Сатори (СИ)

Такая новость как смена калахов не могла не остаться незамеченной в деревне. Все мужчины очень скоро собрались в избе богогляда - местного священнослужителя. Богогляду по закону семья была не положена и его жилище использовали как сходню, где собирались для решения всяких насущных проблем.

Спорили да рядились недолго. Все сошлись на мнении что новые калахи это не к добру и кому-то необходимо идти в улус и все там разузнать хорошенько. Потому что уже давно ходили слух что такие изменения приводили к аннулированию деревни. Что такое аннулирование никто не знал потому что из таких деревень не приходили уже никогда и ничего не рассказывали.

Оставалось только решить кому идти. Кандидатов было двое. Богогляд как лицо религиозное и Тарам как староста деревни.

Выбирали недолго. Богогляд как всегда закатил глаза свои, закинул свою немытую голову назад и выставив лохматую бороду произнес что Бог желает, чтобы шел Тарам. Тарам только вздохнул. Так всегда и было, Богогляд был труслив и из своей избы старался не высовываться, а все решения принимать и все дела делать должен был Тарам. Уже давно все подозревали что Богогляд никакой не богогляд, а слова Бога он заменяет тем что ему выгодно.

Но деваться было некуда, к тому же Тарам понимал, что идти придется самому так-как даже если бы пошел Богогляд, то толку бы от него все равно бы не было. В улусе он никого не знал, и его никто не знал.

Собирался Тарам не долго, взял только еды в дорогу, да немного араччи - самой главной ценности, ради которой они держали столько людяк. Ханы улуса очень любили араччи и все забирали, оставить что-то себе было практически невозможно, но Тарам умудрялся оставлять себе малую толику на самый черный день. Завернув аррачи в мягкую ткань и положив ее за пазуху Тарам строго настрого запретил жене и дочери выходить из дома без крайней нужды, попрощался со всеми и отправился в дальний путь.

Шел он несколько дней. Дорога была ему знакома, но в пути можно было ожидать чего угодно. Вокруг деревень было опасно, можно было встретить невиданных и очень кровожадных зверей, или попасть в заколдованные места где с человеком случалось страшное и его уже никто и никогда не мог найти. Люди старались не покидать обжитых мест, и лишний раз не высовывать нос за пределы охраняемой калахами территории.

Тарам много раз ходил в улус и опасных мест сторонился. Сначала лесом, потом полями. Ближе к улусу начались болота где приходилось яростно отбиваться от огромных комаров. Тарам старался держаться подальше от дорог потому что на них было много лихих людей и таких как Тарам там убивали просто так, ради смеха.

На третье утро показался улус. Это было большое городище намного больше тарамовской деревни. Здесь жили ханы и прочие уважаемые люди. Здесь решались судьбы всего улуса и всех податных деревень. Тут кипела жизнь, что-то постоянно дымилось и чадило, по улицам между деревянными избами лилась разношёрстная многоликая и многоголосая толпа.

Тараму не нравился улус, здесь было тесно и грязно. Постоянно чем-то воняло. Среди толпы сновали воры, норовящие непременно что-нибудь стянуть из карманов зазевавшихся прохожих. Здесь запросто можно было попасть под бич калахам сопровождающим важную особу. Ну и угодить под кулаки какой-нибудь загулявшей компании не составляло труда. Говорят, есть в улусе и особый район, где живут ханы, купцы, вельможи. Будто бы там чисто и спокойно, а на улицах дежурит стража, зорко следящая за порядком. Возможно так и было, но Тарам никогда там не был, да и быть не мог потому что туда бы его уж точно не пустили.

Перво-наперво Тарам отправился на базар. Там можно было потолкаться среди людей, послушать что говорят, возможно узнать что-нибудь полезное для себя.

Базар находился практически в центре городища и занимал огромную площадь. Здесь всегда было многолюдно. Среди неровных торговых рядов утопая по щиколотку в грязи и конском дерьме толкались разные люди. Все что-то говорили, а торговцы кричали, срывая голоса предлагая свои товары.

