Муравьиный Царь

— Трус несчастный! — вслух произнес Зденек, чувствуя, как сердце его закипает от гнева, ревности и обиды за бесподобного кибероформика.

ВСТРЕЧА В СТАКАНЕ

Данка не заставила себя ждать. Еще бы! Увидеть несравненного Зденека, а заодно посмотреть и на кибера, который в скором времени отправится в самый центр Галактики, — кто откажется от этого!

Не прошло и полчаса после телефонного звонка, как две головы (одна черная, с жестким ежиком, а другая с огромной пепельной копной) уже склонились над стаканом, в котором, деловито шевеля усиками-антеннами, ползал чудесный искусственный муравей.

Данка сначала не поверила, что черное насекомое в стакане не настоящее. Слишком уж кибероформик был похож на своих живых, собратьев. Но Зденек легко рассеял ее сомнения. Он взял лупу, увеличивающую в сто раз, и показал Данке марку ПИТМа и свое собственное имя, выгравированные на брюшке кибероформика. Восхищенная Данка воскликнула:

— Ой, Зденек, какой же ты у меня молодец!

Кандидат техминических наук зарделся от удовольствия, поправил очки и скромно заметил:

— Ну уж молодец!.. Скажешь тоже!.. — Но тут же приосанился и добавил: — Впрочем, пришлось-таки повозиться! Ты бы посмотрела, что у этого кибера внутри!.. Сто пятьдесят приборов и систем управления! При нормальных габаритах они не вместились бы в здании ПИТМа!

— Да неужели!.. И все ты сделал сам?

— Какой там сам! Над этим работало пятьсот с лишним человек. Я только вел монтаж, регулирование и осуществлял общее руководство в качестве изобретателя и главного конструктора. Поэтому-то рядом с маркой института стоит мое имя. Если учесть, что это имя помчится в центр нашей Галактики…

— Ой, Зденек! Страшно подумать, какой ты станешь знаменитый!

И пепельная головка нежно склонилась на грудь кандидата.

Когда часа через два, проводив свою невесту до остановки трамвая, счастливый Пиштора вернулся домой, он первым делом бросился к стакану. Заглянув в него, кандидат удивленно воскликнул:

— Вот так штука!

Дело в том, что вместо одного муравья он увидел в стакане не менее дюжины этих проворных насекомых. Впрочем, гости настолько отличались от хозяина расцветкой, размерами и поведением, что не было ни малейшей необходимости прибегать к лупе, чтобы среди обыкновенных живых муравьев найти драгоценный техмин. Пришлые муравьи были мельче искусственного и гораздо светлее. Окружив кибероформика плотным кольцом, они ощупывали его усиками и, по-видимому, удивлялись ему не меньше, чем Данка. Сам кибероформик вел себя с достоинством и тоже, не спеша, касался своими усиками-антеннами всех гостей по очереди. Он изучал их и принимал к сведению всем своим сложным кибернетическим устройством.

— Нет, братец, не тем ты занялся, чем нужно! Тебе предстоит работа поважнее изучения глупых земных мурашек!..

С этими словами Зденек осторожно взял кибероформика пинцетом, опустил его обратно во флакон и накрепко закупорил стеклянной пробкой. Что же касается живых муравьев, то с ними кандидат обошелся не только невежливо, но даже жестоко: он налил в стакан воды и выплеснул вместе с ними в, кухонную раковину.

После этого запер флакон с кибероформиком в ящик письменного стола, а сам отправился спать, заранее предвкушая первый за три года спокойный отдых.

БЕССОННИЦА, МЫСЛИ, ТРЕВОГА…

Забыться благодатным сном Зденеку Пишторе и на сей раз не пришлось…

Едва он улегся в прохладную постель, радужное и счастливое расположение духа постепенно стало линять и улетучиваться. Образ любимой девушки вытеснила мрачная фигура профессора Крачмера.

— Это будет цепная реакция!.. — упорно бубнил Крачмер-призрак.

— Сам ты цепная реакция! Убирайся! — мысленно возражал, ему Пиштора, стараясь усилием воли оторваться от неприятного видения.

— Это будет цепная реакция, которая приведет к катастрофе! — не унимался Крачмер.

