поверхностные мысли.

— Катись отсюда! — процедил он, раздосадованный не столько мерзким ощущением, оставленным прикосновением к разуму существа, сколько тем, что так необъяснимо вышел из себя.

Второй раз повторять не понадобилось. Анкома со всех ног рванул прочь, бормоча что-то нечленораздельное о психованных людях и мерзких мозгокопателях.

Но Джейсон, прислушивавшийся к ритмичному гудению буксира, уже знал ответ. По крайней мере, какую-то его часть. Анкома действительно не помнил, как нанимал аэрокары для налетчиков, — и не мог этого помнить. Кто-то стер его воспоминания о прошлой ночи.

Моргана снова с головой накрыла волна ярости — желанное противоядие против изнеможения, от которого он почти валился с ног, несмотря на все стимуляторы и всю свою решимость. Джейсон знал всего одну расу, которой было под силу это совершить. Клан.

И он знал, где найти по крайней мере одного из них.

ГЛАВА 10

Непостижимая… Если мне что-то и снилось, то я все равно ничего не запомнила. Щурясь, я вглядывалась в склонившееся надо мной шарообразное лицо и беспомощно гадала, сколько еще времени потеряла в исцеляющем гель-коконе. Часы? Или, может быть, дни? Я села — чересчур поспешно — и благодарно ухватилась за протянутую мне маленькую круглую ручку драпска. Интересно, перестанет эта «Макмора» кружиться вокруг меня или нет?

— Сколько… сколько прошло времени?

— Пять часов, Непостижимая. Прошу тебя, постарайся пока воздержаться от разговоров.

В голосе медика я уловила тревогу. К моим губам прижалась чашка, извлекшая из глубин моей памяти больше похожее на сон воспоминание о другой чашке и другом коконе. Когда-то я точно так же ухаживала за Морганом. На «Лисе».

Морган!

Я закрыла глаза и попыталась отыскать так хорошо знакомое мне золотистое сияние, отчаянно потянулась через м'хир к недостающей половине моего существа и мгновенно осознала две вещи: я восстановила свои силы лишь отчасти, но даже этих крох мне хватило, чтобы понять — мои поиски были напрасны.

Я не уловила ни следа Джейсона, никакого сияния, никакой теплоты. Морган исчез.

«Он просто осторожничает», — успокаивала я себя. Еще бы ему не осторожничать. Джейсон знает, что нам противостоит Совет Клана. Он будет скрывать свою силу и не допустит, чтобы кто-нибудь уловил ее.

Даже я.

Я сидела, совершенно потерянная, слишком ослабевшая, чтобы рискнуть совершить путешествие через м'хир, и думала, откуда и как начать поиски.

Уму непостижимо, как я могла пойти на такое… На что я отправила Моргана! Я должна была защищать его. Хорошей же я оказалась защитницей, если послала его прямиком в руки наших с ним смертельных врагов.

«Так было нужно, — всплыла мысль, в которой была заключена вся Сийра ди Сарк, вся философия Клана. — Возможно, Джейсону повезет. По крайней мере, человек может отвлечь этих мерзавцев на себя, пока я не поправлю здоровье и не смогу сама пойти по следу».

Если бы я в этот миг могла перегрызть себе вены и выпустить из них всю кровь, клянусь, я сделала бы это — будь у меня твердая уверенность в том, что клановская часть моего существа умрет первой.

Через некоторое время теплота под пальцами и знакомый запах вывели меня из мрачной задумчивости. Я попробовала сглотнуть — ощущение было такое, будто я наелась пыли. Осторожно пригубив жидкость в чашке, следующий глоток я сделала уже смелее и удивленно вскинула глаза. Это был теплый сомбей, приправленный пряностями точно так, как я любила.

— Я очень благодарна… — начала было я, но тут же умолкла. Медик меня не слушал.

Драпск больше не стоял у меня над душой, готовый по первому зову броситься на помощь. Когда я отвлеклась, он зачем-то свернулся в тугой белый комок, почти круглый, так что если бы мне взбрело в голову подтолкнуть его ногой, он покатился бы по полу. Пестрые антенны он или сложил как-то так, что я не могла их видеть, или втянул внутрь.

