Паутина

Но бывало и по-другому. Расставаясь с той, за которой я наблюдал, я не чувствовал грусти, хотя эта незнакомка нравилась мне не меньше других. И в таких случаях мы обязательно встречались еще раз, причем между первой и второй встречами проходило совсем немного времени. И во второй раз я уже знакомился по полной программе, узнавал телефон и прочие координаты, по которым ее можно найти. Так однажды я прошел несколько залов Эрмитажа вслед за симпатичной длинноногой блондинкой. Потом она резко свернула, и я больше не видел ее в музее - но вечером на Балтийском она вошла в вагон электрички и села напротив меня. Так же было и с Ритой. Я увидел ее на концерте в "Октябрьском", и потеряв из виду, совсем не расстроился. Через три дня мы с ней одновременно вышли покурить на пожарную лестницу в общежитии моего приятеля, куда я заехал в гости.

Несомненно, сейчас был как раз такой случай, и незнакомка из "Тетриса" снова была здесь, в сотне шагов впереди. Она двигалась "против стрелки вокруг шпильки" - классический прогулочный маршрут, когда шпиль Петропавловки всю дорогу стоит за левым плечом, но постепенно оказывается все дальше и дальше.

На карте этот путь - метро "Горьковская", Кронверкский проспект, Биржевой мост, Стрелка, Дворцовый мост и дальше - выглядит как раскручивающаяся спираль. Это настолько противоречит общей прямоугольной природе здешней планировки, что и сам город на карте, где нарисован этот маршрут, оказывается похожим на огромное ухо.

Когда рыжеволосая в зеленом плаще прошла под Ростральной колонной с алым пламенем, мне показалось, что она хочет свернуть на Университетскую. Но она не свернула и вышла на мост, продолжая движение "вокруг шпильки", как бабочка вокруг лампы.

Начинало темнеть. Ангел, насаженный на острие Петропавловки, давно превратился из сияюще-золотого в бледно-бронзового, а незнакомка шла все так же неспеша, словно прогуливалась без определенной цели.

Я перешел вслед за нею мост и слегка задержался на углу Дворцовой, чтоб не идти слишком близко на открытом месте. А когда она скрылась под аркой Главного Штаба, побежал. И не зря - площадь была полна людей, которые не считали, что перед каждым пожилым бегуном надо немедленно расступаться.

Навстречу пронеслась стайка юнцов на самоходных роликах, чуть не сбив меня с ног. Торчащие из шлемов зеркальца заднего вида придавали им сходство с насекомыми, а странный общий ритм, в котором двигались молодые люди, позволял предположить, что в голове у каждого - запрещенный MTV-чип и полное равнодушие к пожилым бегунам. На разборной сцене перед дворцом кривлялась пара певичек, скорее всего ненастоящих. В воздухе летали разноцветные волны и что-то вроде огромных кусков лимонного желе. В последнее время на площади постоянно отмечали какие-нибудь праздники, и сегодня, судя по толпам, был очередной - то ли "День военно-морской кухни", то ли еще что-то, столь же судьбоносное.

Я пробежал через Арку и снова заметил рыжеволосую, когда она уже выходила на Невский. А что если она так целый день будет бродить? В моем возрасте долго не побегаешь. Впрочем, я же сам собирался заниматься именно таким блужданием, и похоже, мой свободный поиск уже привел меня к нужному знаку.

Только знак этот движется.

На круглом пятачке в начале Малой Конюшенной выступал кукольник. Незнакомка остановилась посмотреть, и я тоже притормозил на углу. Из маленького магнитофона доносились гитара и скрипка, на потертом чемодане в такт музыке плясала марионетка-цыганка. Вскоре я заметил, что танцует она как-то необычно. Большую часть времени ее руки и голова двигались так, как у обычной марионетки, то есть по воле ниточек, идущих к пальцам на правой руке кукловода. Но иногда кукла выделывала самостоятельные движения, удивительные и необъяснимые: она то поднимала кокетливо ножку (нитка, ведущая к ножке, при этом провисала без натяжения), то вообще начинала тянуть нитки на себя, словно зазывая кукловода потанцевать вместе.

Приглядевшись, я разгадал, в чем фокус. Левая, свободная рука кукловода была небрежно отведена за спину, словно бы для того, чтобы не загораживать зрителям обзор. Но именно этой рукой в перчатке он заставлял цыганку выполнять "самостоятельные" движения. Нитки левой руки были невидимыми:

скорее всего, электромагнитные поля, как в терменвоксе.

Остальные марионетки висели на поясе артиста на своих ниточках, и слегка покачивались, словно пританцовывали в хороводе вокруг хозяина, дожидаясь своей очереди. Вокруг этого кружка топтался еще один, более широкий круг - зрители. Музыка закончилась, стоящий в центре всех кругов кукловод подвесил цыганку к поясу и стал расправлять нитки следующего выступающего, одноглазого пирата.

Незнакомка двинулась дальше по Невскому.

Она почти миновала Дом Книги, но на перекрестке неожиданно повернула, зашла в магазин и поднялась на второй этаж, где еще продавались товары из бумаги.

Весь первый этаж полостью захватили мини-диски, эльбум и другие современные носители, и пока я прохаживался там у лестницы, до меня донесся кусок разговора: "Жидкая память - это нормально, но жидкая мать это изврат, зачем она тебе?".

Я мысленно согласился и вдогонку подумал, что уже в конце двадцатого века разговор обычных программистов порой звучал куда поэтичнее, чем высосанные из пальца "находки" новоявленных классиков русской литературы. Словно бы в подтверждение этой мысли, с другой стороны зала раздалось заунывное старческое бормотание: "Линк... линк... лин... клин... клин!..." - какой-то ретроград купил мультимедийную версию "Киборща" Вознесенского. Бормочущий голос закончил превращение "линка" в "клин" и смолк, но после паузы начал следующий круг: "Яху... яху..." Я не стал дослушивать, к чему в этот раз сойдется Вознесенский, и поднялся на второй этаж.

Незнакомка стояла у отдела рукописных книг и листала толстый, переплетенный в пергамент фолиант. Я спрятался на ближайшую стойку, открыл на середине первую попавшуюся книжку и стал делать вид, что внимательно читаю:

"...Говорят, что три части этой печати мужские, а одна - женская. Печать имеет силу только в том случае, если составлена из всех четырех частей, полученных от каждого из этих монахов и скрепленных красной нитью. Только тогда она подтверждает достоверность визы на въезд на Афон... Так же и с твоей музыкой. Ее нужно пропустить через все четыре времени года, и летом она будет звучать иначе, чем осенью. Если хочешь проникнуть в ее сущность, тебе придется выучить все четыре партии квартета..."