Палач из Осте-Пато (СИ)

Появление федеральных эмиссаров не стало особым потрясением для населения планеты, привыкшего жить по необременительным и понятным местным законам. Всепланетное правительство здраво рассудило, что добровольное присоединение к возрождаемой Федерации более выгодно, чем неразумное противостояние, поэтому поступило весьма мудро, согласившись с «единодушно» высказанным на референдуме мнением народа войти в состав Второй Республики на правах свободно ассоциированного самоопределяющего субъекта.

Изменения в статусе планеты не оказали сильного влияния на привычный уклад жизни. Правовое положение свободно ассоциированного субъекта предполагало широкую автономию в рамках единого федеративного государства. Республиканское правительство не вмешивалось во внутренние дела этих частей Федерации, сохраняя у них национальное законодательство, систему государственного управления, административное деление и вооруженные силы, взамен требуя выплаты определенной доли федеральных налогов, обязательного присутствия на их территории федерального наместника и размещения ограниченных контингентов республиканских войск в местностях, предварительно оговоренных в союзнических пактах.

В остальном ассоциированные субъекты Федерации были вполне самостоятельны, обладали всеми атрибутами, присущими независимым государствам — флагом, гербом и гимном — и соответствующими правами, хотя и изрядно урезанными по сравнению с полностью суверенными державами за счёт изъятия неотъемлемого права заключать межгосударственные договора, устанавливать дипломатические отношения и объявлять войну.

Он появился на свет в Осте-Пато, крохотном провинциальном городке, уютно устроившемся посреди маленькой цветущей долины, сдавленной с трёх сторон угрюмыми скалами Отрогов Майского Благодарения, на захолустной планетке, недавно вошедшей незначительным фрагментом в стремительно обретающей силу коалицию галактических наций. Его родина была настолько мала, что даже на подробных картах невооруженным взглядом нельзя было рассмотреть ту микроскопическую точку, что отмечала местоположение Осте-Пато.

В сравнении с ней надпись над ней имела прямо-таки чудовищные размеры и занимала всё отведенное под городок и долину место. Из-за этого, допущенного при печати пространственного несоответствия, наименование незаслуженно обойдённого поселения постепенно распространилось на всю прилегающую к городку местность и долина, носившая до этого совершенно другое название, тоже стала именоваться Осте-Пато.

В переводе с облегчённого галакта (универсального языка), в зависимости от контекста, оно означало «Счастливое Приобретение», «Нечаянная Радость», или «Невинная находка». В Осте-Пато вела узкая и извилистая дорога, проложенная между горных кряжей, скальных карнизов, угрожающе нависающих над трассой, каменных осыпей и обветренных останцов, самим видом живо напоминающих обломки изъеденных кариесом зубов.

Мрачная красота окружающего шоссе пейзажа неизменно порождала в душах проезжающих путешественников чувство неопределённой тревоги и первобытно-животного трепета, заставляя преодолевать расстояние до долины с максимальной скоростью. Долина Осте-Пато вознаграждала их сполна за страхи и треволнения, пережитые в дороге.

В туристических путеводителях подобные места обозначаются «райскими уголками» и «прелестными благоухающими островками практически незатронутой бездушным катком прогресса природы». Осте-Пато встречала утомленных путешественников пышной зеленью рощ и садов, прохладой колодцев с чистой, прозрачной водой, струящимся со скалы водопадом и белостенными двухэтажными коттеджами, населенными приветливыми обитателями, никогда не отказывающими приезжим в еде и крове.

Его родители были достойными людьми. Отец выращивал редкие сорта лука и торговал финиками. Он был Потомственным Владельцем, Пожизненным Председателем Правления, Несменяемым Принципалом Совета Директоров и Наследственным Держателем Блокирующего Пакета Акций «Финикийской Оптово-Розничной СпекулятОрной Компании», крупнейшего торгового предприятия по обе стороны Раздельного хребта и гор Забытого Первопроходца.

