Сверххищник (СИ)

Это было глупо, но Макс заглянул за угол. Падальщик стоял совершенно неподвижно, будто приходил в себя после взрыва. И вот его усики-детекторы задёргались, что-то внутри корпуса щёлкнуло, и падальщик продолжил свой путь. "Ну и я пойду, - решил Макс, - у меня тоже дело есть".

Путь ниже тринадцатого уровня нашёлся быстро. Макс заметил в одной комнате, что кирпичи в углу смещены. Он потолкал стену в этом месте, и оказалось - угол на самом деле это дверь. Она была похожа на вертящиеся двери, которые устраивали в супермаркетах, только вместо стекла здесь использовался кирпич, сливающийся с остальными стенами. Во время боя от ударных волн произошло смещение створок. Максим надавил на дверь сильнее, она провернулась внутрь и открыла винтовую лестницу вниз. Он успел спуститься на один пролёт, как снизу донёсся одинокий выстрел.

На какое-то мгновение, Максу показалось, что он сорвался и огромными прыжками поскакал вниз - спасать Диану. Его тело проявило больше хладнокровия. Он погасил фонарь, постоял в темноте, позволяя привыкнуть глазам, и только после этого, начал спускаться. Здесь было сумрачно. Освещение давали только провода светящиеся слабым красным светом. От этих проводов все коридоры окрашивались в багровый кровяной цвет. Неожиданно перед Максом раскрылась дверь, белый неон полоснул по глазам. Потянуло дурной вонью, но даже среди неё Макс уловил аромат цитруса. О, этот цитрус! предок всех цитрусовых, давший жизнь и новогоднему мандарину, и жизнерадостному апельсину, и нежному лайму, и многим другим фруктам. Какой добротой, каким домашним миром ты повеял на измученную душу Макса. Поэтому он, ни секунды не сомневаясь, позвал:

-Диана! Это я, Макс. Не стреляй.

Никто не ответил. Пришлось войти без приглашения. В центре комнаты, раскинув руки, в луже крови лежал мёртвый Немо. Диана сидела на полу у стенных шкафов. Ладони её закрыли лицо, возле ног валялся пистолет. Максим подошёл к ней.

- Диана, ты ранена? Диана, не молчи, поговори со мной.

Но девушка, не отрывая ладоней, только помотала головой. Её плечи сотрясли рыдания. Макс присел рядом и достал бутылку.

- Пить хочешь? Это чистая вода, вот сама посмотри, - так он её уговаривал, но Диана нескоро пришла в себя.

Всё же Максу удалось её успокоить. Диана умылась и кое-как попила, хотя зубы продолжали постукивать. От еды отказалась. Макс увидел, что куртка Дианы потеряла несколько пуговиц.

- Что здесь всё-таки произошло?

- Он напал на меня, начал срывать одежду, - Диана взглянула на Макса, тот про себя подумал: "Немо? Странно, он же даже дышал через раз", - но вслух ничего не сказал.

- Ты не веришь мне? - спросила Диана, - Не веришь, что он напал?

- Конечно, верю. Главное ты жива.

- Вытащи меня из этого места, Макс. Пожалуйста. Я не могу больше здесь... Мне очень плохо, мне никогда ещё не было так страшно.

- Мы обязательно выберемся. Теперь, когда ты рядом...

Он не успел договорить. Сверху раздался нарастающий гул. Внутри стен рождались страшные злобные хрусты. Им не было конца. Казалось, от боли и насилия кричит сама земля. Оба человека посмотрели вверх. Диана прижалась к Максу и воскликнула:

- Боже мой! Что происходит?

- Похоже, наверху началась ядерная война.

Они решили выбираться наверх. Когда подошли к винтовой лестнице, в коридоре погас свет. Максим включил фонарик. Обшарив лучом ступеньки, они увидели на верхней площадке восемь огромных глаз в два ряда. Глаза горели кровяным светом, звериная ярость сочеталась в них с равнодушием машины. Тело нельзя было разобрать в этой темноте. И почти в тоже мгновение по коридору запрыгали серые быстрые тени. Крысы размером с кошку, подпрыгивали до уровня человеческого пояса. Макс оттеснил Диану плечом, и они начали отходить назад.

Вскоре они добрались до лестницы ведущей вниз. Перила её отсутствовали. Часть ступеней уже давно была разрушена взрывом. Макс ещё постоял, раздумывая - не разогнать ли крыс автоматной очередью? Его смущал восьмиглазый паук. Крыс такого размера Макс мог себе представить, а паука нет. Это точно рукотворная тварь. Кто его знает, на что он способен? Движение крыс на этаже усилилось, пришлось спускаться.

