Когда Сила в твоей крови

Арин

Когда Сила в твоей крови

Власть… странная это штука.. Есть люди, для которых власть - это права. Любить красивых мужчин и женщин, развлекаться, открывать любые двери с ноги. Есть люди, для которых власть - это обязанность. Они боятся ее, бегут, цепляются всеми силами за свободу. А есть люди, для которых власть - это работа. Просто работа, когда они пытаются различными способами решать проблемы… и свои тоже.

Пролог.

Стоял обычный летний день. По улицам бродили люди. Они шли на работу, куда-то спешили по своим делам или просто гуляли. Спокойно чем-то занимались: ели, пили, разговаривали, делали покупки. Жили, одним словом. Казалось, смотря со стороны на эту идиллию, что данный мир совсем не отличается от тех, где цивилизация пошла по пути технологий, а не магии. Даже немногочисленные эльфы, геро, гномы, орки… в общем, нелюди, не портили картину, гармонично в неё вписываясь. Нестареющие по достоинству оценили технику и полёты на другие планеты - после тысяч прожитых лет не мудрено хотеть какого-то разнообразия.

Но совсем рядом, практически в нескольких шагах, кипела совсем иная жизнь. Мужчины в расшитых одеждах и женщины в длинных платьях чинно прогуливались по тихим зелёным улицам среди зданий, построенных в романском и готическом стилях. Они вежливо приветствовали друг друга, беседовали на разных языках, поминали Богов и стихии. И может быть, в этом ничего не было странного, мало ли какая царила в этих местах мода. Но здесь витал Дух. Он был невидим, но ощущался всеми, кто ступал на плиты Старого Города.

Дух вечности, дух всемогущества…

…дух магии…

Глава 1.

Станислав.

Он шёл по Новому Городу, скрыв лицо под капюшоном традиционного плаща. Не тратя время на созерцание достопримечательностей, он летел по дороге, практически бежал. Не глядя, поворачивал в произвольную сторону, рефлекторно уклонялся от людей и машин. Станислав уже долгое время остро нуждался в одиночестве и теперь, получив такую возможность, старался использовать каждую минуту с толком. Ему так много надо было обдумать, проанализировать, расставить наконец-то по полочкам собственные мысли.

…надеюсь, Маги не скоро найдут своего предводителя…

В Новом Городе и на такой скорости у Него была реальная возможность затеряться. Ведь даже в собственном кабинете не было покоя - помощница хоть и не давила на нервы, но сам факт присутствия не давал Ему расслабиться.

Многое волновало сейчас Первого по Силе. Странная магическая обстановка, волнения в пещерах. Безверные со своими заскоками…

Правда, демоны все равно оставались наибольшей головной болью…

Станислав поморщился. Порождения мрака всегда были костью в горле для Детей Силы. Даже загнанные в ямы, они все равно продолжали войну. Что уж о высших демонах, которых можно было встретить и на нижних уровнях Цитадели, и на свободных землях в ночное время.

…за год погибает почти тысяча мирных жителей…

А разбираться с этим как всегда должен Он. И это притом, что демонами занимается специальный отдел со Вторым по Силе во главе, которому приходится не намного легче.

…у Него самого хотя бы жены нет, которая внимания требует…

Усилием воли Станислав отбросил эту мысль подальше - Нинейе уже все уши Ему прожужжала о своём ненаглядном, который появляется дома "раз в вечность".

…как будто Он может что-то сделать…

Надо спросить Серебряных. Они всегда знают больше всех. Магию равновесия скрывать гораздо легче, чем и пользовались разведчики этого Дома.

- Станислав! Шиаст [остановитесь] Станислав! - донеслось из-за спины.

…нашли-таки…

…Тьма защити сына своего… от низменного бегства…

Станислав встал, мысленно вздохнул и обернулся на голос. К нему бежал незнакомый юноша, которому было явно неуютно в новом городе. Довольно-таки молодой, видимо опять какой-то Наставник Его разыскивает. Вот и послал ученика.

…ладно, хватит патетики…

- Лейха [имя]? - отбросив обречённые мысли, Он снова стал тем, кем являлся. Высшим Магом Дома Тьмы.