Матушка до рождения сына руководила архитектурным бюро в городской Ратуше. Кроме того, она неоднократно занимала выборную должность ратмана ( депутата городского совета) и однажды чуть не стала бундесманом. Возглавить городскую администрацию ей помешал нелепый проигрыш на выборах: двоюродный брат со стороны мужа, затаивший обиду на то, что его забыли пригласить к завтраку, отдал свой голос её оппоненту, прежнему бундесману, шедшему на третий срок. С появлением ребёнка она уволилась с работы и всецело занялась воспитанием отпрыска.

До трёх лет он не мог встать на ноги. Обеспокоенные родители возили его по врачам. Эскулапы проводили углубленные исследования, устраивали консилиумы и недоумённо разводили руками: мальчик был абсолютно здоров. Отцу надоели безрезультатные поездки и бесполезное мельтешение белых халатов вокруг его малыша и он взялся за спасение любимого чада с упорством и хваткой матёрого предпринимателя. Исчерпав веру в медицину научную, отец обратился к медицине традиционной. Посадив сына на плечи, он отнёс его к старику-знахарю, лечившему страждущих народными заговорами, травяными отварами, прижиганиями, иглоукалыванием, наложением рук, пиявками и точечным массажем.

Старик пытливо осмотрел мальчика, неопределённо вздохнул, почесал растопыренной пятернёй небритый подбородок и велел опустить мальца с плеч. Отец осторожно снял сына и поставил его на пол, придерживая под мышки. Знахарь злобно гукнул, перехватил мальчика у отца, развернул к себе спиной, размахнулся и сильно шлепнул отрока по мягкому месту. Мальчишка очумело икнул, заревел... и неожиданно проворно бросился к двери.

К четырнадцати годам он превратился в худого, долговязого, послушного подростка. Мать баловала его деликатесами и называла «милым малышом», отец относился к нему значительно строже, приобщал к основам семейного бизнеса, исподволь готовя его к роли основного наследника. Он учился в муниципальной школе, ничем не выделяясь среди основной массы учащихся. Не отличник, но и не отстающий.

Благодаря отцовскому положению в обществе, отцовским связям и отцовским деньгам, он мог позволить себе учится без особого рвения, благо что место в престижном бизнес-колледже столичного университета было закреплено за ним с момента рождения. «Поколение за поколением, все наши предки по мужской линии, от самого основания университета и до сего дня дня были выпускниками этого колледжа» - всякий раз говорил ему отец, с гордостью указывая на стену в кабинете, увешанную дипломами в рамках. - «Надеюсь, ты поддержишь традицию нашей семьи». И каждый раз отец слышал в ответ произнесенное с почтительными интонациями: «Да, папа, не сомневайтесь, я вас не подведу». Он повторял это «да» с той убеждённой искренностью, столь свойственной привыкшим к беспрекословному подчинению детям, что у отца не возникало и тени сомнения в правдивости его слов.

Закончив школу, он отправился в столицу, поступил в колледж и даже отучился в нём первый семестр, когда на двадцать третьем году пребывания планеты в составе Федерации, ряд федеральных провинций в Рукаве Персея, подстрекаемые имперскими консулариями и легатами, заявили об отделении от Республики, провозгласили независимость и образовали Сепаратную Конфедерацию Персея, незамедлительно признанную, в нарушении прежних договорённостей о добрососедских отношениях и невмешательстве во внутренние дела друг друга, Верховной Легислатурой Империи ГИСЛИ. Вслед за формальным признанием Конфедерации, ГИСЛИ и СКП заключили договор о дружбе, взаимопонимании и военной поддержке, на основании которого имперцы обязались оказывать всемерное содействие в формировании, обучении и обеспечении оружием, боевой техникой, средствами связи, боеприпасами и снаряжением вооружённые силы СКП, получив взамен право создания на подконтрольных Конфедерации небесных телах портов, торговых факторий и военных баз.