Времена Хаоса

В мертвой тишине Вассиан молча смотрел на коленопреклоненного солдата.

– Прости… Но Закон…

И тут, не выдержав, вскочил на ноги Иринарх, а его голос подобно грому проревел на весь зал.

– Закон! Закон велит ждать и смотреть, как умирают люди?! Закон?! Нет! Не Закон! Это Совет! Во всем виновато этот бесполезнейшее сборище болтунов! И так как Совет не собирается принимать никаких мер, за него это сделаю я! Слушайте же мое решение! Волею Созидающего, я выхожу из Совета!

Ошарашенный таким заявлением, Вассиан застыл, разинув рот. Селифан мгновенно поднял голову и уставился на бунтовщика совершенно безумным взглядом. Среди вскочивших на ноги Советников поднялся невообразимый шум, который тут же умолк, едва Иринарх вскинул руку, требуя тишины.

– А теперь прошу всех сесть на свои места… Спасибо. Чтобы все было согласно вашему ненаглядному Закону, проведем голосование. Я прошу встать тех, кто согласен с моим решением.

Маркел только хмыкнул. Он уже справился с потрясением, заставившим его подпрыгнуть на месте, когда он услышал заявление Иринарха, и теперь привычно прикидывал последствия этого сумасбродного решения. Слабый ход. Очень слабый. Они не поддержат тебя… Не пройдет.

В мертвой тишине, воцарившейся в зале, поднялся на ноги один Советник. И еще один. И еще. А потом люди начали вставать по двое или по трое. С отвисшей челюстью Маркел смотрел на происходящее. На ногах стояли уже почти две трети Советников. Они что, все разом обезумели? И все равно, голосов недостаточно, чтобы принять решение о выходе из Совета.

– Голосов Совета достаточно, чтобы утвердить постановление, в случае если голоса Великих Творцов разделились как три против двух, – трясущимся голосом объявил церемониймейстер.

– Но голоса четыре против одного, – почти шепотом проговорил Вассиан. – Твое предложение не прошло.

– Нет. Три против двух. Я поддерживаю. – И вставшая со своего места Арминия подняла руку, голосуя за принятие самого безумного предложения, прозвучавшего в этих стенах за две с половиной тысячи лет.

И тогда начался самый настоящий бедлам.

Вскочившие со своих мест Советники что-то бессвязно орали. Побледневший коротышка-церемониймейстер куда-то скрылся. Селифан непонимающе моргал глазами. Глава Совета почти сполз со своего роскошного кресла, будто марионетка с обрезанными ниточками.

И среди этого хаоса громогласно прозвучал победный голос Иринарха:

– Все законно! Решение принято! Отныне Творец Иринарх и Творец Арминия не входят в Совет, и не обязаны отчитываться за предпринятые ими действия, в случае если они прямо не противоречат Закону!

– И в таком случае мы вынуждены вас покинуть, дабы немедленно взять под контроль ситуацию на Краскире.

Довольная улыбка Арминии говорила сама за себя.

Миг, и на месте двух вышедших из Совета Творцов возникло пятно тьмы. Еще миг, и оно исчезло, но ни Иринарха, ни Арминии в зале больше не было. Они уже ступали по землям других миров.

В объятый безумием Зал Совета один за другим врывались стражники.

В безымянном замке, находящимся в землях безымянного мира, не отмеченного ни на одной карте Мироздания вовсю кипела работа. Сотни волшебников готовились к решительным действиям.

А в полутемной комнате на кривоногих стульях вновь сидели двое.

– Удалось! Совет расколот. И даже законность соблюдена – не подкопаться.

– Не законность. Видимость законности, а это совсем другое дело.

– Неважно, все получилось очень удачно.

– Да, момент был благоприятный. Мы им успешно воспользовались. Но слишком рано. Слишком рано. Теперь мы обратим на себя излишнее внимание и не сможем развернуть наш план на всю силу.

– К сожалению, с твоими словами придется согласиться. Кстати, нам нужно было получше замести следы. Если Совет начнет копаться в причинах произошедшего…

– Совет ничего не накопает. Опасаться надо Творцов – только они способны разобраться в тончайшей паутине нашей магии.

– Тем хуже. Если с Советниками мы можем что-то поделать, то с Созидателями такой фокус не удастся. Против них мы ничего не можем предпринять. Пока.

