Иноземец

II

Корабль вывалился, прозвучал сигнал тревоги: «Это не учебная тревога. Отказ компьютера. Это не учебная тревога…»

У Макдоно бухало сердце, пот лился ручьем от натуги, когда он нажимал кнопку, чтобы запросить Тейлора. Все экраны остались пусты.

Это не учебная тревога…

Режим прерывания был введен не программно, а с пульта. «Феникс» спасал себя. Он гасил скорость, не считаясь с тем, что внутри него находятся хрупкие существа — люди.

Затем «Феникс» попытался перезагрузить свои компьютеры потоком входящей информации. Он запросил своего капитана, своего штурмана, пилота и второго пилота, послав болезненные импульсы в Q-зоны. Последовало еще два таких удара, прежде чем Макдоно обнаружил, что на экранах штурманского поста начинают формироваться данные.

Видеоэкран показывал звезду.

Нет, две звезды: одна — полыхающая бело-голубая, другая тускло-красная. Макдоно окаменел на своем месте: линия прогнозируемого курса рисовала, как «Феникс» будет сползать к белому ядерному аду.

— Где мы? — спросил кто-то. — Где мы?

Этот вопрос штурман воспринял как обвинение. Физически ощутил, как удар под ложечку, — а у него и так все в кишках переворачивалось; он глянул на пилота, ожидая ответа. Однако Тейлор просто смотрел на свои экраны, ничего не делал и не двигался.

— Иноки! — позвал Макдоно.

Но второй пилот лежал — то ли без сознания, то ли еще хуже.

— Вызовите Грина сюда. Грин и Голдберг, на мостик!

Это Лафарж, суровый и бескомпромиссный старший капитан, вызывал по каналу экипажа двух пилотов-дублеров.

Макдоно чувствовал, как продолжается болезненная тряска, думал, собирается ли Лафарж вызвать всех дублеров, и — ох! — наполовину ему этого очень хотелось, так хотелось отправиться к себе на койку, лечь и лежать, тупо и неподвижно, и не пробовать разобраться с реальностью, но все же надо было выяснить, что это за двойная звезда, и где оказался «Феникс», и какую мыслимую ошибку он мог совершить — из-за чего загнал корабль сюда. Питательные вещества, которые вводились в тело через трубки мед-системы, вызывали тошнотворное состояние. Картина у него перед глазами была нелепа. Чистое безумие. Оптические наблюдения не могли быть ошибочными. И роботы не могли ошибиться. И наши приборы не могли ошибаться.

— Сэр!

Рядом с ним уже сидела Карли Макьюан, такая же ошарашенная, как он сам, — его дублерша, второй номер; она тряслась, но все же, стиснув зубы, тыкала в кнопки, пытаясь добыть какой-то смысл из хаоса.

— Сэр, перейти на настройку, принимаемую по умолчанию [2]? Сэр!

— По умолчанию — пока, — пробормотал он, а может, это сделала за него какая-то высшая функция мозга, пока его сознательный разум работал на самом нижнем этаже. Слово «пока», которое он промямлил просто из осторожности, вдруг ударило по его спотыкающемуся разуму, словно приговор судьбы, ибо он не видел никакого быстрого способа получить опорные данные для навигационной системы.

— Анализ спектров — посты второй и третий. Сопоставление карт — пост четвертый. Пост пятый — повторный прогон начальной процедуры и координат цели… — Передний мозг продолжал отдавать приказы. Все остальное функционировало на уровне Тейлора, то есть совсем никак. — Нам здесь нужен медик. Кийоси на мостике? Тейлор и Иноки в плохом состоянии.

— Мы стабильны?

Это был голос Кийоси Танака, он хотел понять, можно ли без опасений отстегнуть привязной ремень, но каждый вопрос словно бы имел звучащий эхом второй смысл, каждый вопрос уплывал в область непознанного и непознаваемого.

— Стабильны, насколько возможно, — сказал Лафарж.

Тем временем включилась программа анализа спектров и погнала поток данных; они немедленно сопоставлялись с характеристиками всех звездных систем, занесенных в файлы, и по экрану номер один на пульте Макдоно снизу вверх понеслись сообщения о несовпадении наблюдаемых спектров с зарегистрированными, пока наконец в нижней строке не загорелась надпись:

«СООТВЕТСТВИЙ НЕ ОБНАРУЖЕНО. ИЗУЧЕНО 3298 ОБЪЕКТОВ».