И вдруг в памяти Пишторы всплыл уж совсем, казалось бы, мелкий и никчемный эпизод встречи живых муравьев с кибероформиком в чайном стакане. Крачмер же при этом как-то отодвинулся на задний план, а потом и вовсе исчез. Вокруг шевелились муравьи — великое множество муравьев: красных, рыжих, черных. Они ползали, двигали усиками, молчаливые, деловитые, сосредоточенные. И вот в сердце Пишторы стало просачиваться странное беспокойство. Муравьи ему определенно не нравились, хотя он и не знал еще, чем именно.

Он лежал на спине с открытыми глазами и думал теперь только о муравьях.

Почему они забрались в стакан к кибероформику? Что привлекло их туда? Откуда они взялись ни с того ни с сего? Какую реакцию они вызвали в сложном самопрограммирующемся устройстве кибероформика? И вообще, что — мы знаем о муравьях?..

— Трудно даже представить себе, сколько этих муравьев живет на нашей старухе планете! — размышлял Пиштора, закинув руки за голову и уставившись глазами в темноту комнаты. — В одном муравейнике обитает до полумиллиона особей, а в тропиках и до сотни миллионов доходит. А сколько этих муравьиных куч раскидано по поверхности земли? Сколько нор под землей, в песках, в древесине старых деревьев? Пятьдесят миллионов? Сто? Или, может быть, весь миллиард? Считал их кто-нибудь?.. Черт знает что такое! Муравьев на Земле, во всяком случае, несколько сотен триллионов, причем муравьев самых разнообразных: и охотников, и скотоводов, и жнецов, и рабовладельцев. Я читал об этом. И они всюду способны проникать! Их не видно, но они есть везде, даже в городах. Смотрят, наблюдают, ждут… Чего ждут?!.

СВЕРШИЛОСЬ

Рывком поднявшись с постели, Пиштора включил свет и с лихорадочной поспешностью принялся одеваться. Тревога в нем нарастала, как снежный ком… Пиджак он уже надевал на ходу, бегом направляясь в свой кабинет. Раздумывать было не о чем. Открыв ящик стола, Зденек схватил флакон и похолодел от ужаса: флакон был пуст!.. Стеклянная пробка лежала в другом конце ящика, словно ее с силой вытолкнули из бутылки.

Кто же выдернул и отшвырнул ее, эту пробку?! Ведь даже человек, даже он, Пиштора, с трудом вытаскивал ее из флакона! Неужели это проделал сам кибероформик?!.. Но где же, где же он?!. Осторожно!!! Не раздавить бы. Он должен быть где-то здесь, в ящике.

Руки Пишторы дрожали, — когда он в волнении перебирал и перетрясал содержимое ящика. Ни одна, соринка, ни одна пылинка не ускользнула от его внимания. Но кибероформика не было.

— Сбежал, подлец!.. — прошептал несчастный техминист и в полном изнеможении опустился на стул. — Что же теперь делать? Как объяснить директору ПИТМа и комиссии ЧГИИГПа пропажу столь ценного техмина? Ведь стоимость его просто чудовищна! Она равна стоимости межпланетного лайнера на двести пассажиров!.. Тут даже заступничество Крачмера не поможет. Да и станет ли Крачмер заступаться, когда узнает, что кибероформик сбежал, что он вырвался на волю не в космосе, а, здесь, на Земле?! Конечно, не станет. Он первый обрушится на Пиштору с самыми тяжкими обвинениями… Что же теперь будет?: Даже подумать страшно. Суд, позор, безоговорочное отлучение от научной работы. Какой ужас, какой ужас! Стоит ли жить после этого?.. А Данка? Что скажет Данка? Конечно, она тоже с презрением отвернется от преступника и неудачника!.. Нет, нет, этого нельзя допустить! Нельзя сидеть сложа руки! Искать, искать!

Схватив лупу, Зденек Пиштора опустился на четвереньки и принялся сантиметр за сантиметром исследовать пол своего кабинета, изучать все его малейшие щели, впадинки и неровности…

ПЕРВЫЙ ЗВОНОК ИЗ ПИТМа

В половине третьего раздался телефонный звонок. Пиштора вздрогнул, как от удара. Но все же поднялся с пола и взял трубку.

— Пиштора слушает…

— Алло, это ты, Зденек? Здравствуй, друг! Прости, что разбудил среди ночи. Это говорит Гонза Сташек из ПИТМа!..

— Здравствуй, Гонза… — еле выговорил Пиштора и, почувствовав сильное головокружение, присел на стул.