– Ну почему же… Мы можем закрутить дела так, что их просто затянет в пучину их собственной бюрократии. Они и так, не отрываясь, затыкают дыры в плотине, которую уже давно прорвало.

– Может сработать. Надо бы попытаться.

– Вот и займись этим, а я пригляжу за Краскиром. Сложившаяся там ситуация вновь вынуждает нас вмешаться.

– Да… Плохо получилось. Слишком много жертв… Этого не должно было случиться. Зря мы вручили оружие этим дикарям. Можно было придумать что-нибудь более изысканное, чем кровавая резня среди мирного населения.

– Мне тоже жаль. Но действовать более аккуратно, не привлекая внимания Совета, не было ни единой возможности. Пришлось удовольствоваться тем, что у нас есть – племенами дикарей. Кто же ожидал от них такой прыти и кровожадности? Согласно нашему плану, они должны были разграбить только лесные районы, а не штурмовать портал. Мы недооценили их ненависть к чужакам и презрение к опасности. В следующий раз будем умнее.

– Следующего раза не должно быть.

– Верно. Все верно. Ты как всегда смотришь в самую суть вещей.

Маркел сидел в своих роскошных покоях во Дворце Совета и мрачно смотрел на стоящую на столе кристаллическую статуэтку.

Ключ. Ключ Творца. Символ великой власти Созидателей. Но что означает этот символ сейчас? Скованное запретами и законами по рукам и ногам существо, которое не смеет даже и дернуться, не спросив благословения Совета?

Мирами правит сборище болтунов.

Иринарх поступил абсолютно правильно. Нашел единственный выход. Он вышел из Совета и может теперь творить все, что пожелает до тех пор, пока его деяния не нарушат Закон. А это значит, что сейчас он со спокойной совестью может ввести полки на Краскир и загнать племена обратно в леса. Законность будет соблюдена.

Законность. Законность?

Что-то тревожило душу Маркела. Что-то тут не совсем так… Почему это вдруг свыше двух третей Советников отдали свои голоса в поддержку этого решения? Они что, не осознавали, чем это грозит? Если Творцы выйдут из Совета, этот самый Совет мгновенно превратится в фикцию, в пустой звук. Совет имеет власть только поддерживаемый силой Созидателей. Только Творцам подчиняются Академия и Центральная Лаборатория. Армия и Озеленители получают приказы только от Творцов. Советники могут сыпать указами и распоряжениями, но ни один из них не пойдет дальше стола какого-нибудь чиновника, пока его не одобрит Волею Созидающего кто-нибудь из Властителей…

Маркел сидел и думал.

Что же нашло на этих расфуфыренных болтунов? Уж не настолько же они пустоголовы, чтобы не понимать, чем выльется для них это решение.

Весьма неприятная ситуация. И более того… Мирозданию уже сейчас грозит потенциальная катастрофа.

Десятки команд Озеленителей. Бесчисленные лаборатории и исследовательские центры. Сотни мастерских. Громадные отряды гвардейцев. Города и даже некоторые миры целиком… Все то, что напрямую было подчинено Иринарху и Арминии теперь отошло от власти Совета.

О Вечность, чем же обернется для Мироздания сегодняшний день? Куда мы идем?

– Ситуация на Краскире более или менее стабилизировалась. Вошедшие в мир отряды гвардии вынудили племена отступить. Около полутысячи дикарей убиты, более трех тысяч взяты в плен. Со стороны гвардии потерь практически нет.

На облицованных мрамором стенах небольшой комнатушки мягко плясали красноватые отблески огня. Сидящий на корточках Маркел ладонью задумчиво ворошил дрова в камине, любуясь искрами и вертя пальцами алые угольки. Язычки пламени тщетно старались уязвить его руку. В ночном небе медленно проступали далекие точки иных миров. Вот там Вал-Накин… Две расположившиеся рядышком точки – Амасионис и Велиссия. А вот это Роднесс… И Каварра… Мирная картина мерцающих в ночном небе точек. Безграничное спокойствие и уверенное величие Мироздания. А за окном, озаренный магическим светом, широко раскинулся спящий город. Таулус спокойно спал, зная, что его покой не будет потревожен никакими племенами кровожадных дикарей.