— К нам обращаются по каналу Б, — сообщили по связи. — Специалисты просят разрешения покинуть свои помещения. Просят вывести изображение на экраны.

Обязанности Тейлора. Это Тейлор всегда показывал пассажирам картинку: когда покидали систему Земли, входили в масс-пункты и выходили из них…

— Нет, — резко ответил Лафарж. — Нет изображения.

Нельзя. Даже слепой бы увидел, что случилась беда.

— Скажите, что на мостике врач. Скажите, что мы заняты.

Танака уже добрался до Тейлора и Иноки — делает какой-то укол Тейлору, сообразил Макдоно. Пассажиры ощущали отклонение от нормальной процедуры, а надпись «СООТВЕТСТВИЙ НЕ ОБНАРУЖЕНО» оставалась на месте.

Наконец ее сменила следующая:

«ИСКАТЬ ДАЛЬШЕ?»

Компьютер закончил перебирать местные звезды.

— Карли, вы задали приоритетный поиск от звезды, принимаемой по умолчанию?

— Есть по умолчанию, — ответила штурман-два.

Поиск совпадающих звезд начался от Солнца и его ближайшего окружения.

— По нашему вектору, плюс-минус десять световых лет.

Макдоно чувствовал, что скручивает кишки — совсем тошно стало. Полная бессмыслица…

Появились пилоты-дублеры, начали задавать вопросы — только отвлекали, ответить им все равно никто не мог, те же самые вопросы каждый штурман задавал приборам и записям. Капитан велел медику убрать Тейлора и Иноки с мостика — капитан выругался, когда отдавал приказ, и Макдоно рассеянно начал свою собственную проверку, пока Танака поднял обоих пилотов на ноги Тейлор мог идти, однако, казалось, ничего вокруг не видел и не слышал. Иноки шевелился, но еле-еле, и кому-то из техников-связистов пришлось вытащить его из кресла и понести — после того, как Танака отстегнул ремни и отсоединил трубку от вшитого в его тело катетера. Ни один из них и не взглянул на подошедших Грина и Голдберга. У Тейлора глаза смотрели в бесконечность, у Иноки были закрыты.

«ИСКАТЬ ДАЛЬШЕ?» — спросил компьютер, когда проверил все звезды в пределах тридцати световых лет от Земли.

— У нас пять процентов топлива, — хладнокровно сообщил капитан. Возможно, это прозвучал смертный приговор. — Какие-нибудь сигналы есть?

«Сигналы — возле такой звезды?» — спросил про себя Макдоно, а по связи сказали:

— Звезда жутко фонит, она все что угодно может заглушить.

— Перейдите на большую дальность, обратно вдоль нашего вектора. Предполагаю, что мы проскочили за звезду.

— Есть, сэр.

Через секунду снаружи, на корпусе визгливо заныла гидравлика. Там раскладывалась и разворачивалась большая тарелка антенны, готовясь слушать эфир. Скорость V сбросили до ползучей, при которой раскрывать антенну безопасно, — то есть, безопасно в системе звезды типа земного Солнца, но тут дело обстояло иначе. По этой системе сведений не имелось. Корабль поспешно собирал данные, впитывал каждым датчиком, но в чужой системе это капля в море — ни малейшей гарантии, что на дороге не окажется какой-нибудь каменной глыбы. Никто никогда не приближался к тесной двойной — или к другому объекту такой массы. Одному Господу известно, что здесь творится с гравитационным полем.

Когда Макдоно набирал на пульте зоны поиска для двух очередных последовательностей, у него тряслись руки; поиск был проведен до дистанции почти сто световых лет во всех направлениях — и не дал результата, хоть явно должен был захватить звезду-цель. Мы по-прежнему не знаем, где находимся, знаем лишь, что отсюда нужно удирать куда глаза глядят, но, имея в резерве всего пять процентов топлива, вряд ли сможем скоро уйти. Однако на борту есть вспомогательный корабль для горных разработок — шахтосудно; слава Богу, у нас есть шахтосудно и детали для сборной станции. Мы сможем собрать лед в здешней системе и заправиться…

Если не считать, что снаружи радиационный ад, если не считать, что солнечный ветер от этого бело-голубого солнца несет смерть. Это не та звезда, вблизи которой могут выжить существа из плоти и крови, и если шахтеры выйдут в космос работать, им придется ограничивать время пребывания снаружи.