- Крейнешт Лоэр, - юноша вежливо поклонился, стараясь изо всех сил, чтобы не опозорить Наставника. Станислав хмыкнул про себя. Прошло более шестисот лет со дня Его совершеннолетия, но с тех пор воспитатели совсем не изменились. Филигранная точность выполнения поклона, угол ровно такой, каким принято приветствовать Первого по Силе. Когда дело касалось этикета, Наставники драли по три шкуры. И тогда, и сейчас. У Него самого такое поведение оставалось ещё лет триста. Зато потом все поклоны исполнялись идеально, даже в полусне, не то, что на светском приёме. И ведь слушая слова Наставника, кажется, что все проще простого: "поклонись так, чтобы проявить уважение, но не потерять достоинства". А потом мучаешься, пытаясь согнуть спину, одновременно гордо держа голову. Пока не покажут, пока раз сто не отработаешь, не получиться.

…этикет… первый шаг контроля над собой…

- Иэх сошшет месох, Крейнешт [я слушаю тебя, Крейнешт], - две фигуры с головой закутанные в черные плащи посреди развитого города смотрелись крайне странно, но жители проходили мимо них, не обращая внимания.

- Неишер Ниаррих гойлеш триэс'рра от иис'ишp [Наставник Ниаррих просит у вас встречи], - юноша изо всех сил сдерживался, чтобы не начать крутить головой.

…вот уж любопытный ребёнок…

- Интех теош, вис иэх дошш госсоте'лас тесох ист воссен'э воссен лихорт'э тиасс кии [Скажи ему, что я буду ждать его в половине второй десятины этого круга*], - произнёс Станислав. Дождался прощального поклона и тихого "Шэс" [благодарю], и тут же призвал потоки Тьмы, чтобы переместиться к Дворцу Серебра. Времени на пешую прогулку не оставалось. Собственно, как и всегда. *круг - сутки по-нашему. У Детей Силы принято 20 часов в сутки и 72 минуты в часе (собственно последние появились с приездом людей).

Ленерея.

Она сидела в кресле и расслабленно созерцала такой знакомый, но все ещё притягательный Главный Зал Дворца Серебра. Зал, который у Детей считался, как местом отдыха, так и местом деловых встреч. Фонтаны, садики, колонны овитые плющом и вьюнком. Только мрамор и растения, ничего металлического и неестественного. С балконов лилась приятная музыка. И Маги. Темные, Светлые, Серебряные. Ходили, сидели, даже лежали на мягких кушетках обитых хлопком тончайшей работы. Говорили или молчали. Некоторые отдавали должное напиткам в хрустальных кувшинах, другие слушали пение, третьи просто наслаждались тишиной и покоем этого места. В зале совмещалось все: безмолвие и звук, прозрачность и цвет, свет и тень. Не перемешиваясь, но находясь в идеальной гармонии друг с другом. Даже Ей, как Первой по Силе народа Серебра было здесь легко и свободно. И именно здесь встречались Сильные Трёх Домов, дабы ни у кого не возникло мысли: "Что-то случилось…". Не надо лишний раз волновать Магов. Если проблема серьёзная, то рано или поздно узнают, а если нет… Легкие случаи происходили каждую неделю, и узнавали о них максимум семьи и близкие друзья тех, кто участвовал в зачистке.

Она аккуратно поправила юбку свободного синего платья и ещё раз обвела взглядом пространство… Ленерея была заранее готова к разговору. Чистые Тьма и Свет сильнее Равновесия, но разведчики Серебра гораздо лучше умеют маскироваться. Поэтому если Дети Ночи и Дня что-то не знали, то сначала обращались к Равновесным. Благо чистые Силы, чтобы не говорили в своих глупых сказках безверные, никогда не воевали. Понять друг друга иногда не могли, но никогда не начинали кровавую бойню. Хотя бы по причине глупости этого.

И тут Маги в центре Зала начали расступаться - из воздуха возникли сгустки Тьмы, предвестники мгновенного телепорта. Они закрутились воронкой, приняли вид кокона и, постепенно уплотняясь, превратились в высокого человека. Широкие плечи говорили, что это мужчина. То, что он был Темным, сомнений ни у кого не вызывало. Он неспешно двинулся в сторону Первой по Силе, одновременно снимая плащ - выказывая тем самым доверие хозяевам дома. Перед Магами открылось узкое бледное лицо с черными зеркалами вместо глаз, обрамлённое длинными иссиня-чёрными волосами, стянутыми в "свободный" хвост серебряной заколкой. Дети Силы несколько секунд провожали его взглядом, а потом вернулись к своим занятиям - Маги всегда признавали за своими правителями право на личную жизнь (если учесть, сколько Первым приходилось работать, то это можно было назвать проявлением жалости).