Товары были как самые простые, так и диковинные, заморские. Тарам всегда любил посмотреть на загадочные вещицы, привезенные из далека. Обычно их продавали толстые торговцы в шикарных одеждах. Они в отличие от других не кричали, а просто молча стояли и лишь внимательно следили из-за прищуренных глаз чтобы никакой лихой человек чего не утянул.

Тарам мог часами смотреть на их товар. Это были какие-то загадочные коробочки и ящички назначения которых он не понимал. Его просто завораживали переливания загадочных цветов каких не бывает в природе. А еще они издавали непонятные, но очень приятные звуки. Назначение этих вещей Тарам абсолютно не понимал, а спросить у торговцев боялся из-за их внушительного вида. Да и вряд ли бы кто стал разговаривать с Тарамом.

У таких товаров и покупатели были соответствующие. Обычно это были ханы или даже какие-то высокопоставленные чиновники из-под Горы. Когда они неспешно и вальяжно подходили к лавке таких торговцев то толпа вокруг почтительно замолкала и отступала на один шаг назад. Между торговцем и покупателем шла неспешная беседа на непонятном для всех окружающих, высшем языке. Оба выказывали друг другу подчеркнутое уважение, но и про себя не забывали. Покупатель не спеша разглядывал товар что-то взвешивая и присматриваясь. Чаще никто ничего не покупал, но если покупали, то за товар отсыпали столько настоящих золотых монет что кому-то в очереди даже становилось плохо. Смотреть на это можно было часами. Тарам смотря на это чувствовал, что становится свидетелем какой-то непонятной ему, высшей жизни, куда вход ему был заказан с самого рождения.

В этот раз Тарам как ему не хотелось, к таким лавкам не пошел. Он отправился сразу в обычные торговые ряды где собирались такие же как он ходоки из окрестных деревень. Здесь он мог пообщаться с равными себе, а заодно и прикупить холстины для одежды на людяк. Так уж было устроено, что содержать людяк в деревнях была прямая обязанность местных жителей во главе со старостой. В хороших деревнях где была жирная почва и соответственно можно было производить много араччи, людяки ходили в приличных одеждах, и даже содержались в специальных сараях. В деревне же у Тарама земля была плохая, песчаная, людяки были худые и часто дохли. Араччи добывалось немного и дохода было мало. Но все же время от времени Тарам покупал немного холстины, а местные женщины шили людякам новую одежду.

На этот раз в торговых рядах было оживленно. Везде бродили люди из деревень, они ничего не покупали, а лишь разговаривали друг с другом. Тарам сразу понял, что своими новостями про смену калахов он никого не удивит. И тут, и там говорили, что в деревни пришли новые калахи, совсем не знакомые и не местные. Они не говорили на местном наречии, были странного вида и все сразу поняли, что пришли они из далека, из другого улуса.

В связи с чем произошли такие изменения никто не знал. Пользовались только слухами, а слухи были один невероятнее другого. Кто-то говорил, что вслед за новыми калахами прейдут и другие люди, а местных жителей аннулируют. Другие же утверждали, что слышали на самом верху у ханов о том, что людяки стали совсем плохими, мало араччи приносят и будто бы в этом виноваты именно мужчины. Из этого следовал вывод что мужчин из деревень либо совсем аннулируют или переведут к людякам, а женщин отдадут новым калахам. Много еще о чем трепались люди. Но все соглашались с тем, что лучшего ждать не стоит.

Тарам слушал все это недолго. Чувство общего беспокойства наслоилось у него на собственные тревоги. Если бы все это происходило в одной деревни еще можно было в чем-то себя успокоить. Но происходило явно что-то большее, на весь улус, что-то более масштабное и не предвещавшее добра. В такой ситуации медлить не стоило и Тарам недолго думая кинулся в ханаат. Только там он мог узнать что-то определенное.

По-хорошему в ханаат и надо было идти с самого начала, но Тарам ужас как не хотел этого делать. Многое бы он отдал лишь бы никогда там не появляться. Но поскольку он являлся старостой деревни ходить туда хотя бы раз в год он был обязан.