Я допила сомбей и принялась разглядывать своего собеседника. Морган был большим специалистом по чужим расам, в особенности по негуманоидным. В его записях, касающихся драпсков, я ни разу не видела описания подобной позы. Интересно, если я сейчас потревожу существо, будет ли это проявлением неучтивости? Или, может, драпск просто чем-нибудь расстроен?

Я попыталась оценить собственное состояние. Голова все еще кружилась, однако с каждым вздохом все меньше и меньше. Самочувствие продолжало оставаться довольно паршивым, но если принимать во внимание то, что мне пришлось пережить, пожалуй, я чувствовала себя вполне сносно, чтобы до некоторой степени овладеть ситуацией, которая до этого времени во всех отношениях владела мной.

Задумчиво оглядев свернувшегося в клубок драпска, я очень осторожно коснулась краешком своей силы сознания маленького существа, которое казалось совершенно бесчувственным.

Никакой реакции. С таким же успехом я могла находиться в каюте совершенно одна.

Расы, прощупать которые клановцам было не под силу, существовали. Но их было не так уж и много, с тревогой припомнила я. Для специалиста соответствующего уровня проникнуть в незащищенный разум других наделенных телепатическими способностями существ не представляло никакого труда, хотя только мысли кланов-цев могли перемешиваться в пронизанной энергетическими туннелями черноте м'хира. Я с тоской подумала о Моргане. Он был единственным из своей расы, кто сумел зажечь в м'хире свой собственный свет.

Чтобы разобраться в мыслях и эмоциях, извлеченных из сознания восприимчивых существ, не владеющих телепатией, требовались большая сила и некоторый опыт. Дар Джейсона отличался от того, чем владели клановцы, — его способности усиливались при физическом контакте. Я переняла его технику и начала учить его своей — но мы не успели закончить обучение до той внезапной атаки, которая разом все изменила.

«Нет», — безмолвно прошептала я, не желая кривить душой перед собой. Я намеренно старалась превратить разум Моргана в крепость, сознательно не думала о последствиях, когда оттачивала его естественный дар, превращая его в щит, сплетая его с силой, которую дала ему в м'хире. Я знала, что в м'хире любая вещь превращается в палку о двух концах, но мне было удобнее закрывать на это глаза. То, что превосходно защищает один разум, может легко разрушить другой. Я убедила себя, будто помогаю Джейсону защититься от той атаки, которую ожидала, от мести Совета Клана за то, что я отказалась подвергнуть жизнь Моргана опасности, чтобы помочь им в решении их проблем. Я знала: если — нет, когда — они настигнут меня, ему, чтобы выжить, понадобится все, что я могу ему дать.

Я ковала из него оружие против Клана.

И хотела спасти Моргана не только от Совета — я хотела спасти его от себя самой. И вот что из этого вышло.

Но в одном я все-таки поступила правильно. Я отказалась соединиться с Морганом, хотя мое сердце и подталкивало меня к этому. Сила-Выбора, та заключенная в м'хире энергия, которая исторгалась женщинами нашей расы во время Избрания себе спутника жизни, не уничтожила разум Джейсона, как надеялся кое-кто из моих сородичей. Вместо этого нам с Морганом каким-то непостижимым образом удалось обуздать эту темную силу, приручить ее. Однако между нами в м'хире не образовалось постоянной связи; моя Сила-Выбора перетекла к нему как дар от меня, стократ усилив его собственный Дар. Неважно, что она оставила после себя сосущую пустоту, неутолимую жажду где-то в глубине моего сознания, которую я подавляла столь же жестоко, как когда-то сопротивлялась требованиям Выбора.

Потому что если бы я погибла — а у меня были могущественные враги, весьма заинтересованные в этом, — и мы были бы по-настоящему соединены друг с другом, то моя смерть была бы не единственной. Разум Джейсона затянуло бы в м'хир, и он тоже погиб бы. Нет, я не была готова платить такую цену за то, чтобы обрести целостность и завершенность. Он должен жить, даже если мне суждено погибнуть.