Атланты, Воин

- Ну хоть не глухие, - пробормотал он, поднимаясь на ноги и осматриваясь.

Увиденное ошеломляло. Скилл даже ущипнул себя за ногу, чтобы убедиться, что не грезит. Стены комнаты, в которой он очутился, были сплошь увешаны оружием. Сотни, нет, пожалуй, тысячи образцов разного рода орудий убийства - кемтские и ассирийские боевые топоры, кельтские цельты и парсийские секиры, парфянские копья и латинские пилумы, римские, эллинские и сирийские мечи, парсийские и индские сабли, причудливо выгнутые крисы, булатные аравийские клинки, сотни щитов: круглые и продолговатые, огромные латинские, эллинские пельты, восточные с торчами, лук из буйволиного рога, доспехи и шлемы всевозможных форм и расцветок. Раскрыв рот от восторженного изумления, Скилл рассматривал все это великолепие. До его сознания не сразу дошло, что некто обращается к нему.

- ...нравится. Сразу видно настоящего воина.

Уловив лишь окончание фразы, Скилл обернулся к стоявшему у стола человеку: властный взгляд и висящий на поясе меч в простых потертых ножнах, не оставляли сомнения, что главное занятие его - война. Человек не стал тянуть время пустыми разговорами, а сразу перешел к делу.

- Я отец-стратег Золотого города Ренелс. Твое имя мне известно. Ты скиф Скилл, победивший дракона и призраков Серебряного города.

- Об этом мне можно было сообщить еще семь дней назад, - желчно заметил Скилл.

- Не спеши. Всему свое время. И не ставь свою персону слишком высоко. Если бы ты мне не понадобился, то сгнил бы в камере Железного каземата, так и не увидев солнца.

- Зачем же я понадобился вашему золотому величию?

Не обратив ни малейшего внимания на дерзкий тон пленника, стратег сказал:

- Вчера я получил донесение, что войско Бронзового города переправилось через Змеиный ручей и напало на Серебряный город.

- Тебя это сильно волнует?

- Да. Земли Серебряного города входят в сферу наших интересов. Мы не можем допустить, чтобы ими владели бронзовики.

- Понятно. - Не спрашивая разрешения, Скилл сел в кресло, закинул нога за негу. - А при чем здесь я?

- По имеющимся у меня данным вторжением руководит консул Калгум, незадолго до этого посетивший Серебряный город под видом купца. Я имею информацию, что ты неоднократно встречался с Калгумом.

- Допустим, - не стал отрицать Скилл. - И что же?

- Мне необходимы все сведения, касающиеся Калгума.

Скиф наморщил лоб.

- А если я откажусь их дать?

- В пыточном застенке уже тлеют угли, - спокойным тоном сообщил стратег Ренелс.

- Понял. - Перспектива оказаться в руках заплечных дел мастеров мало устраивала Скилла. - Я согласен дать любые интересующие ваш город сведения. Но сначала я хочу кое-что узнать.

Стратег презрительно скривил губы.

- Слушаю тебя.

- Что будет со мной после того, как я расскажу о Калгуме?

- Твою участь решит военный совет. Если будет доказано, что ты прибыл сюда с дурными намерениями, тебя казнят...

- А если это не удастся доказать?

- Тебя вернут в тюрьму.

Скиф возбужденно вскочил со своего места.

- Но почему? Что я сделал дурного? Я лишь хотел проехать через ваш город!

- Совет даст оценку твоим поступкам. Но если ты ни в чем не виноват, тебе не о чем беспокоиться.

- Почему же в таком случае я должен вернуться в тюрьму?

Отец-стратег сделал нетерпеливый жест; было видно, что его очень раздражает бестолковость скифа.

- По городу объявлено гроз-положение. Мы не можем отпустить на свободу человека, проникшего в наши тайны.

- О каких тайнах ты говоришь? - разозлился Скилл.

- Ты видел вооружение наших воинов, подземный ход, соединяющий тюрьму и мой дворец. Этого вполне достаточно.

- Но я никому не расскажу! Я сегодня же покину город. Мне надо в верхний мир.

- Никто не может покинуть город без моего разрешения! - веско произнес Ренелс. - И хватит об этом, иначе тебе придется познакомиться с калеными щипцами.

- Ну ладно, - внезапно пошел на попятную Скилл. - Дэв с ним, пусть будет тюрьма. Я отказываюсь говорить до тех пор, пока меня не накормят. Я уже семь дней сижу на воде и хлебе.

- Хорошо, - немного подумав, сказал стратег. - Я распоряжусь.

Ренелс хлопнул в ладоши. В дверях появился одетый в кожаный доспех воин.

- Обед на двоих. Три блюда, - коротко бросил стратег.

Не говоря ни слова слуга исчез. Ренелс взглянул на Скилла.

- Откуда ты знаешь Калгума?

- Я не буду отвечать ни на один вопрос до тех пор, пока не поем, твердо заявил Скилл.

Стратег нахмурился.

- Вижу, ты упрям. Как бы мне этого не хотелось, но тебе все же придется познакомиться с пыточным застенком.

Скиф молчал. Видя, что пленник намерен начать говорить не ранее, прежде чем наполнит желудок, Ренелс оставил попытки втянуть пленника в разговор. Некоторое время они сидели молча, затем стратег пробормотал:

- Пойду потороплю слуг.

Едва за ним захлопнулась дверь, Скилл вскочил со своего места и бросился к стене с оружием. Более всего его привлекал лук из буйволиного рога. Подобные делали племена, кочующие за Великими восточными горами. Эти луки славились своей меткостью и убойной силой. Стрела, пущенная из него умелой рукой, пробивала за сто шагов бронзовый щит. Имея подобное оружие, Скилл мог бы противостоять целой армии.

Но, увы, к луку не было стрел. Внимание скифа переключилось на другие виды оружия. В конечном счете он остановил свой выбор на парсийском боевом топоре, оба лезвия которого были отточены подобно бритве. Прикидывая вес, скиф перебросил секиру из руки в руку. В этот момент вошел Ренелс.

- Ого! - воскликнул он. - Воин уже вооружился. Разумный выбор! Последняя фраза относилась к топору.

Скилл быстро прикинул в уме вероятный исход поединка. На его стороне были молодость, быстрота и более длинные руки, которые вкупе с трехфутовым древком должны были заставить противника держаться на расстоянии. Ренелс был более плотно сбит и, вероятно, искушен в поединках. Шансы были приблизительно равны, поэтому стоило рискнуть.

- Сейчас ты дашь мне лошадь, вернешь мое оружие и золото и прикажешь своим людям выпустить меня из города, - процедил скиф сквозь зубы, подступая к стратегу.