Диана добралась до места, где обрушилась стена, и ступени осыпались. Пришлось поменяться местами. Сначала Максим спрыгнул вниз, осветил всё вокруг, а затем помог спуститься Диане. Поймав её в свои руки, он подивился, какая она мягкая и тёплая, век бы не отпускал! Сердце у Макса застучало сильнее, и горячая волна разлилась по телу. Но было необходимо двигаться дальше. Они начали осторожно изучать этот этаж. Крысы за людьми не пошли.

Уровень поразил своей пустотой. Голые комнаты, светящиеся трубки на стенах. Ни мебели, ни дверей, ни даже следов от пуль, к которым Максим уже успел привыкнуть. В одном из углов подземелья оказалось напихано множество вещей. Словно кто-то собрал сюда все столы и стулья со всего этажа. Они стояли друг на друге, как это бывает во время ремонта. Между ними, где только возможно, стояли и лежали: папки, набитые документами, вазы, чайники и чашки. Здесь можно было найти древний дырокол и современный плоский монитор, всевозможную утварь и другие предметы, столь необходимые человеку. Странное непонятное нагромождение.

В одной из заваленных комнат они обнаружили ванну. В ней валялась, осыпавшаяся с потолка, штукатурка, но кран блестел как начищенный. Макс попробовал его открыть, и смеситель, прочихавшись, пустил чистую струю воды. Горячая вода тоже шла. Это было сродни чуду - в заброшенном подземелье, на неизвестно какой глубине, - чистая горячая вода! Макс выносил её в ладонях в соседнюю лучше освещённую комнату, где проверял чистоту воды. Чистая! Без крапинок ржавчины.

Диана пожелала умыться. Она знала, что её костюм "Лён-2" бережёт от грязи и пота лучше обычной одежды. Но после событий в камере дезинфекции, ей было необходимо ополоснуться, чтобы прийти в себя. К тому же, за этот день Диана не раз вспотела, и теперь у неё страшно чесалось всё тело, особенно в подмышках. Она вежливо выгнала Максима в соседнюю комнату и попросила дать ей пятнадцать минут. Затем, нисколько не смущаясь отсутствием дверей, Диана скинула камуфляжную куртку, спустила верх костюма и наклонилась к воде.

Макс сидел на каком-то пыльном ящике. Отсюда он увидел, как Диана, повернувшись к нему спиной, наполовину обнажилась. Он увидел белоснежную фигуру античной богини, хрупкий, словно фарфоровый, позвоночник. Когда же Диана лёгкими движениями ладоней начала обмывать плечи, шею и грудь, Макс окончательно потерял покой. Как получилось, что такая красота оказалась загнана в эту могилу? Это неправильно. Но всё же Максим радовался, что она рядом с ним.

Три воспоминания, волна за волной, набегали на его память. Вот он нагло нахально целует Диану при первой встрече. Вот она сама прижимается к нему во время страшного грохота в подземелье. И совсем недавно: он помогает ей спуститься вниз через разрушенную лестницу и заключает любимую в объятья. Волны памяти становились всё горячее и ярче. Постепенно в нём рождалось желание, настойчивая мысль - подойти к Диане, обхватить её сильно и жадно, покрыть поцелуями затылок и шею. Разве он не имеет на это право? Кто вообще определяет: есть на это право или нет? Подойти, прижаться, смотреть глаза в глаза и говорить без слов. К чему все эти вечные размышления: любит она его или нет? как она воспримет его смелость? Рефлексия, проклятие современного мира. К чёрту сомнения! Любовь и голод правят миром. Подойти как тогда и смело поцеловать. Почувствовать, как холодные губы теплеют, становятся податливыми в ответной ласке. Забыть себя, слиться с любимой в единое целое, остаться в ней навсегда.

А если нет? Если сейчас желания Дианы не простираются дальше умывания. Зачем её вообще об этом спрашивать? Макс сам себя не узнал, так его охватила лихорадка желания. Даже с раненной ногой, уставший, он чувствовал себя во много раз сильнее Дианы. Подойти, обнять, а если начнёт вырываться, тем лучше. Заломить её руки, рвануть штанишки так, чтобы отскочила пуговица. Взять своё, как и положено настоящему мужчине-завоевателю.